Германская история: через тернии двух тысячелетий - Александр Иванович Патрушев

владело огромными земельными наделами и обладало почти абсолютным правом на занятие высших государственных должностей. В его привилегии входило и юридически закрепленное право иметь собственные дружины, что было, однако, государственной необходимостью, особенно для пограничных областей, или марок, где всегда существовала угроза набегов воинственных соседей. Кроме того империя была велика, и содержать постоянное войско было слишком дорого. Поэтому король мог надеяться только на верность своих дворян, связанных с ним ленными отношениями. Деятельность графов и маркграфов контролировали королевские курьеры, неустанно рыскавшие по всей территории государства. Графы осуществляли на местах судебную власть по обычаям германского права, обеспечивали выполнение королевских решений и держали наготове свои дружины на случай надобности в них монарха. В ленно-вассальной системе не существовало прямого центрального управления сверху донизу. Монарх не имел права приказывать своим подданным через голову их непосредственного господина. Графы еще со времен Меровингов постоянно стремились к наследственной передаче своих должностей и земель. Уже в IX в. в германской, как и в других областях империи, лены стали постепенно превращаться из пожалованных владений в наследственные. Короли старались ограничить число наследственных ленов, вассалы же, напротив, требовали, чтобы освободившиеся лены как можно быстрее передавались новым владельцам, а не увеличивали бы собственные домены короля. Крупные вассалы соперничали с королем, стараясь заполучить власть и над церковными землями, находившимися в пределах их ленного владения: епископы и аббаты не имели права передачи земли по наследству, но обладали королевским вассальным статусом.

После смерти Карла Великого в 814 г. его более заурядные преемники стали утрачивать власть над крупными феодалами, которые практически становились суверенными правителями в своих владениях.

Народ каролингской эпохи оставался народом крестьян. Большинство их было лично свободными владельцами земельных участков, обязанными уплачивать налоги и нести военную службу. Однако значительная часть крестьян уже проживала и трудилась на землях, принадлежавших дворянству, королю или церкви. Такая социально-экономическая зависимость меняла и их статус. В некоторых областях, особенно в Саксонии, появился заметный слой полусвободных крестьян, которых некоторые историки считают потомками некогда побежденных и ассимилированных племен[6]. Кроме этого были и лично несвободные люди, потерявшие свободу чаще всего из-за невозможности вернуть свои долги. Наконец, имелся еще и сравнительно небольшой слой рабов, в которых обращали пленников, захваченных при походах в заэльбские славянские земли, Скандинавию и Прикарпатье. Работорговля в каролингское время превратилась в доходное занятие, особенно при перепродаже людей в мавританскую Испанию. Крупнейшим рынком рабов стал Верден, где арабские торговцы скупали живой товар у франков и фризов.

В каролингской Германии постепенно складывалась сословно-статусная правовая система, в которой положение человека определяли его происхождение и род занятий. Социальная мобильность была исключительно редким явлением. Большинство крестьян медленно, но неуклонно превращалось в полузависимых, а затем и лично несвободных людей. Значительное распространение получил в те беспокойные времена институт «опеки», когда крестьяне добровольно шли под власть господина, обещавшего им защиту и покровительство, и становились его вассалами, обязанными оборонять земли своего сеньора и обрабатывать их своими орудиями труда. Дело в том, что крупным землевладельцам требовалось все больше средств для того, чтобы достойно выглядеть, находясь в окружении короля, и чтобы содержать дружину, поддерживавшую королевское войско (а иногда и сражавшуюся с ним). Источником денег могли быть только сборы и налоги, которые платили вассалы. Поэтому герцоги и графы всеми средствами пытались увеличить численность подвластного населения и нередко совершали набеги на земли соседних феодалов, чтобы захватить пленников. Эта междоусобица усугублялась участившимися вторжениями норманнов с севера, арабов с юга и венгров с востока. Неудивительно, что крестьяне стремились найти себе защитника в лице сильного господина.

Торговля

Крестьянское хозяйство едва покрывало собственные потребности и носило характер замкнутого натурального хозяйства, слабо втянутого в товарно-денежные отношения. Лишь небольшое число крупных и средних феодалов было заинтересовано в развитии торговли, удовлетворявшей их растущие потребности. Тем не менее ряд факторов способствовал постепенному оживлению торговли. Стабильность империи обеспечивала определенную безопасность купцам на дорогах. Росло число богатых феодалов, особенно после завоевания государства аваров в Паннонии, в котором скопилось огромное количество сокровищ, награбленных этими кочевниками за 200 лет. Империя вела оживленную торговлю с Византией и Багдадским халифатом. Почти вся Италия, этот центр средиземноморской торговли, входила в состав империи. Поток товаров — меха, янтарь и рабы с северо-востока, шерсть из Англии, пряности, ткани и украшения из Индии, Персии и Аравии — стекался в Западную Европу и увеличивал богатство местных и иностранных торговцев. Большую роль в дальней торговле играли издавна поселившиеся в Галлии и на Рейне евреи, пользовавшиеся покровительством Карла Великого и его преемников.

Впрочем, роль мировой торговли в экономической жизни империи не стоит преувеличивать. Основную ее часть составляли предметы роскоши, вино, оружие и прочие товары, имевшие спрос у небольшого круга населения.

Тем не менее постепенно торговые порты стали появляться на Рейне и Дунае, в гаванях Фландрии и Фрисландии, на берегах Эльбы, а купцы все чаще предлагали свои услуги не только графам и епископам, но и ремесленникам и крестьянам. Эти порты еще не были городами с крепостными стенами и торгово-ремесленным населением, но контуры будущего западного средневекового города в эпоху Каролингов уже намечаются. Стоит заметить, что развитие городов происходило в сложных исторических условиях. Во время междоусобиц и вражеских нашествий многие из них не раз дотла разорялись и отстраивались заново, а мирное население было вынуждено скрываться от набегов в труднопроходимых лесах и болотах и потому не стремилось обзаводиться большим имуществом. Деньги являлись редкостью, преобладал примитивный натуральный обмен. Да и сама денежная система оставалась крайне запутанной: в государстве Меровингов насчитывалось более 800 мест, где чеканили различные монеты. Лишь после того как в руках Карла Великого оказались сокровища аваров, в Европе впервые началась более или менее упорядоченная чеканка монет из серебра и даже из золота. Но они довольно быстро уплывали на Восток или в Скандинавию, а в самой империи часто шли на ювелирные изделия или прятались в чулок.

Раздел империи

Карл Великий был незаурядным государственным деятелем своего времени, человеком широкого кругозора и трезвого рассудка. Но в целом он оставался представителем той эпохи, отнюдь не опережавшим ее, а лишь умело использовавшим предоставленные возможности. Согласно традиционному германскому праву, территория государства считалась личной собственностью короля, которую ему следовало разделить между всеми сыновьями. Судьба оставила в живых только одного сына Карла Великого — Людовика Благочестивого, благодаря чему Карлу удалось сохранить политическое единство государства.

Великий правитель, передав свою империю сыну, не передал ему, однако, своего крепкого духа и