Кальянная - Boris Zereteli
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Само собой.
– В остальном,всё как обычно, старина. Мне нужно выйти, – сказал Гудвилл, поднимаясь из-за стола и застёгивая среднюю пуговицу на пиджаке.
– Конечно. Я подожду.
4. Подвал
Окраина Берлина. Новостройка.
«Чёрт, что за боль? Левый локоть, колено и бедро! Бедро прямо горит. Вот дрянь, всё болит! Пощупать… Так что с руками? В чём дело!» – фигура человека с мешком на голове явно оживилась, он очнулся. Его ноги были прихвачены к стулу пластиковыми стяжками, руки были заведены за спинку стула и завязаны сзади. Придя в себя и абсолютно не понимая, что происходит, Тахир начал интенсивно двигаться, пытаясь хоть как-то освободиться. Обычный серый мешок на голове парня был не совсем плотной вязи. Кое-что, возможно, и было бы видно, но вокруг была кромешная темнота. Был в нём и один плюс – возможность дышать. Странный, но знакомый, приятный запах исходил от этой грубой материи. Это обстоятельство слегка отвлекло парня от неприятной реальности. Тахир некоторое время пытался вспомнить, откуда ему знаком этот запах. Чуть терпкий и сухой, но приятный сейчас запах был ему определённо знаком.
«Похоже, это… Это орех, грецкий орех! Точно!» – слегка воспряв духом, но тут же вспомнив о происходящем вокруг, Тахир замер. Тихо и темно, насколько это можно было определить сквозь плетёные нити мешка.
«Чёрт с ними, с этими орехами! Почему я здесь, почему я связан? И почему у меня болит вся левая сторона?» – думал он, сильно ворочаясь на стуле.
«Орехи, орехи, орехи… Почему орехи? Это Махмуд, его лавка? Почему? Чёрт, нет. Хотя…» – Тахир вновь замер на стуле, жадно вслушиваясь в страшную тишину.
«Так, ну кто бы это ни был, долго вот так они меня не продержат. Им, наверное, что-то нужно, ведь им должно быть что-то… Иначе они бы меня не связали. Чёрт… Наверное, бы просто убили? А в честь чего меня убивать? За что? Я…» – после некоторой оживлённости он опять замер. В голове промелькнула идея, Тахир перенёс вес тела вперёд. Стул не сдвинулся с места, абсолютно никак.
«Стул железный, но сиденье деревянное, как в школе. В школе, в школе… Так, это явно не в школе. Здесь какое-то влажное тепло. Вообще непонятные запахи, какая-то смесь… Чувствуется какой-то… Погоди, погоди. Тянет каким-то гудроном, что ли? Похоже на стройку!» – он продолжал размышлять, при этом его фигура замерла, Тахир свесился всем телом вперёд. Через несколько минут стяжки впились в кожу, сильно давя на запястья и щиколотки. Парень вновь вернулся в прежнее положение, но теперь закинул голову за спинку стула и опять замер.
«Чёрт. Кто это? Что ему или им от меня нужно? Ему… Ему, почему ему? Так, так, так! Если ему, то это может быть гораздо хуже, чем если их было бы несколько, хотя… Может быть, это какой-нибудь полоумный идиот или маньяк! С такими разговаривать бесполезно, тут и так всё понятно. Так, так, так… Если они, то… Могут быть бритоголовые, чёрт, или какая-нибудь секта!» – от этих размышлений ему вдруг стало не по себе. Выступивший холодный пот сразу же вызвал лёгкую дрожь. Тахир прислушался. Пугающая тишина продолжала сковывать окружающее пространство, не давая абсолютно никаких подсказок.
«Так, на бритоголовых это не похоже. Они бы убили и сняли на телефон. Чёрт, почему я? Хотя это не вариант. Враги, враги… Да у меня их нет практически. Йонас с работы? Год назад сломанный нос! Нет, нет, сомневаюсь. Люди сейчас странные пошли, могут улыбаться тебе, а потом через день в своём подвале на куски резать… И ведь правда… Вариант с маньяком очень даже…» – Тахир выпрямился. По телу опять пробежала неприятная дрожь, он передёрнулся всем телом. Влажность взмокшей от пота одежды сильно беспокоила.
«Хватит думать о всякой ерунде! Собраться с мыслями и вспомнить. Нужно постараться вспомнить, хоть что-то!» – человек с мешком на голове стал интенсивно дышать. Теперь он целиком и полностью попытался сосредоточиться на своих воспоминаниях.
(Тот же подвал, но часом ранее.)
– Он ещё в отключке?
– Пока да.
– Как думаешь, сколько у нас времени?
– От полутора до часа. Точнее сказать не могу, – сказал крепкий, коротко стриженный парень, стягивая с себя куртку медика. В освещённом белым светом подвальном коридоре проявились четыре мужские фигуры. Крепкие и широкоплечие парни, вжимаясь в узкий проход комнаты, внесли носилки. Неподвижное тело молодого мужчины мерно покачивалось на них при движении. Собеседник медика преградил им дорогу и жестом и указал на соседнюю комнату. Группа с носилками свернула в указанном им направлении, и мужчина сразу последовал за ними. Здесь было чисто, несмотря на то что всё это происходило в ещё строящемся доме, вернее в его подвальной части. Две лампы дневного света, несколько стульев и три стола придавали этому помещению некое подобие временного офиса. Серые, необработанные бетонные стены, пол, выложенный грубой напольной плиткой, явно говорили о временности этого предприятия. Группа с носилками остановилась в центре, где стоял ещё один длинный стол, какие обычно используют для раскатки и нарезки обоев. На столе был раскинут зелёный брезент, именно на него эти крепкие парни умело перегрузили бессознательное тело.
– Да, интересный экземпляр. Я бы даже сказал, абсолютно нетипичный, – сказал высокий и худой мужчина с явными повадками руководителя. Его лысый, словно отполированный череп интенсивно отражал свет ламп. Подойдя к телу, он медленно осмотрел его цепким и холодным взглядом. Хитрый прищур мутноватых зелёных глаз, колко выглядывающих из-под седых бровей, внезапно задержался на левом запястье Тахира.
– Так, ребята, времени у нас сейчас немного, будем работать в темпе. Мне нужно оборудование из машины. В третьем чемодане лежит несколько датчиков, нужно, чтобы вы закрепили по одному на каждом запястье у этого парня. Давайте распаковываться! – криво улыбнувшись своей команде, мужчина несколько раз громко хлопнул в ладоши. Эти звуки привели его группу в движение, парни засуетились. Спустя несколько минут в комнате появилось несколько человек в сопровождении мужчины в костюме.
– А, Майки! Ты вовремя, – сказал худощавый, обратившись к человеку в костюме.
– Ну как, ты доволен? – сказал Майк, подходя к долговязому. Человек в костюме был чуть плотнее и ниже своего товарища. Оглядев комнату, он кивнул и, ослабив галстук, расстегнул верхнюю пуговицу своей белой рубашки.
– Тут не совсем чисто, можешь запылить свой костюмчик, – продолжил худощавый, аккуратно проводя ладонью по своей гладко выбритой
