Башня Драконьей Кости - Высоцкий Михаил

- Могу ли я чем помочь, Ваше Почтение? Я всегда к Вашим услугам и готов исполнить любой Ваш приказ! Что прикажете делать?

- Для начала объяснить, чего ты так сразу преобразился? - автоматически спросил я.

- Я был создан для того, чтоб служить создателями и выполнять любой их приказ, а каждый сын и каждая дочь той, что люди зовут Латакия - создатель.

- То есть мы с Гобом можем войти?

- Создатели вольны делать все, что пожелают, а я обязан исполнять любой их приказ.

- А ты не думаешь, что я мог украсть эту карту, например? - совсем уже обнаглел я, хотя сразу же, по смешку Гоба за спиной, догадался, что сморозил какую-то глупость.

- Лишь тот, кого Латакия признала своим приемным сыном, может увидеть пятую карту, и лишь тот, кому он захочет ее показать.

- Ну надо же! - покачал головой я. - А я и не думал! Ладно, скажи мне, страж, как нам найти ключ? От Башни Драконьей Кости?

- Ключ хранят создатели, их опочивальня на вершине той башни, что окружают эти стены.

- Ого! Высоко подниматься! - горько заметил я, и уже направился к воротам, когда Зверь предложил:

- Позволено ли будет мне предложить свою помощь? Я могу доставить вас прямо в покои создателей, а когда вы заберете то, за чем пришли, вернуть обратно?

- Дерзай! - рискнул я, и мы с Гобом в тот же миг взлетели.

Я почему-то вообразил, что Зверь или сразу нас "телепортирует", или ухватит в лапы, как Кинг-Конг, и полезет вверх по стенам. Но он вместо этого решил доставить нам с Гобом удовольствие почувствовать себя птицами, мы за несколько секунд вознеслись над стенами, а еще через несколько долетели до самого верха башни и пролетели прямо через стену внутрь. И никаких перегрузок, одно слово - магия. Хотя никакой магии-то я и не почувствовал.

Зал, где мы с Гобом оказались, был похож не на опочивальню, а на какое-то святилище. Глупо, конечно, было представлять богов спящими в кроватях, но я думал, что увижу нечто более внушительное, чем большая комната, вдоль стен которой было расположено тридцать шесть статуй. Очень похожих на картинки с карт или статуи в зале Совета Латакии, но только еще более условных. В этих фигурах только угадывалось, что это изображения существ, а не просто камни. Хотя, странное дело. Так происходило, когда на них смотришь прямо. А стоило отвести взгляд, как в боковом зрении они сразу же "оживали", и даже как будто бы иногда шевелились, хоть ничем иным, кроме обмана зрения, это быть не могло.

И нигде никакого следа ключа. Может, конечно, он был припрятан под какой-то из статуй, но что-то я сомневаюсь, что найдется бог, согласившийся спрятать древний артефакт у себя под задницей. Однако мы явно пришли туда, куда надо, да и Зверь это подтвердил. Оставалось лишь разгадать последнюю загадку.

- Гоб, дай какой-нибудь совет! - попросил я. - У тебя всегда умные мысли вовремя появляются! Я бы даже не догадался, что со Зверем можно поговорить и попросить помочь.

- Так почему бы и сейчас тебе не сделать то же самое? - ухмыльнувшись, спросил Гоб.

А действительно, почему бы нет? Потому что я не привык со статуями разговаривать? Так я и с чудовищами разговаривать не привык, и с гоблинами, если честно, до недавнего времени тоже. Что именно говорить - я не знал, а потому решил рассказать все, как есть.

- Боги! - начал я. - Вы выбрали меня, и я старался делать все, чтоб быть достойным вашего выбора.

- Эрэц Ахтарил, "Грозный Путник", - обратился я к тому, кто больше всего походил на человека с котомкой за плечами, - я никогда не останавливался, а всегда шел вперед. Мои ноги всегда были легки, и даже когда грозили мне беды - я все равно куда-то шел. Мы с тобой близкие души, мне тоже никогда не сиделось на месте, я всегда стремился туда, где еще не был. Трижды пересекал я Латакию, бродил я по лесам и равнинам, городам и замкам, бывал в Пограничье и в Хонери. Но куда бы я ни шел, я всегда знал, что мой родной дом - дорога, и вечное странствие - моя судьба.

- Эрэц Лихалим, "Высокий Висельник", - обратился я к другому, - в своем пути немало смертей я встретил, но всегда осторожен был, и удалось мне избежать смерти своей. Я никогда не пытался повернуть, уйти от судьбы, но и в петлю не лез добровольно, а беды все не унынием, а весельем, как и ты, встречал. Я не испугался тебя, не стал уходить от того, что неизбежно, но и беду никогда на себя не кликал, хоть и ставил меня пусть перед тяжелым выбором. Я верно его делал, и не жалею о своих поступках, потому что петля шею труса любит, а смелый всегда выход найдет.

- Эрэц Хайар-Бараллах, "Император-Чародей", - поклонился я третьему, - я шел на жертвы, хоть и тяжело мне было, но не отказывался власть на себя взвалить. Я добыл себе и богатство, и славу - мое имя все люди знали, а права мои, как Советника, позволяли вершить над нами суд. Что это, как не власть? Я никогда не боялся взвалить на себя ответственность за других людей, и решать, кому жить суждено, а кому умереть - что это, как не власть? Но сколько бы ни было у меня власти, я никогда не соблазнился ради власть с пути своего свернуть, потому что я всегда помнил о петле, что за моей спиной призраком виднеется. Я пошел по стопам твоим, став чародеем, и не предавал тебя никогда, от власти отрекаясь.

- "Магическая Смерть", - обратился я к последнему из своих покровителей, - я был верен тебе, я стал тем, кто властен над жизнью, и над людьми властен, и сила моя - это жизни, которая смертью стала, сила. Никогда о выборе своем не сожалел я, раба твоего, Висельника, не боялся, за проводником в царство твое, Путником, смело шел. Не страшили меня чужие проклятья, я всегда чувствовал твое крыло, что меня, как птенца малого, прикрывает. Я стал достойным твоего выбора, я не предал тебя, и не свернул с пути, где жизнь и смерть друг с другом перепутались.

- Боги! - обратился я сразу ко всем статуям, - вы выбрали меня, а я стал достойным вашего выбора. Так помогите же и вы мне, я прошел сквозь многие испытания, дабы получить то, что вы храните. Дайте мне ключ от Башни Драконьей Кости, что оставили вам древние, ибо пришло ему время опять вернуться в мир.

Воцарилась тишина, а через пару секунд голос, раздавшийся прямо в моей голове, произнес:

- Твое желание выполнено, ключ возвращен.

И действительно. Я почувствовал, что у меня что-то холодит грудь, оказалось, что это небольшой золотой ключик на цепочке. Совсем несерьезный на вид, но я сразу понял - это нечто весьма и весьма могучее, оно стоило того, чтоб в эти подземелья за ним спускаться.

- Спасибо, боги, и если уж вы проснулись - прошу вас - не бросайте Латакию, нашу Мать.

- Наше время прошло, - к моему удивлению ответил все тот же голос, хоть я даже не надеялся получить какой-либо ответ, - настало твое время.

Больше мы поговорить не смогли, потому что Зверь, почуявший, что ключ уже у нас, проявил инициативу и тем же самым путем вытащил нас из опочивальни богов и перенес по воздухе к воротам замка.

- Спасибо, страж, мы получили то, за чем пришли, - поблагодарил я.

- Я очень рад, что смог услужить создателю! - ответил Зверь.

- Скажи мне, а ты не мог бы нас точно так же в Хонери, к Башне Драконьей Кости доставить? - на всякий случай спросил я.

- Увы, моя сила ограничена, и то, что просит создатель, вне моей власти. Но я могу доставить вас туда, где открывается вход из мира людей в подземелье создателей.

- Это тоже было бы прекрасно! - обрадовался я. - Счастливо оставаться, страж!

- Мои наилучшие пожелания, создатель, и тот, кто пришел вместе с ним! И да прибудет с вами удача! Спасите ту, что вы называете Латакия! - попрощался с нами Зверь, и мы с Гобом полетели.

- Подожди! - крикнул я напоследок, и мы тут же остановились, - Скажи, почему ты каждый раз, когда Гоб музицировал, начинал так ужасно выть? От тоски и одиночества?

- От того, что он просто ужасно играет! - уел моего приятеля напоследок Зверь, и полет продолжился.

Гоб потом долго ругался. Задели, беднягу, за живое - он то думал, и не без оснований, что гениальный музыкант, а тут… Впрочем, Гоб быстро успокоился - сказал сам себе, что критик из подземного Зверя, искусственно созданного богами для того, чтоб стеречь их покой, не лучший. "У него самого слуха нет!" - возмущался Гоб, и добавлял: "Тоже, понимаешь, критик! Да он даже воет фальшиво! А еще настоящее искусство критиковать лезет! Сидел бы себе на цепи, и молчал!" А я над Гобом только посмеивался. Про себя. Зато теперь я был точно уверен, что это не робот какой-то, а живой человек, пусть даже на гоблина похожий, и что-то святое для него тоже есть. Например, музыка.

Мы летели очень быстро. Повороты только и мелькали, сквозь коридор с лезвиями мы пролетели быстрее, чем они сдвинуться с места успели, над лавой даже согреться не успели, а зеркальный зал промелькнул, что я даже не успел сообразить, что это было такое. Приземлились мы почти у самого выхода, вернее сразу же за пропастью, которую по дороге туда Гоб перепрыгивал, а дальше была уже знакомая дорога. И, я был уверен, Зверь как-нибудь позаботится о том, чтоб дверь из подземелий создателей в "пещеру ключа" открытой оказалась.