История Османской империи. Видение Османа - Кэролайн Финкель

В конце XVI столетия методы ведения военных действий менялись, причем как на Востоке, так и на Западе. В прежние времена, и особенно в Иране, способность противника уклоняться от генерального сражения, рассредоточившись в сельской местности, часто не позволяла османским войскам добиться решающей победы, но теперь кампании на этом фронте свидетельствовали о том, что нормой стал более статический стиль ведения боевых действий, включавший в себя длительные осады крепостей, которые нужно было взять, если надлежало захватить какую-либо территорию. После перемирия 1568 года на австрийско-османской границе сами австрийцы и их сторонники укрывались за линией опорных пунктов, предназначенных для защиты внутренних районов от вторжений противника. Такие же опорные пункты имелись и у их оппонентов на османской стороне границы. На центральном участке фронта с австрийской стороны стояли крепости Надьканижа, Дьер (Рааб), Комаром, Нове Замки (Нойхаузель) и Эгер. С османской стороны напротив них стояли Сигетвар, Секешфехервар (Штулвайсенберг), Буда и Эстергом, а вторая линия крепостей протянулась дугой от Белграда до Тимишоары.

Приобретения и потери Османской империи, империи Габсбургов, а также венгров за тринадцать лет этой войны ясно свидетельствуют о том, что она была изнурительной и безрезультатной. Первые два года закончились ничем. В самом начале 1595 года умер султан Мурад III и на трон без каких-либо помех взошел его двадцатидевятилетний сын. Мехмед III унаследовал государство, находившееся в полном расстройстве. Стало очевидно, что возникла крайняя необходимость в принятии новой стратегии, с помощью которой можно было бы поднять престиж и султана и империи. На совещании, проведенном великим визирем Коджа Синан-пашой, было решено, что новый, еще неопытный султан, должен встать во главе своей армии, что совершенно не соответствовало практике, принятой его недавними предшественниками на троне, поскольку с 1566 года, когда Сулейман возглавил свою армию в походе, который стал для него последним, ни один султан ничего подобного не делал. Коджа Синан умер в апреле 1596 года. В июне армия Османской империи выступила в поход, чтобы соединиться с войсками, которые удерживали линию пограничных крепостей. Целью был захват крепости Эгер, находившейся между Австрией и Трансильванией, которая вместе с Молдавией и Валахией пыталась найти защиту у Габсбургов. 25 октября, после того, как Эгер пал, усиленная татарскими подкреплениями османская армия столкнулась возле равнины Мезе-Керестеш с трансильванцами и основными соединениями австрийской армии. Последовало сражение, в ходе которого единственный раз за всю войну имело место тесное боевое соприкосновение сторон. Из этого сражения турки вышли победителями. Сначала казалось, что они его проиграли, и только яростная атака на австрийские войска, уже занимавшиеся разграблением турецкого лагеря, спасла положение. Султан, которого не слишком привлекала роль главнокомандующего, предложил своему великому визирю Дамаду Ибрагим-паше занять этот пост, объяснив это тем, что ему самому надо возвращаться в Стамбул, причем великого визиря пришлось подгонять, чтобы он побыстрее занял пост главнокомандующего. Английский посол при османском дворе, сэр Эдвард Бартон, был взят Мехмедом в этот поход, чтобы сопровождать австрийского посла и обеспечить безопасную доставку самого посла и его свиты на австрийскую территорию. Вот как секретарь Бартона, Томас Гловер, описывал атмосферу, царившую после стычки, которая для османских войск закончилась весьма плачевно:

На этот раз я возвращаюсь в свет с мыслями о том, в каком страхе пребывал Великий Властелин, видя, как бежит вся его армия; хотя его и ободряли некоторые из его высших офицеров, добившихся того, что имперская армия двинулась на христиан; некоторые говорят, что он сам выпустил из своего лука три стрелы и сразил трех христиан.

В последующие годы обсуждалась возможность ведения мирных переговоров, но пограничные крепости продолжали переходить из рук в руки. Валахия вновь предпочла быть вассалом Османской империи. В 1600 году турки прорвали оборонительную линию Габсбургов на ее южном участке и захватили стратегически важную крепость Надьканижа. Над Веной вновь нависла угроза осады, и уже в следующем году Габсбурги попытались вернуть Надьканижу, но не смогли этого сделать. Пешт был взят турками, но потом, в лихолетье завершающего этапа войны, снова отошел к австрийцам, а Трансильвания вновь перешла на сторону Османской империи. В 1605 году, который стал последним годом той войны, Эстергом (взятый австрийцами в 1595 году) снова заняли османские войска. К этому времени все основные участники этой войны уже истощили свои ресурсы и страстно желали мира. В следующем году он был заключен, но на этот раз не в Стамбуле, а в пограничной деревне Зитваторок, что само по себе являлось уступкой султана, предшественники которого привыкли диктовать условия мира своим побежденным врагам. Помимо множества других положений договор закреплял за каждой из сторон те территории, которые она в тот момент удерживала, что давало Османской империи весьма скудный выигрыш в виде всего двух новых крепостей, Эгера и Надьканижи. Что касается императора Рудольфа, то он получал более долгосрочную выгоду, которая заключалась в том, что впредь с ним и с его преемниками султан должен был обращаться как с равными. «Дань», которую император платил султану, отменялась после выплаты разовой суммы в 200 000 флоринов.

Политика Габсбургов, направленная на борьбу с Реформацией, лишила их военной поддержки протестантских государств, которые были их протенциальными союзниками. Что касается Османской империи, то ей с 1603 года пришлось воевать на двух фронтах, поскольку шах Ирана Аббас пытался вернуть себе территории, потерянные по договору 1590 года. Кроме того, разнообразные внутренние проблемы, которые накапливались начиная с 80-х годов, теперь достигли критической точки. В 1599 году была предпринята первая из целой серии военных кампаний, направленных на подавление весьма опасных беспорядков в Малой Азии. Впрочем, и во многих других районах империи было неспокойно. В 1603 году умер султан Мехмед III, преемником которого стал его тринадцатилетний сын Ахмед. Казалось, что вступление на престол нового султана мало что изменит.

Последняя четверть XVI века оказалась трудным временем как для европейских государств, так и для Османской империи. Военные действия, в которых все они часто принимали участие, ложились тяжелым бременем на бюджет, и каждое государство искало свой способ облегчить чрезмерную финансовую нагрузку. Экономики Испании, Франции, Англии и Австрии подверглись перенапряжению и были серьезно подорваны. Ежегодные расходы превышали доходы, и чтобы справиться с кризисом, надо было найти новые способы пополнения ресурсов, что не могло не привести к росту общественной и политической напряженности. Османская империя не могла надеяться на то, что ей удастся этого избежать, но в ней события развивались по своему, отличному от других стран сценарию.

До сих пор малопонятны конкретные причины, которые в конце XVI века вызвали крах экономики Османской империи, и еще не выявлена точная последовательность причин и следствий. До XVI века экономику империи и рост ее населения поддерживали доходы, поступавшие из недавно завоеванных провинций, но когда темпы завоеваний замедлились, стало меньше наличных денег, необходимых для того, чтобы смазать колеса этой крайне зависимой от денежной массы экономики. Зимой 1585/86 года, во время Иранской войны, османское правительство в попытке изыскать большее количество наличных денег обесценило серебряный аспер, почти наполовину уменьшив в нем содержание серебра. Когда достоинство монеты определяется количеством серебра (или золота), смешанного со сплавом, подобные меры приводят к крайней финансовой нестабильности.

Экономика Османской империи всегда была открыта для влияний извне. Уже в начале XVI века звонкие монеты, отчеканенные из добытого на американских рудниках золота и серебра, попадали на Восток в ходе коммерческих операций и вытесняли из обращения местные монеты с низким содержанием серебра. В результате обесценивания 1585–1586 годов серьезно пострадали те, кому платили фиксированную зарплату в асперах (например, служащие бюрократического аппарата и военные), поскольку теперь на свои деньги они могли купить только половину тех товаров, которые они покупали прежде. Столь резкое вздутие цен довело недовольство общества до такой степени, что власти уже не могли заставить людей получать жалованье в обесцененных монетах. Поскольку налоги оплачивали главным образом в асперах, доходы казны в реальном исчислении также сократились наполовину. Правительство попыталось сократить разрыв между государственными доходами и государственными расходами с помощью взимания новых налогов с крестьянского населения и расширения системы откупа налогов, при которой отдельное лицо или группа лиц заранее выплачивала государству сумму, эквивалентную сумме доходов от данного налогового участка, а потом сами собирали налоги (с небольшой надбавкой, которая служила им прибылью). Помимо этого, казна произвела заимствования у состоятельных представителей правящего класса. Эти внутренние заимствования представляли собой совершенно отличный от европейской практики подход к проблемам управления финансами. Вплоть до XIX столетия Османская империя не прибегала к иностранным займам.[26] Что касается Габсбургов, то здесь все было совсем иначе: быть может, война 1593–1606 годов закончилась бы по-другому, если бы не финансовая поддержка их католических союзников. В 1594 году входившие в состав Священной Римской империи германские княжества пожертвовали на войну с Османской империей больше, чем на все антитурецкие кампании Карла V вместе взятые.