Авантюрист на поводке (СИ) - Лена Тулинова

– Нам тут сказали, что к месторождению нельзя с артефактами. Вроде бы их действие тут становится непредсказуемым: может не сработать, а может и в клочья разорвать… всех. Так что ты убери пушечку-то, моя прелесть.

– Тут я согласен с этим рваным салатом, моя душа!

– Я вам не прелесть! И не радость!

– Гадость? – подсказали оба Жерара и одинаково ослепительно улыбнулись.

Макс отчаянно зарычала, а потом выпалила:

– Ответите на вопрос. Быстро и не задумываясь. Кто задумается – выстрелю, ясно? Итак… Поиграем в одну игру. Сладкое или горькое?

Оба Жерара буквально на долю секунды опешили, один даже как будто слегка поперхнулся… И ответы прозвучали одновременно.

– Сладкое.

– Горь…кое.

ГЛАВА 36. Удача не в обиде

Макс посмотрела на него и дёрнула уголком рта. По её лицу не читалось абсолютно ничего – оно вообще почему-то казалось не слишком-то четким. Затем она направила на Жерара парализант и нажала на спуск. Он едва успел упасть прежде, чем заряд ударил в грудь, упал и задёргался, изображая конвульсии. И очень надеялся, что правильно понял мимику детектива… вернее, почти полное ее отсутствие.

Но улегся он все-таки так, чтобы на всякий случай видеть, что там, рядом с ним, происходит. И был удивлён даже больше, чем этим утром, во время допроса.

– Значит, сладкое, – переступая через брошенный на землю парализант, проворковала Макс. – Это был правильный ответ. Иди сюда, мой напарник, мы же провели с тобой такую незабываемую ночь… Неужели твой двойник думал, я не различу вас?

– Да я сам себя не отличаю, – хрипло ответил метаморф, но к Макс потянулся.

Жерар напрягся, готовясь схватить метаморфа за ноги. Но не пришлось. Макс обняла лже-Мильфея, но неловко и почему-то одной рукой. Вторую она зачем-то держала в кармане, а когда выхватила что-то чёрное – Жерар даже ничего и не понял. Но зато он заметил кое-что другое: к их маленькой компании шли люди. Они успели аккурат к тому моменту, как антимагическая лента сама собой обвилась вокруг шеи метаморфа. Жерар даже ему посочувствовал и потёр собственную шею – вспомнил, как неприятно было прикосновение этой вечно холодной, давящей и бездушной силы антимагии. Считается, что лента не причиняет неудобства, но только это было не так. Она давила и мешала соображать. Этакая пиявка, вместо крови сосущая магию.

Здесь, в этом месте, переполненном магией до краёв, лента тянула её настолько сильно, что сдавила метаморфу горло. И теперь Жерар, который поднялся с земли, и Макс, которая снова завладела парализантом, смотрели, как слой за слоем с мага сползают личины.

Сначала – лже-Жерар, затем – незнакомый и неприметный паренек, после симпатичная молодая женщина. Чуть позже – тот самый грубый тип, навещавший Мильфея в участке. Мари-Жанна, Гаспар, Константэн, полноватая незнакомая дама в поварском колпаке… Метаморф хрипел, хватался за горло, затем повалился на колени и умоляюще протянул руки к Макс. Ему не хватало воздуха, чтобы просить снять антимагический артефакт.

Ему… или ей? Потому что вскоре кожи перестали сползать с этой змеи, явив глазам Жерара и Макс то, что было под этими наслоениями.

Именно теперь, когда превращения закончились и метаморф изнеможенно лег лицом вверх, прерывисто дыша и глядя в чистое небо, спешившие на выручку люди оказались рядом. Ну вот и настала пора понять, к кому именно на помощь они пришли.

– Вы в порядке, мадемуазель детектив? – спросил дворецкий Брюно с изысканной вежливостью, уместной даже здесь – в этом странном месте. – Простите, если я привёл подмогу слишком поздно.

– Там… мадам Орабель, Флобер… полицейские, – сказала Макс, устало прислоняясь к Жерару.

Он её обнял и удивился – с какой готовностью детектив приняла эти объятия. Видимо, устала от этой беготни. И даже от избытка магической энергии – а она тут хлестала через край, истончая физические силы.

– Это ведь мадемуазель Констанс? – удивлённо спросил Брюно. – У неё на шее… Вы обронили, мадемуазель, и я положил эту ленту вам в карман, когда вы убегали из нашего дома. Взял смелость…

– Антимагия, – резковато сказала Макс. – Спасибо, что «взяли смелость» – кажется, именно она нас и выручила.

Следом появились Жильбер с Гаспаром и Константэн. Последний так и бросился к сестре.

– Осторожнее, – предупредил Жерар, – она может быть не тем, за кого себя выдаёт.

– Много вы о ней знаете, мсье детектив, – буркнул Константэн.

– Только попробуйте снять с неё антимагию, и узнаете гораздо больше обо мне, – предупредила Макс нехорошим тоном.

– Кто-нибудь расскажет мне, что произошло? – требовательно вскричал Жильбер. – Почему в наших владениях полно полиции, пускай двое и лежат без сознания, почему наш повар держит на прицеле каких-то бандитов, почему мама, в конце концов…

И сорвался, ударил кулаком в каменную стену.

– Мы… её нашли, – сказала Макс. – А теперь можем мы уйти?

– Конечно, – с непередаваемым ядом в голосе ответил Жильбер. – Можете! Только не ждите, что получите за это всё ваш гонорар, мадемуазель детектив. По крайней мере, пока не объяснитесь.

Жерар смерил старшего сына Орабель долгим взглядом. Как так вышло, что у такой милой и славной мадам Соврю родились такие, прямо скажем, неудачные дети? Он теперь очень даже понимал Макс: искать что-то хорошее и доброе в людях порой невероятно сложно!

– Плевать мне на ваши гонорары, – ответила Макс хрипло. – Можете себе всё оставить, только уж и меня оставьте в покое. Хотите объяснений – я всё вам расскажу, только уж извините – вам не понравится.

Рядом появился Флобер. За ним спешила Мари-Жанна, зареванная, но все-таки счастливая. Ещё бы! Жерар её понимал: любимый, вопреки всему, остался в живых.

– Один из полицейских совсем плох, а с двоими я поговорил, – сообщил Флобер кротко. – Теперь я готов… принять наказание.

Но во взгляде парня вовсе не было смирения. Похоже было, что наказание-то он, может, и примет, но не преминет дать сдачи.

– Это была захватывающая история, но немного грязная, – подытожил Жерар. – Давайте уйдём отсюда. Здесь тяжело долго находиться. Кажется, что магия хочет разорвать меня в клочья, и чем дальше – тем ей больше этого хочется.

Вся компания, отнюдь не дружная, отправилась к выходу – Константэн и Брюно тащили за руки и за ноги Констанс,