Любовная связь - Черри Эдер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Марни расслышала улыбку в его голосе и ткнула Джейка в плечо.
— Я не про секс. Всякие детские радости.
— Я никогда по-настоящему не был ребёнком. Пытался не выделяться школе, быть таким же опрятным, как другие, но все знали, кто мои родители, и это было унизительно. Я умудрялся получать приличные оценки и сам подписывал за родителей любые бумаги из школы. Им не было дела до моей учебы, большую часть времени они вообще не помнили о моём существовании. Мы не были бедными, жили в хорошем доме с относительно приличными соседями. Они просто… В общем, чтобы купить школьную форму, мне приходилось воровать у них деньги, пока они всё не пропили.
— О, Джейк, это ужасно. Неудивительно, что ты сбежал из дома.
— Это было не ужасно, а великолепно. Детство воспитало во мне осторожность и недоверие к людям. Я не хотел, чтобы меня жалели, и точно так же не хотел, чтобы меня забрали органы опеки. И кстати, служба на флоте была одним из лучших периодов моей жизни. Я получил образование и быстро повзрослел.
Марни погладила его по груди и выдохнула:
— Жаль, что тогда мы не были знакомы.
— Тогда ты и сама была ребёнком. Что бы ты сделала?
— Поделилась бы с тобой бабушкой, папой и братьями. Любила бы тебя. Скармливала бы тебе свою брюссельскую капусту.
Джейк фыркнул и поцеловал ее ладонь.
— Не любишь капусту, а?
— Не слишком. Герцогиня её тоже не ест.
— Облом, — ухмыльнулся Джейк и, побродив рукой по ее спине, задержал ладонь на ее нижней, самой аппетитной, части.
— О чём ты там думаешь? Я практически слышу, как в твоей голове крутятся шестерёнки.
Кончиком пальца Марни провела по бугристой полоске — отвратительной полуулыбке у основания его шеи.
— Расскажи, откуда этот шрам, — нежно попросила она. «Расскажи об этой женщине, осквернившей тебя до меня. Той, кого ты любил».
— Неважно. — Джейк сжал в ладони ее ягодицу и погладил мизинцем мягкую как лепесток кожу.
— Нет, важно. Это часть тебя — частичка того, кто и что ты есть. Расскажи, — потребовала Марни и, поерзав, устроилась чуть выше на его груди.
Джейк колебался. Даже спустя шесть лет от этих воспоминаний у него в зобу спирало дыхание — от разочарования, неистовой ярости и смущения.
Глаза Марни были совсем близко, ясные и голубые, томные от занятий любовью и ждущие его рассказа о том эпизоде его прошлого, который Джейк не хотел ворошить, пока не сумеет привести дело хоть к какой-нибудь развязке.
— Начни с чего хочешь, — подтолкнула она Джейка, коснувшись его лица кончиками пальцев.
«Что ж, черт возьми, рассказ с середины тоже сгодится».
— Я говорил тебе о Танцоре.
— Да, но не уточнил, что он тебе сделал.
— Т-КСАП охотится за ним уже несколько лет. Сукиного сына пытались поймать лучшие оперативники, и у них не получалось. Никто не смог опознать его, он мастерски меняет внешность и всегда находится на шаг или два впереди нас.
В голове Джейка крутились обрывки воспоминаний, похожие на кадры старой хроники. На шаг позади Танцора в Турции после бомбёжки американского посольства в Стамбуле. Разминулся с ним в Бейруте. Следовал за ним по пятам до Йоханнесбурга, чтобы там понять, что поймал не того парня. Близко, но мимо.
— Он сумасшедший сукин сын и, к несчастью, хитрый, как лиса. Он лично спланировал два покушения на президента, и оба почти удались. Он в ответе за бесчисленные взрывы в стране и в наших посольствах за рубежом. Именно он направил на Белый Дом тот беспилотный самолёт в прошлом году. Тогда нам пришлось действовать быстро. Бомбы на борту могли бы стереть с лица земли четверть округа Колумбия.
Заворожённо наблюдая за ним, словно он рассказывал ей самую захватывающую в мире историю, Марни пошевелилась, чтобы вновь провести кончиком пальца по шраму.
— А я думала, что это сделала женщина!
— По факту да. Позже я узнал, что она действовала по приказу Танцора. На тот момент я гонялся за ним уже два года. Подбирался близко и каждый раз оставался с пустыми руками. Его террористические акты приобрели невиданный размах. Он выбрался за пределы страны и принялся мутить воду за океаном. Конфликт в Израиле. Вооружённое восстание в Боснии. Беспорядки в Южной Африке. Угон самолётов. Взрывы. Шесть лет назад, находясь в больнице в Нью-Йорке, я встретил женщину по имени Соледад О’Доннелл.
Марни фыркнула:
— Соледад О’Доннелл?
— Она утверждала, что её мать латиноамериканка, а отец — ирландец. Маленькая блондиночка, красивая, как фея. Мне было особо нечем заняться, и я был ею совершенно очарован.
Очарован, заворожён, соблазнён. Он влюбился с первого взгляда. Хрупкая блондинка с тёмными бездонными глазами заставляла его чувствовать себя непобедимым, красивым, достойным любви парнем под три метра ростом. Его любили впервые в жизни, и от этого голова шла кругом. Два месяца, пока он восстанавливался после пулевого ранения, полученного по милости Танцора, Джейк купался в любви Соледад. И когда его выписали из больницы, переехал из стерильной палаты в её квартиру на Пятой Авеню.
Она рассказала ему, что её семья была бедна, и она часто недоедала. Соледад была чересчур худа, под глазами темнели круги, и её окружала аура хрупкости, из-за которой Джейк боялся лишний раз к ней притронуться. Он хотел заботиться о ней и даже подумывал оставить службу в Т-КСАП. Купил землю в отдалённом районе Вайоминга. Продумал план ухода в отставку. В красках воображал себе жизнь вдали от насилия и беспредела.
— Почему ты был в больнице? Что с тобой случилось?
— Отравление свинцом. Ты хочешь дослушать историю до конца или нет?
Сузив глаза, Марни ухватила пальцами несколько волосков на его груди и резко дернула.
— Она была красива, и ты безумно влюбился в неё.
Джейк потёр грудь.
— Нет, не было у меня к ней любви — только похоть.
До этих выходных он готов был поклясться, что испытывал к прекрасной соблазнительнице любовь, но теперь знал, что к чему.
Марни приподняла светлую бровь, словно говоря: «За кого ты меня принимаешь? За дуру?»
— Какого цвета были её глаза? — немного враждебно спросила она.
— Чёрного. А что?
— Ее любимая еда?
— Решила поиграть в викторину?
— Просто отвечай.
— Спагетти.
— Ты наблюдал за ней, когда она спала?
— Да, и?
— Ничего. Что дальше?
— Соледад была репортёром. Внештатным корреспондентом. Она была превосходным журналистом, и когда я понял, что она тоже сидит на хвосте у нашего таинственного друга, мы объединили усилия.
— Как славно иметь общее хобби. — Марни не слишком нежно куснула его за плечо, но тут же ее проворный язычок запорхал по месту укуса в попытке снять боль.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});