Мазарини - Пьер Губер

Наконец, в ткацкой промышленности, торговле и морских перевозках имели место некоторые трудности (на крупных производствах Амьена падала выработка тканей, снижался экспорт ценного бретонского полотна), но они не были непреодолимыми. В Бордо, вечно волновавшемся городе, в 1651 году был зарегистрирован заход 446 голландских кораблей с водоизмещением около 75 000 тонн, бравших на борт продовольствие, а не только вино и водку. Если так же обстояло дело в Ла-Рошели, избавившейся от бед, и повсюду в зоне морских солончаков, в Нанте и в многочисленных бретонских бухточках, где стояли быстроходные лодки, заходившие во все порты от Нидерландов до Португалии, и если принять во внимание слабость испанского флота и кризис в Англии, станет понятно, что позволило Мазарини и Фуке вернуться к морским и колониальным проектам и стать судовладельцами. Своим процветанием Франция обязана не только обрабатывавшейся с любовью земле, но и морю, приносившему королевству золото и серебро в обмен на экспортные товары — вино и водку из районов между Луарой и Адуром, ткани и полотно из обширных северной и западной зон, в хорошие годы — на пшеницу, кормившую часть Европы, необходимую всем соль, производившуюся между Луарой и Жирондой (Бурнеф и Бруаж) и в Пекке, что в Лангедоке (ее везли по Роне). Содержание серебра в турском ливре (8,33 грамма) не падало (за исключением падения, связанного со спекуляциями 1652—1653 годов), хотя курс ливра по отношению к гульдену на Большом рынке в Амстердаме опускался на 20%.

Такое общее улучшение ситуации и тенденция к стабилизации (несмотря на серьезные кризисы) свидетельствуют о том, что люди, которым Мазарини поручил изыскать деньги на войну и повседневную жизнь, выполняли поручение: с трудом, но эффективно, пользуясь поддержкой «промазариниевских финансистов». Франсуаза Байяр отмечает, что в период с 1648 по 1650 год реальные доходы государства редко достигали 100 миллионов, но позже этот рубеж легко преодолевался. В 1653 году начинает действовать ловкий и методичный Никола Фуке: он вкладывает в дело свое весьма значительное состояние, и многие банкиры (которым он платит не меньше 12%) следом за ним будут поддерживать правительство Мазарини и Людовика XIV — до самой смерти Мазарини и даже после нее.

Итак, мы подошли к 1653 году, открывающему новый период: от Фронды остались слабые отголоски, скоро кардинал и его команда прикончат ее, как закончат они и изнурительную и бесконечную войну с Испанией. Ужасные годы почти забыты, они миновали… Неужели впереди апогей?

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ.

Успешные годы: дорога к вершине

Конде уехал, другие высокородные аристократы были высланы или подчинились, парламент, судя по всему, образумился, Париж был счастлив тем, что наступил мир, жить стало лучше и можно было спокойно работать. Но у короля, королевы-матери и кардинала по-прежнему хватало забот. Главной задачей было завершить нескончаемую войну, изыскивая и находя деньги, необходимые для победы, однако приходилось обуздывать и ползучую агрессию. В первом Мазарини мог теперь рассчитывать на Тюренна и на подъем духа, связанный с присутствием в войсках юного короля. Что касается денег, Фуке совершил чудо, осуществив невероятный план. Для достижения мира внутри страны пришлось потрудиться всем. Оставалось воспитать короля, которому шел пятнадцатый год: его мать и крестный отец посвятят этой задаче свое время, ум (здесь Анна Австрийская и Мазарини дополняли друг друга) и любовь.

Их усилия будут увенчаны победой, заключением многочисленных договоров, браком с испанской инфантой и преимуществом Франции в Европе. Последние годы правления триумвирата были отмечены блеском и славой, правда, это никогда и нигде специально не отмечалось: историкам «застило глаза» «взятие власти» — «революционный переворот» 10 марта 1661 года, помешавший исследователям понять преемственный характер власти.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ.

Внутреннее положение:

«xвocmы» Фронды, «ползучая» оппозиция и мини-извержения

Исследователи часто утверждали, что, как только король и Мазарини с триумфом вернулись в Париж, во французском королевстве воцарились спокойствие и порядок: парламент подчинился, успокоились города, дворяне и простой люд, интенданты были восстановлены в правах, началась регулярная выплата налогов, армии успешно противостояли объединившимся армиям испанцев и Конде, впереди была победа в Дюне (1658), знаменитый Пиренейский мир (1659) и бракосочетание короля (1660).

Мы считаем подобный подход упрощением. Исследования прошедших лет недавнего времени показали, что победа далась нелегко, парламенты, особенно Парижский, продолжали выдвигать требования, часть дворян, в основном провинциальных, продолжала интриговать, создавая ассамблеи и лиги (поговаривали даже о «третьей Фронде»). Напомним, что несколько взбунтовавшихся городов были наказаны, и провинции (Солонь) снова взбунтовались. Наконец, следует понять, насколько коварную и значительную роль играла партия «благочестивых», группировавшаяся вокруг Реца и его сторонников — парижских кюре, групп янсенистов и Общества Святых Даров. Для недовольства были причины, чаще всего не слишком значительные: арест Реца, трудности армии, особенно ее поражение при Валансьенне (летом 1656 года), внезапная серьезная болезнь короля (в июле 1658 года), что пробудило дремавшие амбиции и почти утраченные надежды.

Для большей ясности, вспомним последовательно разные аспекты сопротивления власти, которое не было опасным, но позволяет ясно понять многие аспекты жизни французского королевства, более сложной, чем мы могли бы себе представить.

Поговорим об этапах ликвидации оппозиции. Первые шаги в этом направлении были сделаны в отсутствие Мазарини, но нам точно известно, что именно он замышлял и направлял все действия.

Уничтожение оппозиции

Еще до возвращения короля, на следующий день после отъезда Конде, то есть 14 октября, муниципалитет, состоявший из фрондеров и сторонников Брусселя, незаметно ретировался, уступив место добропорядочным сторонникам короля и раскаявшимся фрондерам. Они готовились к торжественной встрече монарха, королевы-матери и двора, ехавших в сопровождении эскорта из нескольких полков.

22 октября король в присутствии канцлера открыл торжественное заседание парламента в Большой галерее Лувра. Парламент безропотно зарегистрировал две декларации и эдикт, отменявший большинство фрондерских постановлений и провозглашавший амнистию. Не были помилованы несколько высокородных дворян (Бофор, Ларошфуко) и несколько судей, в том числе старый Бруссель (он- скрылся) и его сын. «Амазонок» сослали (госпожу де Монбазон, госпожу де Шатийон и госпожу де Фьеск, ярых фрондерок), а Мадемуазель отправилась оплакивать судьбу в ее великолепный дворец в Сен-Фаржо, который она успела реставрировать. Парламенту было запрещено «в будущем заниматься государственными делами и финансами», и он некоторое время повиновался, прежде чем взбунтоваться снова.

Мсье вежливо попросили уехать в его замок в Блуа, и опасных противников, кроме Гонди, не осталось, а его Папа сделал кардиналом (по требованию королевы, раздраженной просьбами Гонди и подталкиваемой ловким Мазарини). Новый кардинал де Рец раздувался от гордости, но ему пришлось ждать еще семь месяцев (с февраля по сентябрь), чтобы получить от короля в Компьене знаменитую красную кардинальскую шапочку, потом он отправился в Рим, чтобы получить кардинальскую шляпу. Гонди произнес перед королем и королевой-матерью прочувствованную речь, проклиная несчастья, принесенные войной, и требуя немедленного установления мира. Возвратившись в Париж, он произнес в приходе короля Сен-Жермен-л'Оксерруа красноречивую смелую, клятву Всех святых, заявив, что только Церковь мажет давать полезные советы королям и указывать им путь, по которому следует идти.. По требованию королевы и короля совет, к которому монархи не испытывали особой симпатии, после долгого обсуждения вынес постановление об аресте, Реца, несмотря на кардинальское звание последнего, казалось, делавшее его особу неприкосновенной (кардиналов мог судить только духовный или папский суд). Но Франция, была не слишком преданна папской курии, и. Мазарини из ненавистной ссылки, пришлось дать свое согласие.

Следом произошло событие, наделавшее много шума. 19 декабря, 1652 года в Лувре после совершенно безобидного разговора Людовик XIV отдает приказ капитану своей гвардии арестовать кардинала де Реца, и все это на глазах у своего духовника иезуита отца Полена, совершенно ошеломленного происходящим. Реца увозят в Венсенн, где сидели самые знатные узники. Он проведет пятнадцать месяцев и заболеет. Санкционированный советом смелый шаг и самообладание короля произвели сильное впечатление. Мазарини будет в восторге, но еще больше его восхитит избавление от человека, приносившего столько хлопот.