Дымная река - Амитав Гош

— Губернатор! Пили-пили найти новый губернатор в Кантон. Сейчас он губернатор в Хукван. Там он остановить торговля опий. Император хотеть так делать в Гуандун. Отправлять новый губернатор. Звать Линь Цзэсюй.

Бахрам недоверчиво усмехнулся: маловероятно, чтобы этакая пешка владела столь подробной информацией, это, наверное, тактическая уловка в торге. Решив поймать гостя на блефе, он широко улыбнулся:

— Даже имя знать?

Однако Давай энергично закивал:

— Знать, знать.

— Мочь написать?

— Мочь, мочь.

По знаку Бахрама, Вико подал гостю бумагу и карандаш; Давай старательно вывел иероглифы и протянул лист собеседнику:

— Начальник Линь Цзэсюй шибко злой, зубастый. Он приезжать, мистер Барри оказаться в пасть тигра. Моя тоже. Груз не взять. Вся торговля конец. Моя не шутить. Мистер Барри надо продать сейчас, быстро-быстро. Пока Линь Цзэсюй не приехать.

Осведомленность и настойчивость гостя уже стали раздражать Бахрама.

— К чему твой так говорить? — спросил он резко. — Хотеть сделка? Хотеть купить груз?

Давай уничижительно сморщился.

— Моя весь груз не купить. Моя человек маленький, большой деньги не иметь. Моя хотеть сотня ящик. Больше не мочь. Что ты сказать? Сделка, нет?

Бахрам задумался. Сотня ящиков не составляла даже двадцатой части всего груза, но сейчас и это стало бы существенной продажей. Однако главная проблема осталась неизменной: как доставить груз в Кантон?

— А как твой перевезет сто ящиков с корабля на берег? Вдруг мандарин поймать? Большой беда для мистер Барри.

Давай глянул на Вико, и тот, подавшись вперед, деловито вступил в беседу:

— Знаете, патрон, об этом я уже переговорил с нашим гостем. Сейчас только один человек доставляет груз на берег — Джеймс Иннес. В его лодках ласкары добираются до Вампоа, спрятав опий под другими товарами — хлопком, мехами, мешками с монетами и прочим. У Иннеса договоренность с крупным дельцом. На маршруте все службы подкуплены. Пока все проходит гладко, и Иннес намерен доставлять груз прямиком в Кантон. Он мог бы заняться и нашим товаром. Коль дадите добро, я отправлюсь на «Анахиту» и присмотрю за погрузкой. Вы остаетесь в стороне. Лишь потом надо будет на минутку заглянуть к мистеру Иннесу и подтвердить доставку. Об этом он известит. Вот так, я все продумал.

Бахрам молчал. Ему и раньше приходилось иметь дело с неприятными людьми, и он, конечно, смог бы сотрудничать с Иннесом, коли нет выбора. Но рисковать стоит только ради хорошей цены. Не глядя на Давая, Бахрам спросил:

— Сколько предлагает наш гость?

Вико улыбнулся и встал из кресла.

— Он сам вам скажет. Утрясите этот вопрос, а я подожду в коридоре.

Он вышел из комнаты. Бахрам перевел взгляд на собеседника:

— Сколько доллар за один ящик?

Давай усмехнулся и поднял руку с четырьмя растопыренными пальцами.

— Четыре тысячи долларов? — Бахрам постарался, чтоб голос его не выдал. — Сэй-чин маан?

Давай широко улыбнулся и кивнул.

Бахрам встал, пересек комнату и, распахнув окно, подставил лицо прохладному воздуху.

Цена была даже больше названной Дентом, она в шесть превышала обычную. Выручки с лихвой достанет, чтобы расплатиться с кредиторами. Бахрам уже представлял, как диктует письмо: «Ваш преданный слуга рад сообщить, что ему, невзирая на весьма неблагоприятное состояние рынка, удалось исполнить часть взятых обязательств…»

— Мистер Барри…

Бахрам обернулся, едва не столкнувшись с гостем, который, натянуто улыбаясь, стоял у него за спиной.

— Твой знать, что моя купить лодка Главный сестра? — тихо спросил он, как будто на что-то намекая.

— Ты купить лодка Чимей?

Давай, ухмыльнувшись, поклонился.

— Да, моя купить, когда Главный сестра умирать. Мистер Барри не хотеть прокатиться? Ехать озеро Белый Лебедь, как старый времена. Мало-мало курить трубка. Взять веселый девка. Делать что хотеть. Мужчина надо девка драть, а то быть больной, быть шибко старый. Моя приводить хороший девка, совсем как Главный сестра…

Слышать подобное о Чимей было нестерпимо.

— Заткнись! — взревел Бахрам. — Думай свой башка! Главный сестра не веселый девка! Она добрая женщина — работница, мать. Никакая не девка! Заруби себе, ясно?

Давай испуганно попятился.

— Прости, мистер Барри, осеня прости. Моя шибко горевать, плохо сказать.

В комнату влетел Вико.

— Что случилось, патрон?

Бахрама трясло. Отвернувшись к окну, он гадливо махнул рукой:

— Убери его, Вико. И скажи ему, ничего не будет. Я не желаю пачкаться о таких, как он и Иннес. Да и риск слишком велик.

— Как вам угодно, патрон.

В дверях Давай обернулся:

— Мистер Барри, ты думать моя слова. Твой надо делать дело. Моя всегда готов. Делать надо скоро, пока новый губернатор не приехать.

Вне себя от злости, Бахрам процедил полузабытую кантонскую брань «Гахт хой! Пук чахт хой!», а потом буквально взорвался, когда через несколько минут Вико вернулся в сопровождении Нила:

— Что вы за работники? Почему важную новость я узнаю от черт-те кого?

— О чем вы, патрон? Какая новость?

— О новом губернаторе, этом Линь Цзицзюе, Цзэсюе или как там его! Почему я узнаю о нем не от вас?

Именно Вико подсказал Нилу способ, как получать новости первым:

— «Дневник» выходит по вторникам, а готовят номер к печати в воскресенье и понедельник. Иногда и раньше.

— И что мне от этого? — спросил Нил.

— По-моему, ясней ясного. Наведывайтесь в печатню.

В Кантоне, объяснил Вико, всего два печатных станка с латинским шрифтом. Один принадлежал миссионерам-протестантам, обитавшим в американской фактории, другим владел китаец, который много лет проработал у знаменитого маканезского печатника Де Соузы, уроженца Гоа. Вико, хорошо знавший Де Соузу, через него и познакомился с его бывшим помощником Лян Куэй Чуанем, в Кантоне известным под именем Комптон и вечно нуждавшимся в корректорах.

— Вы сможете править верстку, мунши-джи?

В свое время Нил был соредактором литературного журнала, и потому довольно уверенно ответил:

— Да, смогу.

— Тогда я познакомлю вас с Комптоном, — сказал Вико. — Его заведение — базар новостей.

Печатня располагалась на улице Тринадцати факторий, отделявшей Город чужаков от южных окраин цитадели. С одной стороны улицу окаймляли заборы факторий, снабженные калитками для выхода на оживленную дорогу, с другой тянулись бесчисленные лавки, большие и маленькие, украшенные рекламой их товаров: шелка, лаковых изделий, резных костяных фигурок, вставных зубов и прочего.

Заведение Комптона отличалось от своих соседей тем, что не имело прилавков с товарами. Посетители оказывались в помещении, пропахшем типографской краской и ладаном и загроможденном тюками бумаги. Печатный станок был не на виду, но скрыт где-то в глубине здания.

Нил и Вико увидели парня, дремавшего на кипе старых номеров газеты; при их появлении он подхватился и прыснул в коридор, однако вскоре опять