Возрождение - Дмитрий Анатольевич Воронин

точёными фигурами, знающие себе цену и не забывающие этим знанием делиться с окружающими. Увы, обаяния Ольге природа выделила явно недостаточно, зато компенсировала этот печальный факт изрядной дозой необидчивости и готовности к самопожертвованию. Последнее проявлялось, обычно, в том, что когда кому-то необходимо было заняться делом важным, но не столь интересным, как демонстрация эльфийских платьев или сочинение наполненных тайным смыслом стихов на квенья[41], Ольга с готовностью принимала удар на себя. Забавно было смотреть, как упитанная деваха в длинном платье, прикрывшая по случаю очередной игры свои короткие каштановые волосы длинным, до пояса, белым париком, помогает убирать оставшийся от лагеря ролевиков мусор. В общем-то, нельзя сказать, что в компании её не ценили. Но и на ведущие роли девушка никогда не попадала.

Это не мешало Ольге вовсю пропагандировать прелесть эльфийской жизни среди приятелей и приятельниц, ещё не вкусивших этого счастья. К участию в ролёвках Лену привлекла именно она. Поначалу Друзовой-младшей вся эта фэнтезийная романтика нравилась, она взяла себе имя «Эльданна», обзавелась луком и однажды умудрилась занять второе место в одном из состязаний стрелков-новичков. Потом стало скучно… Походам в лес она всё чаще предпочитала трёп в чатах и на форумах, где и был в очередной, неясно какой по счёту, раз поднят вопрос о том, каковы же на самом деле истинные эльфы.

Сама Лена считала, что создания, живущие века и тысячелетия, получают достаточно времени на то, чтобы буквально слиться с окружающим миром, найти в нём гармонию и перестать бурно проявлять свойственные лишь незрелой личности чувства, такие как гнев, поспешность в суждениях, нетерпимость и стремление унизить окружающих. То есть, эльфам полагалось быть добрыми, всепонимающими, знающими ответы на любые вопросы и готовыми поделиться этими знаниями с каждым, кто пожелает заполучить крошку мудрости со стола тысячелетий.

Её оппоненты с пеной у рта доказывали, что Лена ассоциирует эльфов с добрыми и любящими бабушками-дедушками, а себя, соответственно, с любимой внучкой. И тыкали пальцами (в прямом смысле — в клавиатуру) в тот неоспоримый факт, что большинство этих самых бабушек и дедушек, проживших на свете всего лишь на несколько десятилетий дольше, абсолютно убеждены, что нынешняя молодежь совсем не та. Проблемы этой молодёжи казались старшему поколению не стоящими и выеденного яйца, поступки — преисполненными глупости и несобранности, манера одеваться — вызывающей и лишённой вкуса, речь — переполненной жаргоном… Ну, и так далее. То есть, проводя аналогию и повышая «несколько десятилетий» до «нескольких веков», можно (по мнению оппонентов — и нужно) было сделать вывод, что эльфы должны относиться к людям как к бабочкам-однодневкам. Может, и стоит полюбоваться игрой цвета на крылышках, но заботиться, делиться знаниями, помогать — да с чего бы? Придёт завтра, от этих мотыльков не останется и следа, а вечноживущие будут продолжать размышлять над своими проблемами, имеющими значимость на уровне не дней — тысячелетий.

С таким подходом Лена была не согласна категорически и, бывало, полемика перерастала интеллектуальную дуэль и превращалась в банальную пикировку, когда в ход шли и насмешки, и прямые оскорбления.

Самое забавное, что оказавшись с Ольгой в данном вопросе по разные стороны баррикад, Лена умудрилась сохранить дружбу с Шадриной. Хотя, наверное, в этом было больше заслуг самой Оли, не умеющей (или старательно не желающей) обижаться подолгу. В общем, как раз после одного такого примирения, последовавшего за непродолжительной ссорой на почве всё той же эльфийской мудрости, Лена и дала себя привлечь к участию в очередной игре.

Встреча, послужившая толчком к последующим событиям, состоялась ночью, когда ролевики, порядком умаявшиеся за день, восседали у костров и предавались греху чревоугодия. Кто-то играл на гитаре, напевая «Молитву к Элберет» и явно при этом не дотягивая до качества оригинального исполнения[42], кто-то вяло переругивался с недавним противником на предмет выяснения, чьё владение мечом в большей мере соответствовало высокому эльфийскому искусству. Лена откровенно скучала.

— Тускло как-то, а? — спросил мужской голос из-за спины.

— Да нет, нормально, — ответила она, не оборачиваясь, подавив зевок.

— Эльфы… дети малые.

— Забавно такое слышать от человека, принимающего участие в игре, — хмыкнула Лена без особой теплоты в голосе.

На самом деле, подобных реплик она наслушалась более чем достаточно. И от родителей, и от одногруппников, не разделявших её увлечение.

— Да я здесь не ради игр. Больше за порядком присматриваю. Ну и забавно немного… если бы эти ребята видели настоящих эльфов.

— Ага, а ты видел, — язвительно парировала она.

Мужчина долгое время молчал, и Лена пожалела о допущенной резкости. Ну в самом деле, зачем обижать человека? К тому же, подобные разговоры никого ни к чему не обязывают. Здесь собрались люди, увлечённые до такой степени, что говорить друг с другом на совершенно оторванные от реальности темы получалось у них легко и свободно. Если разобраться, это ничем не хуже и не лучше, чем, скажем, с пеной у рта обсуждать мотивы поступков героев какого-нибудь сериала.

— Видел, представь себе, — наконец ответил незримый собеседник.

Девушка по-прежнему смотрела на огонь. Она чувствовала, что стоит обернуться, стоит увидеть его лицо — и беседа, окутанная лёгким флером тайны, превратится в банальное обсуждение игрового процесса.

— И какие они, эти настоящие эльфы? — Лена собралась взобраться на любимого конька, то ли надеясь на поддержку в давнем споре с подругами, то ли, напротив, рассчитывая слегка отточить ранее применявшиеся аргументы.

— Ты же не про внешность, да?

— Разумеется. Я про их отношение к людям.

— Сложный вопрос, сразу и не ответишь. Во-первых, они, как ты понимаешь, разные. Но если усреднённо… Я бы сказал так — при необходимости делать выбор между своими интересами и интересами человека, эльф всегда встанет на сторону родичей. Ты «Аватар» смотрела?

— Кто ж его не смотрел, — усмехнулась Лена.

— Ну вот, показанная в «Аватаре» ситуация с эльфом в принципе произойти не могла бы. Я имею в виду — факт измены собственной расе. Да, ситуация может быть разной, эльф может переругаться с родичами до кровной вражды, может уйти от них сам или быть изгнан — но он никогда не встанет на сторону людей в конфликте, в котором интересы его народа задеты хоть краем.

— А у Толкина…

— Профессор знал многое из того, что принято