Колючки в брачной постели - Дарья Калинина

– А откуда у вас взялась такая информация?

– Вы мои дорогие и наивные девочки, да я ведь тоже не лыком шит! Разумеется, я следил за Юлей, за ее дочерью, за ее сестрой. Следил с самого первого дня, когда Юля заикнулась об этих документах и получила от меня первую выплату. Всем известно, кто владеет информацией, тот владеет ситуацией. Я знал и про этого вечного труженика нашего Ураганова, и про то, что у него роман с Юлиной сестрой. Знал и о его зяте – бездельнике. И знал, что за машина у них.

– И вы специально взяли машину, которая числится за семьей Ураганова. Значит, вы хотели подставить зятя Ураганова? Или кого вы хотели подставить?

– Его, дочь, самого Ураганова… какая разница? – пожал плечами Христофор Бонифатьевич. – Мне было необходимо отвести подозрения от самого себя.

Везучести родственников Ураганова и его самого можно было только позавидовать. На время наезда на Людмилу Аюповну у них всех имелось твердое алиби. А если бы его у них не было? За решеткой оказался бы не только Слава, но и эти двое. А то и сам писатель Ураганов. А за что? Ничего криминального никто из них не совершал. Во всем виноват был Христофор Бонифатьевич – такой благородный на вид и такой гнилой в душе.

Подруги так и сказали адмиралу. Но он лишь развел руками:

– А что вы бы сделали на моем месте?

Ответа на этот вопрос у подруг не было. Они просто не знали, что сказать в такой ситуации. Перед ними сидел весьма пожилой человек, убеленный сединами, проживший долгую и сложную жизнь. И что теперь?.. Отдать его в руки правосудия? Но убийство Александра – это теперь недоказуемо. А убийство Юлии Аюповны и Веры… Но не поплатились ли женщины за свою жадность?

Да и что смогут доказать сыщицы, если явятся в полицию? Где свидетели того, что отставной контр – адмирал был на квартире у женщин? Кто его там видел? Свидетелей нет.

– Как нам теперь быть?

Сыщицы были в растерянности. И чтобы оттянуть неизбежную развязку, Кира спросила:

– А как же тот невысокий мужчина, которого вы якобы видели в тот день, приходящим к вашим соседкам?

– Его не было, – коротко ответила Фаина Наумовна. – Когда Христя пришел ко мне, на нем лица не было. Он все мне рассказал, и мы вместе решили отрицать, будто бы ничего не было. Христофор не виноват, Юля была настоящим чудовищем!

Подруги были в растерянности. Эта парочка старых заговорщиков казалась им весьма подозрительной. Кто их знает, что у них еще на уме. Но достойны ли эти люди того, чтобы один закончил свои дни в тюрьме, а другая скончалась от горя?

И подруги решились.

– Мы ничего не скажем властям, – наконец произнесла Кира, но видит Бог, как тяжело далась ей эта фраза. – Не скажем, но не можем обещать, что следователь не выйдет на вас сам.

– Что же, – скорбно вздохнул Христофор Бонифатьевич. – Чему быть, того не миновать. Если выйдут… Если я буду к тому времени жив… Если… Этих если так много. Но что вы хотите за свою услугу?

– В смысле?

– Что вы хотите за свое молчание? Юля начала наши отношения с десяти тысяч евро. Сколько же хотите вы? И учите, это не вопрос, это предложение.

– Да вы что! Нам ничего не надо! – возмутилась Кира.

– Еще не хватало! – поддержала ее Леся. – Мы не выдадим вас полиции, но иметь с вами дел тоже не хотим! Мы уважаем вашу старость, но… но убивать людей – это гадко!

– Не хотим находиться с вами в одном помещении больше ни минуты!

– Прощайте, Христофор Бонифатьевич. Вы нас горько разочаровали.

– И напоследок, пожалуйста, учтите, вы тут будете в комфорте доживать свои дни, а между тем молодого человека, Славу, из-за вас посадят на долгие годы.

– Гадко! Противно! Недостойно звания ни моряка, ни адмирала!

И с этими словами обе девушки прошествовали к выходу. Они не знали, правильно поступили или нет, но сдать такого старого Христофора Бонифатьевича в руки полиции – это было как-то неправильно. Уже очень скоро этот человек должен был предстать перед куда более Высшим судом. Вот там пусть и отдувается, там пусть и объясняет, как это у него получилось, что сначала он предал свою страну, потом убил своего лучшего друга, а после и его жену с дочерью.

– Не знаю, как ты, а у меня голова идет кругом от этой истории, – призналась Леся по дороге домой Кире. – Подумать только, такой интеллигентный старик, адмирал…

– Контр – адмирал!

– Тем более… И убийца! Не понимаю!

– А что же тут не понять? Деньги портят людей, это давно известная и весьма неприятная истина. Христофор Бонифатьевич любил деньги почти так же сильно, как любила их Юлия Аюповна. В этом они были с ней очень похожи.

Дома подруги оказались уже поздно вечером. Уйдя от Христофора Бонифатьевича и его супруги, девушки постарались избежать встречи с родными убитых женщин, которые то и дело выходили из квартиры, где все еще продолжались поминки. Все-таки совесть у девушек была нечиста. Ведь теперь сыщицы и сами были отчасти преступницами. Ведь они не выдали Христофора Бонифатьевича правосудию. И даже пообещали ему нечто вроде защиты.

– А как же Слава? – тоскливо спросила Леся. – Что же теперь будет с ним?

Но Кира в ответ лишь отмахнулась. Ее внимание привлек какой-то странный звук, который раздавался в их доме.

– Слышишь?

– Что?

– Вроде бы кто-то пищит.

– Пищит? Нет, я ничего не…

Но тут Леся осеклась, потому что в самом деле услышала чей-то писк. Он был совсем тоненьким, и было в нем что-то очень милое и трогательное.

– Если бы я не знала, что это невозможно, то сказала бы, что это пищит котенок.

– Котенок! Скажешь тоже! Откуда у нас взяться котенку?

– Действительно, – пробормотала Леся. – Откуда бы ему взяться? Фантик! Ты где? Ты ничего не хочешь нам сказать?

Фантика не было слышно. А подруги продолжали двигаться на писк. Он исходил откуда-то со второго этажа.

– По – моему, звук идет из твоей комнаты, – предположила Кира, поднявшись наверх.

– Да. Похоже.

Подруги вошли внутрь Лесиной спальни и ахнули. На Лесиной кровати очень уютно лежала заметно похудевшая Фатима, а возле ее живота пригрелись несколько котят. Всем им хватило места, лишь один бестолково тыкал еще слепой мордочкой и жалобно пищал.

– Мама родная! – ахнула Леся. – Это что же такое происходит?

– Ничего, – отозвалась Кира, чувствуя, что ее буквально начинает распирать от смеха. – Поздравляю тебя, похоже, ты стала бабушкой!

– Я?!

– Раз Фатима притащила своих котят тебе, значит, считает тебя своей мамочкой. Ну, а эти котятки, следовательно, твои внучата!

Откуда-то появился Фантик, также запрыгнувший на кровать. Он облизал Фатиму за ушком, и та довольно мурлыкнула в ответ. Пожилые кошки, снова став отцом и матерью, как-то удивительно помолодели. А Кира принялась хохотать, пока Леся лишь разводила руками и пыталась подсчитать количество кошек на своей кровати.

Почему-то при виде этих котят на кровати подруги Кира почувствовала, что все плохое осталось позади. Теперь эта отвратительная история с убийствами и предательством закончится. И каким-то образом все снова будет хорошо.

Успокоившись и придя в себя, подруги принялись рассматривать новорожденных. У них уже была пушистая шерстка, и они умели пищать.

– Она их родила явно не прямо сегодня.

– Родила в укромном уголке, а перетащила в спальню сегодня.

– Так вот где она была все это время.

– И вот что это была у нее за опухоль!

Между тем в коридоре раздались шаги Лисицы.

– А, вот и вы, – зевая произнес он и внезапно осекся, увидев кутерьму на Лесиной кровати. – Эй!.. А откуда у вас взялось столько кошек?

Но история на этом не закончилась. Если кому-то интересно, то Славку все-таки выпустили из следственного изолятора. Следствие не побрезговало версией частных детективов и мнением адвоката задержанного. Было проведено дополнительное расследование. И эксперты подтвердили, что Христофор Бонифатьевич мог оказаться замешанным в убийстве своих соседок.

Ведь в квартире убитых женщин были найдены не только отпечатки пальцев Христофора Бонифатьевича. Также принадлежащие ему микрочастицы обнаружились и на одежде и коже убитых женщин. Такие же следы нашлись и в машине дочери писателя Ураганова, на которой был совершен наезд на Людмилу Аюповну.

Кроме того, Вероника получила по электронной почте письмо, в котором объяснялось, что обе покойницы занимались шантажом, к которому ее подопечный – Слава – не имел никакого отношения. Письмо было, разумеется, отправлено с почтового адреса Христофора Бонифатьевича. Но когда за стариком пришли полицейские, чтобы побеседовать с ним, то их встретили лишь растерянные лица его родных.

– Отец пропал.

– Исчез!

– И наша соседка – бабушка Фаня тоже!

Вот и все, что сумели сказать на этот счет родные. Они были потрясены не меньше самих подруг, когда узнали правду о своем отце и деде.