Банкет на перекрёстке (СИ) - Кондратьев Вадим Вадимович

— О, как… И чё там у тебя в голове накатилось?

— А то, что можно попробовать от «Вокзала» по подземной ветке аккурат до Берлоги метнуться, а там уже по обстоятельствам… Помнишь, по которой мы ООНовский хабар тогда вывезли?

Дед качнул головой и цыкнул зубом.

— Нет там больше никакой ветки. Папаша Гризли её после того раза забетонировал. Оставил только узкоколейку в сторону Главобъекта, и вспомогательный тоннельчик, на котором дверь с электрозапорами. Говорил, что слишком много ходов у Берлоги, за всеми не уследишь…

— Как чувствовал… — задумчиво пробормотал Кусто.

— Хреново чувствовал, — буркнул Пильгуй. — Если его в собственном логове вынесли…

Кусто пожал плечами и промолчал. Дуремар обескуражено взлохматил пятернёй шевелюру и через секунду щёлкнул пальцами.

— А если тогда с Академиком побазарить? Может, другую ветку покажет. Хотя бы до края урочища, чтобы через всю Зону по верхам не топать.

Кусто скривился.

— Жди, покажет он тебе.

— А чё нет?

— А то, что его теперь дальше Янтаря и с конвоем не выгонишь, — терпеливо пояснил Кусто.

— Ну, тогда, может хотя бы расскажет.

Кусто отмахнулся.

— Да он ссытся от одной мысли про «Вокзал», «Сортировочную» или «Колбасный переезд». Какой уж тут рассказ? Тем более, что он за любой рассказ теперь долю объявляет.

Дуремар возмущённо вскинул брови, отчего его лицо стало ещё длинней.

— Но мы-то не за хабаром собираемся!

Кусто скептически покосился на Дуремара.

— Ага. Может ты ещё и объяснишь ему, куда собираешься и зачем? Чтобы он на очередной лекции в баре трактат об этом задвинул?

— Ну тогда бестоляк… — понуро констатировал Дуремар. — Тогда он ничего никому не расскажет,… разве что Пильгую… и то вряд ли.

— Да Пильгуй сам больше него знает, — усмехнулся Кусто.

Оба повернулись к Деду, но тот отрицательно покачал головой.

— Мне Академик вообще ничего рассказывать не станет. Ни под каким соусом.

— Ну вы же с ним, вроде, в корешах были. Да и тогда, когда…- Кусто сделал неопределённый жест рукой. — Ну… в «Доме Отдыха»…

— В корешах? — Пильгуй невесело усмехнулся. — Давайте не путать гастроэнтерит с гасторбайкером.

— Что за гасторбайкер? — озадаченно переспросил Дуремар. — Не слыхал про таких.

— Да это чурка на мопеде… — ехидно пояснил Кусто.

— Да ладно вам, — буркнул Пильгуй. — Расчирикались, как обкуренные воробьи. Никого и ни о чём мы расспрашивать не будем. Потому как сегодня о Зоне больше нас вряд ли кто знает. А тем более Академик, который уже сто лет открытой Зоны не нюхал.

— Тогда может лесом, по старому пути? — предложил Кусто нехотя. — Хотя там сейчас не шибко спокойно.

Пильгуй отрицательно покачал головой.

— Нельзя туда. Там сейчас все тропки заминировали. А по косеньким, да по буреломам неделю будем добираться. Все дуремаровские приборы передохнут.

— Да ладно… — протянул Дуремар. — Откуда дровишки?

— Молодёжь бандитский наладонник принесла с картами минных полей.

— Ну дык может как раз по картам и двинем? — оживился Кусто и посмотрел на Дуремара. — Эт же милое дело по ПэДэАшке шлёпать…

— Угу, — скептически кивнул Дед Пильгуй. — И если у охраны Берлоги более или менее нормальный сканер, то нам навстречу двинет парочка тамошних робокопов…

Лица Дуремара и Кусто быстро попостнели. Они переглянулись и уставились на Деда, как два аборигена, к которым не вернулся их любимый бумеранг.

Пильгуй не спеша закурил и, усевшись поудобней, подмигнул друзьям.

— Надо рекой идти. Там от Рыхлого Затона до тоннеля от силы километра полтора-два напрямки. И народу ни души. С «компасом» вмиг доскачем.

— Тоже верно, — согласился Дуремар. — И барахло на себе всю дорогу не тащить. Почитай, «Калипсо» почти до места и довезёт.

Он обернулся к Кусто, но тот, похоже, не разделял оптимизма. Хмуро достав сигарету, вставил её в зубы и полез по карманам в поисках зажигалки.

— От Рыхлого Затона, говоришь? — он наконец отыскал зажигалку и медленно прикурил. — А знаешь, почему этот затон Рыхлым зовут? Потому что там, сука, карусель на карусели, и вода там рыхлая, как поролон в пробжённом диване. И там в два счёта или в газировку эту провалишься вместе с лодкой, или в карусели встрющит куда-голова-куда-жопа.

— Очень страшно? — невпопад спросил Дуремар.

Кусто хлопнул себя руками по бедрам.

— Да нет, блин, не очень! Ты может и не испугаешься, если напьёшься, зажмуришься и уши пальцами заткнёшь!

— Тогда понятно, — примирительно пробормотал Дуремар.

Кусто вздохнул и, тыкая пальцем в колено, с расстановкой проговорил:

— Потому-то там ни души и нет, что нехрен там вообще делать.

— Именно так, гер капитан, — уважительно согласился Пильгуй и в его глазах мелькнула хитринка. — Но ты-то… неужто не пройдёшь?! Да ещё и с «компасом»!

Кусто в сердцах сплюнул, задумался. Место было действительно опасное, куда он ни за какие коврижки без крайней нужды соваться бы не стал. Однако с одной стороны ситуация вполне была похожа на крайнюю нужду, а с другой — он чувствовал вызов своему профессиональному самолюбию. В Зоне до сих пор ходили рассказы о единственном человеке, который сумел притащить из Рыхлого Затона «Водный камень». И это был именно он на своём «Калипсо».

— Я-то и без «компаса» пройду, — процедил наконец Кусто сквозь зубы. — «Калипсу» только жаль, если что случится.

Пильгуй утвердительно кивнул.

— Если чё случится, то «Калипсо» тебе будет уже не жаль. Обои полетим… вместе с «Калипсо»…

35. Промзона

Бар, подсобка, личный кабинет Кабана

Бибик выслушал бармена, просмотрел на мониторе текст с флешки Кочерги и в упор уставился на Кабана.

— Язычник и его напарник вместе с Кочергой?

— Скорее, Кочерга вместе с ними.

— А Батон?

— Батона связным оставили, он эту байду и передал.

— А Академик с этим… хитромордым пенсионером?

— Не знаю, — пожал плечами бармен. — Они, вроде, сами по себе. Может, просто сочувствующие.

Бибик прищурился на Кабана.

— Что это у нас в Зоне за новая секта появилась?

— Секта? — переспросил Кабан и устало потянулся за початой бутылкой коньяка. Открутив крышку, хлебнул из горлышка и, занюхав собственной дулей, протянул выпивку полковнику. Тот сделал несколько жадных глотков, выдохнул в сторону и полез за портсигаром. Бармен завинтил крышку и, закурив папиросу, покачал головой.

— Это не секта, это срез общества. С одной стороны православные, с другой язычники. Нормально. У нас на Руси давно уже так.

— Язычники… православные… — передразнил Бибик. — Какая на хрен разница, если они в одной шайке?

— Дык лихо накатило, вот и объединились. А разница… разница фундаментальная.

Кабан обильно пыхнул папиросой и продолжил.

— Кочерга с батоном — верующие в бога, а Язычник с Макаром — знающие своих богов…

Бибик сплюнул на дощатый пол, поднёс сигарету ко рту, но вновь опустил руку.

— Теперь мне эти знающие с этими верующими хотят устроить ЧеПец на всю Зону!

— А может, наоборот?

— Что наоборот? — не понял Бибик.

— Может, они как раз хотят, чтобы не было никакого ЧП?

— Хотели бы, чтобы не было, — процедил полковник сквозь зубы. — Пришли бы доложили. А там…

Кабан насмешливо посмотрел Бибику в глаза.

— А там бабушка натрое сказала. Может, тебе бы самому и приказали их нейтрализовать, как самых осведомлённых…

— Чё?

— Да не чёкай! Будто сам не знаешь!

Бибик наконец прикурил, раздражённо выдохнул дым в пол и ещё раз стрельнул глазами в монитор.

— Заладили тут… знаешь-не знаешь. Верующие-неверующие… Из-за таких вот верующих и знающих в стране не пойми что происходит…

Кабан упрямо покачал головой, медленно выпустил в потолок струйку дыма и, уперев взгляд в стену напротив, проговорил тихим, но твёрдым голосом.