Академия героев - Екатерина Козина

– Хочешь чистосердечное признание? – поинтересовался парень, взглянув мне в глаза. Я кивнула, хлюпнув носом. Сейчас я как никогда чувствовала себя маленькой девочкой, а не героем и борцом, какими нас хотели видеть в Академии. – Мне тоже ужасно страшно. Это не нормально, если человек не боится умереть. Так что, давай, вытирай слезы и пойдем.

Мы выползли из-под ели и побрели, куда глаза глядят. Улочки казались одинаковыми, нигде нам не встречались люди. Я подумала, что все кончено, и нас скоро вернут обратно в Академию, но тут из-за угла показалась химера. Заметив нас, она оскалилась, показывая здоровенные клыки.

Мы поняли все в одно мгновение, и, резко развернувшись, побежали в обратную сторону. Недавно поврежденная нога снова заболела. Я бежала, что есть силы, пока лодыжка отзывалась тупой болью. Скрипя зубами, мне удавалось не сбавлять темп.

– Так дело не пойдет. Ты постарайся бежать вперед, а я попробую ее задержать.

Я попыталась поспорить, но Саша был непреклонен. Тогда я всучила ему в руки арбалет и болты к нему.

– Спасибо, – тихо шепнула ему на ухо, медля.

– Беги! Пожалуйста, пусть моя смерть не будет напрасной, и хотя бы ты выживешь! – заорал он, заставляя меня испуганно вздрогнуть.

На глаза снова навернулись слезы, но я заставила утихнуть истерику, и опять побежала, прихрамывая на больную ногу. Добежав до поворота, я обернулась, чтобы увидеть, жив ли еще парень, но тут же отвернулась, не желая знать.

Пробежав еще несколько улочек, я стала задыхаться. Легкие горели, в горле пересохло, нога так сильно болела, что мне казалось, будто ее жарят на медленном огне.

Я опустилась на колени, пытаясь восстановиться после изнурительной пробежки. Ком в горле предупреждал о скорых слезах, но я понимала, что реветь рано. Не сейчас. Зареви я, и из-за насморка не смогу дышать, а значит, если придется снова бежать, собьется дыхание. И тогда мне конец.

С огромным трудом я поднялась. Мне пришлось заставить себя передвигать ноги, только бы не оставаться на одном месте.

Пошатываясь и чуть ли не падая от усталости, я брела по проспекту. Это не для меня. Геройства, беготня, смерти. Нет, я не хотела быть участником этого, не мое.

– Пожалуйста, я просто хочу домой. Верните меня обратно, на Землю, – пробормотала я и поняла, что земля уходит из-под ног. Я стала падать.

Но упала я не на асфальт, а на мягкую постель, еле-еле раскрыв глаза, смогла увидеть яркие лампы и женщину, хлопочущую около меня. Резкий запах нашатырного спирта привел меня в чувство, все ссадины обработали какой-то мазью, и тут же отправили в свою комнату. Лазурит, оказавшийся за дверью медкабинета, с радостью довел меня до места.

2 глава.

. Приняв ледяной душ, чтобы немного взбодриться и вернуть себе возможность ясно мыслить, я вернулась в свою комнату, через некоторое время в которой объявились все, кроме Саши. Его кровать так и осталась застеленной. Истерика отступила так же быстро, как и появилась. Реветь уже не хотелось, я просто была морально опустошена. Поужинав, мы тут же легли спать. Словом не обмолвившись, все отвернулись к стенам, чтобы не видеть друг дружку.

Через некоторое время я услышала сдавленные всхлипы. Кто-то из ребят пытался сдержать слезы, но у него или нее это плохо получалось. Перед глазами проносились кадры сегодняшнего дня. Не знаю, чего добивалась Академия, но мы точно не отделаемся только стрессом.

Раны, полученные на задании, уже затянулись, это было довольно странно, потому что обычно такие ссадины заживают окончательно только через неделю или две.

Я перевернулась на спину и посмотрела в потолок, слабо белеющий в темноте. Мне казалось, что сон сегодня меня не навестит, слишком много переживаний, чтобы спать. Я обдумывала дальнейшие события, которые могли тут приключиться. На следующем задании я умираю, и все. Конец. Саши уже нет, а значит, ему не удастся мне снова помочь. А без чьей-либо помощи я становлюсь совершенно беззащитной.

Никогда прежде я не брала в руки оружия, ну кроме одного раза, когда ездила с отцом в тир, но это не считается. Как может здесь выжить такая, как я? Обычная слабачка, любящая книги.

Заворочалась Агния, всхлипнул Вениамин, что-то пробормотал Глеб. Я села на кровати и обхватила колени руками. Открылась дверь, кто-то вошел в комнату с фонарем и освятил все кровати.

– Эй, мы пытаемся спать вообще-то! – недовольно крикнула Агния, будя своим криком даже тех, кто спал.

– Ночная проверка, – четко выговорил Аспид, еще раз посвятив на Агнию, той пришлось зажмуриться. – Вашим Лазуритам будет доложено о нарушении правил.

– Что? О каком нарушении? Это вы врываетесь в нашу комнату и светите всем в лицо! – на кровати сел недовольный Глеб.

– В это время все должны спать! – рявкнул Аспид.

– Что здесь происходит? – в проеме показался один из наших Лазуритов. Аким.

– Вы их Лазурит? – Аспид перевел свой фонарик на Акима, чтобы видеть его лицо, или, может, чтобы ослепить.

– Да, и уберите фонарь, а то я могу и свой достать, – твердым уверенным голосом попросил молодой человек.

Аспид опустил руку с фонарем.

– Если они не хотят спать, то есть много методов заставить их это делать, – угрожающе произнес мужчина.

– Они еще дети и только первый раз проводят ночь в этих стенах, у них есть много причин не засыпать. Хотя бы та, что они боятся, – Лазурит грозно посмотрел на Аспида, тот смерил его взглядом и вышел из комнаты. Затем Аким обратился к нам. – Я все, конечно, понимаю, но вы должны выспаться.

Я отпустила колени и упала на подушку. Агния с недовольным вздохом легла, а Глеб так и остался сидеть.

– Что-то не так? – Аким удивленно приподнял брови.

– Не так? Да вы, Один вас побери, убийцы! Вы отправляете нас на смерть, а потом спрашиваете, что не так?! – парень вскочил с кровати, весь пылая от гнева.

– Спокойной ночи, – все так же вежливо произнес Лазурит и вышел, закрыв за собой дверь.

Глеб так и остался стоять, яростно дыша. Было темно, и я могла только слышать, как он ходит по комнате и пинает все на своем пути. Его злобное рычание и удары слышались еще пару минут, а затем он вернулся на свою кровать, в последний раз ударив кулаком в стену. Я думаю, это был все же кулак.

– Внимание! Всем ученикам пройти в зал! У вас есть пять минут. Всем ученикам пройти в зал! У вас есть пять минут, – железный голос раздался по всей комнате. От неожиданности, я свалилась с кровати, запутавшись в одеяле. От такого резкого пробуждения сердце колотилось как бешенное, ударяя кровью в голову. Мне удалось выпутаться и, потирая ушибленные коленки, я поднялась.

Все в нашей комнате спешили, наталкиваясь друг на друга, хватали вещи и убегали в туалеты переодеваться. Чуть ли не последняя, я выбежала к умывальникам.

Через пять или десять минут, вместе со своей группой я стояла в актовом зале. Здесь царила атмосфера страха и горя. Не выспавшиеся, с синяками под глазами и опухшими от слез лицами, дети жались друг к дружке, стараясь хоть как-то компенсировать ужасы, произошедшие с ними только за один день. Как и я, все они боялись услышать, что нас ожидает сегодня. Невольно хотелось сжаться в комочек и забиться в самый дальний угол.

Рядом с каждой группой где из шести, а где и меньше, человек стояло два Лазурита. Около сцены у противоположных стен я заметила двух Аспидов, положивших руки на автоматы. Как будто мы были не детьми, а преступниками. У выхода из зала я тоже заметила охрану.

– Доброе утро, – на сцену твердым шагом вышла Жанна Сергеевна, все в таком же отвратительно сером строгом костюме. Да и прическа со вчерашнего дня не изменилась – все тот же тугой пучок на затылке.

– Утро добрым не бывает, – пробурчал кто-то в зале. Все завертели головами, пытаясь найти парня, который осмелился что-то сказать. Я улыбнулась, вспоминая, что сама так часто отвечала, когда была дома. Дома… От воспоминаний о доме опять засвербело в носу. Увижу я еще когда-нибудь своих родных?

– Сегодня мы подводим итоги вашего проходного экзамена. Вы не только выжили, но и набрали некоторое количество баллов. Их ставили по разным критериям. Самая высокая оценка 40 баллов. Некоторые из вас погибли, кто-то был ранен, но мы посчитали балы у всех, – Жанна нажала на пульте, который был у нее в руке, какую-то кнопку, и проектор, что крепился к потолку, высветил на стене имя, фотографию и количество баллов.

Жанна зачитывала имена, переключая слайды, а я все шарила взглядом по понурым лицам ребят. Я не надеялась увидеть среди них Сашу, это было довольно глупо, потому что понимала, что он не смог бы выстоять против химеры.

– Александр Леванов, тридцать семь баллов из сорока! Это самый лучший результат, – вдруг в мои мысли ворвался голос директрисы. Я вздрогнула и перевела взгляд на его фотографию. Грустно. Мой первый друг в этом жутком месте погиб в тот же день, как я с ним познакомилась.

Гробовая тишина привела меня в чувство. Я огляделась, пытаясь понять, почему директриса молчит.