Вернадский - Рудольф Баландин

В. И. Вернадский заявил, что привилегированное положение диалектического материализма должно быть уничтожено, ибо в противном случае неизбежно «замирание творческой философской мысли, как это всегда и неизбежно происходило со всеми охраняемыми официальными философскими учениями. Свобода мысли — есть основа философского творчества, она не терпит и не сносит оков»…

В конечном итоге стараниями В. И. Вернадского и его коллег А. М. Деборин, пройдя 12 декабря 1928 г. согласование на отделении, был тем не менее через месяц провален общим собранием Академии наук, ибо не собрал необходимые в таких случаях две трети голосов». Также не прошли в академию Н. М. Лукин и В. М. Фриче.

Академики пошли на компромисс, приняв в свои ряды коммунистов: Бухарина, бывшего народовольца биохимика А. Н. Баха, геолога И. М. Губкина, инженера-энергетика, председателя Госплана и автора ГОЭЛРО Г. М. Кржижановского, Рязанова, Саккулина, Покровского. Однако назревал конфликт с «передовым отрядом работников идеологического фронта» (как тогда выражались), которых представлял Деборин.

Заявление Вернадского было воспринято как вызов официальной идеологии. По-видимому, в Совнаркоме провели соответствующую беседу с вице-президентом АН СССР А. Е. Ферсманом, после чего он выступил на Президиуме академии с предложением разрешить — вопреки уставу — баллотировать вторично три отвергнутые кандидатуры.

И. П. Павлов призвал коллег проявить принципиальность. К нему присоединились И. П. Бородин и Д. М. Петрушевский. Но при голосовании только меньшинство, девять человек, голосовало против. Среди них был большевик Саккулин, но не было воздержавшегося В. И. Вернадского. Судя по всему, Ферсман объяснил ему, что в Совнаркоме готовы предпринять крутые меры для «усмирения» строптивых академиков.

«Правда» опубликовала статью члена Коммунистической академии Ю. А. Ларина (М. З. Лурье) «После выборов в Академию. Академики и политика». Он утверждал, что был отвергнут «ряд видных учёных работников из нашей среды не за то, что они мало известны, а за то, что это коммунисты, т. е. люди, участвующие в борьбе рабочего класса против… капиталистов и их идеологических прихвостней».

Ну а если в АН СССР укоренились идеологические прихвостни капиталистов, их надо решительно искоренять. С этой целью автор предлагал проводить периодические чистки в академических институтах, через каждые десять лет пересматривать личный состав академиков, а впредь избирать их «коллективным голосом» всех советских учёных.

Эту инициативу поддержали в печати представители различных организаций, журналисты. Раздались призывы ликвидировать Академию наук. 5 февраля 1928 года в газете «Известия» нарком Луначарский грозно предупредил: «Наше время — эпоха очень серьёзная, огненная, и с этим огнём не рекомендуется шутить никому». По его словам, Коммунистическая партия, советская власть и общественность могут «отвергнуть Академию и её вещественные богатства передать иначе организованному научному миру».

Не прошло и десяти дней, как Деборин, Лукин и Фриче (умерший через несколько месяцев) стали академиками. Против было десять человек (среди них — коммунист Саккулин). Вернадский и ещё трое воздержались. Возможно, он опасался, что угроза Луначарского может реализоваться и не следует обострять конфликт.

Это подтвердили последующие события. Летом в Ленинград нагрянула правительственная комиссия по проверке аппарата АН СССР, возглавляемая партийным деятелем Ю. П. Фигатнером. Вскоре газета «Ленинградская правда» сообщила сенсационную новость: «Найдены неизвестные письма Николая II». Эти письма отрекшимся от престола царём были адресованы бывшему гофмаршалу графу П. К. Бенкендорфу. В статье был намёк на то, что эти документы руководство Пушкинского Дома прятало, дожидаясь реставрации монархии.

Началась чистка сотрудников Академии наук по анкетным данным. За три недели были уволены восемьдесят человек, хотя, как указал Фигатнер, ещё осталось «немало людей вредных и чуждых Советской власти».

Репрессии

Осенью 1928 года грянула новая сенсация: комиссия Фигатнера обнаружила запечатанный пакет, в котором находился конверт с пометкой «Г. Е. Старицкий, № 607» (сенатор, брат Натальи Егоровны Вернадской). В конверте находились подлинные экземпляры отречения от престола Николая II и его брата, великого князя Михаила.

Но и это ещё не всё. Из архивов академических учреждений были изъяты нигде не зарегистрированные политические документы, в частности списки лиц, сотрудничавших с полицией, и членов Союза русского народа, архивы ЦК партий кадетов и эсеров, дела провокаторов и т. д.

Ю. П. Фигатнер постарался предать этому делу яркую политическую окраску. По его предложению Политбюро ЦК ВКП(б) создало комиссию, которую возглавил он, а вошли в неё известные чекисты, члены коллегии ВЧК А. Х. Петерс и Я. С. Агранов.

Подробности этого дела освещены в книге B.C. Брачева «Травля русских историков». Автор делает обоснованный вывод: «Никакого плана по «избиению» Академии, не говоря уже об уничтожении русской интеллигенции, у Кремля не было, да и едва ли могло быть. Единственно, чем было озабочено правительство, так это проблемой скорейшей советизации Академии и повышением эффективности ее работы».

Комиссия допросила в первую очередь С. Ф. Ольденбурга и С. Ф. Платонова. Фигатнер телеграфировал в Политбюро о необходимости начать официальное следствие по статье «хищение или сокрытие государственных документов. Не исключил возможность и статьи 58.11 (организация деятельности с контрреволюционными целями)».

12 января 1930 года были арестованы академик С. Ф. Платонов и его дочь Мария, сотрудница Публичной библиотеки. Вещественными доказательствами его контрреволюционных замыслов стали обнаруженный на его квартире револьвер иностранного производства и старые письма на его имя от великого князя К. К. Романова и П. Н. Милюкова.

Арестовали некоторых друзей и коллег Платонова, в их числе академиков Е. В. Тарле и Н. П. Лихачева. «Следователи Ленинградского ОГПУ, — пишет B.C. Брачев, — разработали версию о создании под руководством С. Ф. Платонова из сотрудников академических учреждений контрреволюционной организации «Всенародный союз борьбы за возрождение свободной России», ставившей своей целью свержение советской власти и восстановление при поддержке извне монархии…

Определяя С. Ф. Платонову роль руководителя «контрреволюционной организации», следователи ОГПУ знали, что делали…

С. Ф. Платонов сумел… объединить вокруг себя не только ленинградских, но и московских историков, превратившись, к досаде М. Н. Покровского и его единомышленников, в подлинного лидера старой национальной историографии».