Моё желтоглазое чудо (СИ) - Валарика Кира Оксана

Звон пощечины разорвал повисшую на несколько мгновений тишину. Беартис дернулся от удара, но это выглядело так, будто она ударила куклу. Никакой реакции. Но Амелию уже несло:

— Предатель! — она яростно сжала его горло, в несколько шагов прижав не сопротивляющегося мужчину к стене. — Как ты посмел?

— Нельзя, — хрипло откликнулся колдун, ощущая, как нарастает недостаток кислорода в организме, но даже не пытаясь оттолкнуть едва ли не шипящую женщину.

Пускай бьет. Пускай выпустит пар, убить все равно не сможет. Он прекрасно видел это в ее голове, там же, где стремительно нарастала истерика.

— Сволочь! — Амелия отвесила ему еще одну пощечину и отступила на несколько шагов, стараясь прийти в себя, восстановить дыхание. — Запомни. Если мой сын потеряет рассудок, как его чокнутый предшественник, это будет твоя вина. И не будет в мире для тебя ничего, кроме боли.

Бессильное отчаянье.

Колдун коснулся горла пальцами, откашливаясь, потом попытался встать прямо. Глубоко вдохнул и посмотрел на нее как можно спокойнее:

— Он был не просто предшественником. Он был его предком. И я видел кое-что, моя госпожа. Ваш сын умрет, если этой девушки не будет рядом.

Он говорил хрипло, не в силах так быстро восстановить голос, как хотелось бы. Это ломало его образ неживой куклы, но это было уже и не важно.

— Пошел прочь, — женщина отвернулась, снова отходя к окну. — Мне нет смысла верить предателю.

Но он видел: она верит. Именно поэтому бесится, скрывая свой страх. Именно поэтому будет пытать его, скрывая свои слезы, если с Нейтом что-то приключится. Она верит. Но признать это — значит признать свое бессилие перед грядущим. А она не привыкла быть бессильной.

— Я бы посоветовал Вам поверить мне, леди Амелия, — все так же хрипло откликнулся он, ведь уже давно привык не показывать, что знает больше, чем показывают окружающие. — Потому что проверка моих слов будет стоить слишком дорого.

— Прочь!!! — взвизгнула женщина.

Дорогая ваза, стоявшая на подоконнике и в мгновение ока запущенная в колдуна, разбилась о стену над его плечом, осыпав осколками.

Женщина оперлась руками о раму, тяжело дыша.

— Как прикажете, моя госпожа, — легкий поклон, и блондин покинул кабинет, только в коридоре позволяя себе тяжелый вздох.

Он все еще слышал ее. Амелия плакала.

— Она в ярости, да?

Спокойный голос Мартэла заставил Беартиса вздрогнуть. Так сосредоточился на ощущениях госпожи, что пропустил приближение мастера. Колдун прикрыл глаза, отгораживаясь от эмоций Амелии, и тут же почувствовал старшего Блэкэта, который, в отличие от жены фонил безысходным приятием реальности. В этом был весь Мартэл — он не прятался за отрицанием, он всегда принимал неизбежное, проявляя удивительное смирение. Точнее, таким был нынешний Мартэл.

Найдя взглядом стоящего в нескольких шагах мужчину, озаренного льющимся из окна светом, колдун снова тяжело вздохнул:

— Все серьезней, чем кажется на первый взгляд, мой господин.

— Она та самая да? — кот говорил тихо и уравновешенно, но в его глазах была прекрасно видна печаль. — Такая же, как…

— Алиона? Да, — колдун отвел взгляд и невесело усмехнулся. — Даже имена схожи.

— Понятно, — откликнулся Мартэл и потерянно улыбнулся, скользнув кончиками пальцев по подоконнику. — Я надеялся уберечь сына от этой участи. Поэтому позволял держать его под замком… не уберег. От Судьбы не уйдешь, наверное.

Вздохнув, он развернулся и направился в сторону кабинета Амелии.

Понаблюдав за его пошатывающейся походкой, поникшими плечами и опущенной головой, Беартис на миг прикрыл глаза. Потом набрал побольше воздуха в легкие:

— Мастер! Я не позволю Нейтану повторить судьбу предков. Эта история не обязана повториться!

— Ты хороший человек, Беартис, — остановившись на оклик, Мартэл не оглянулся, отвечая. — Но, вероятнее всего, ты все равно не в силах ничего сделать.

Он скрылся за дверью, а колдун упрямо сжал кулаки.

«История не обязана повторяться».

Глава 21

Проснулась я от звона чего-то, вероятнее всего, бьющегося. Благо, это был не «хрясь», а «звяк», что значило, что вещица после падения осталась целой и даже, скорее всего, невредимой.

В момент между сном и явью мне было страшно. Что за звук и откуда он?! Но, открыв глаза, я осознала, что все хорошо. И пускай Нейта нет рядом на кровати, но судя по стуку, он просто проснулся раньше и, как в старые добрые времена, отправился готовить нам завтрак.

Я улыбнулась, переворачиваясь на спину. Как же я соскучилась по приготовленной им еде!

Когда мы вернулись с больницы и Беартис убежал разруливать ситуацию с родителями Нейта, мир словно встал на свои места. Парень копошился на кухне, готовя еду мне и выискивая сладости для себя (А где же печеньки?!). От всех этих звуков звенящих ложек, шипящей сковороды, нейтового бормотания и запаха, невесомо расползавшегося по комнатам, в квартире тут же стало уютно и тепло, так что я просто сидела и млела, радуясь жизни и лелея свое счастье. Тем более что стараниями одного наглого кота у меня теперь был внезапный отпуск. Нет, я честно пыталась отговорить сначала его, потом уже Марианну, но они сговорились и с улыбками пожали друг другу руки, решив мою судьбу. На слабую попытку напомнить, что нам все еще нужны деньги, мне в руки с преданным выражением лица была вложена банковская карточка, а на ухо прошептано разрешение свести ее в минуса, если я того пожелаю. Я грозилась так и сделать, он смеялся, и говорил, что искренне на это надеется… Я была загнана в угол и вынуждена капитулировать.

В мою кровать он, кстати говоря, приполз с видом хозяина данного предмета меблировки. Забрался под одеяло, обнял, уложил голову в районе солнечного сплетения и заявил «Тепла и ласки мне, бедному котенку». И я бы может и возмутилась, но он приполз в граничной форме, и бороться с желанием погладить его кошачьи уши не было уже никаких сил. А через несколько минут умиротворенного перебирания прядок его черных как вороново крыло волос, кот уже явно спал, хоть и продолжал мурлыкать. Под это мурлыканье уснула и я.

И вот, сильно подозревая, что я в раю, лежала и слушала, как он чем-то гремит на кухне. Но глухой стук и приглушенное «Ай» быстро вернули меня с небес на землю, заставив порывисто сесть. Что он там делает?

С тревогой в душе, на ходу накинув на плечи халат, настолько быстро, насколько можно спросонку, я отправилась проверять целость и сохранность моего счастья. А заодно и некоторых предметов интерьера.

Нейтан, неожиданно, нашелся не в кухне. То есть совсем. Он обнаружился потирающим макушку, сидя на полу в кладовой среди разбросанно-разложенных вещей. И сказать, что он навел тут бардак, это не сказать ничего. От одного взгляда на все это, у меня сложилось стойкое ощущение, что сейчас здесь ни одна вещь не лежала на том месте, куда я ее положила. Увидев меня, он прижал ушки к голове, приобретая виноватый, но дико милый вид.

— Я… эм…

— Ты здесь что, мышей ловил? — прислонившись плечом к косяку, поинтересовалась я, удостоверившись, что непосредственная угроза его жизни отсутствует.

— Мыш… Нет, что ты! — он опустил взгляд и отвернулся, тут же с самым обвиняющим видом ткнул пальцем на лежащую рядом коробку. — Это вот она мне на голову упала и…

Я осмотрела предоставленную улику с расстояния, но ситуацию это никоим образом не прояснило.

— Что ты здесь вообще делал?

Кот снова спрятал взгляд и едва заметно покраснел:

— Искал елочку.

Я думаю, на моем лице должно было отразиться все удивление мира в этот момент. И если это не так, то это было бы действительно странно.

— Что? — это все, на что меня хватило.

Ибо… елочку?! То есть… вот прямо сейчас?

Видя мое непонимание, Нейтан подскочил на ноги, ухватил меня за руки и подвел к ближайшему окну, где указал за стекло рукой:

— Вот!

Это прозвучало так торжественно, словно в указанном направлении меня ожидала, по меньшей мере, сходка всех новогодних существ мира, которые только и ждали, когда мы нарядим пресловутую елочку, чтобы завалить нас подарками.