Игра в подкидную войну - Гончаров Яковлевич

Сталин знал, что после него страна еще полвека будет жить в условиях державной стабильности. Запас прочности гарантировала жесткая конструкция власти - не партийной, а мироустроительной, неверно понимаемой как имперская. И сама Россия снежно белела, как никем не открытая и непознанная никем «терра инкогнита», где будут торжественно прописаны по новому адресу все мечтающие о прошлом, в котором Сталин провидчески разглядел будущее.

Путин тоже видит это будущее, но у него нет тридцати сталинских лет. Нет и тех кадров, которые «решают все». И к величию Россия через Грефа не придет. И через Медведева тоже. Исполнительная власть превратилась в неисполнительную, потому что Путин, добившись многого, не сумел сделать одного - заставить правительство работать на идею державного величия России, или хотя бы просто работать.

Не было никаких объективных причин к тому, чтобы собрать под крышей Белого дома такое количество непуганых антипутинистов, безответственных говорунов и блудливых саботажников, почти не скрывающих, что ждут они прихода Касьянова, не понимая, что он всего лишь пешка в игре Госдепа - пешка, коей не суждено стать проходной.

Это тем более удивительно, что Путин, как в свое время Сталин, умеет видеть и понимать людей так глубоко, что скрыть от него подлинную суть чего бы то ни было просто невозможно. А вот, поди ж ты, не разглядел Грефа, не разгадал Кудрина, не понял Христенко, упустил Чубайса...

Все они, прошлые и нынешние, включая Зурабова, коего на Украине не видно и не слышно, хотя и числится там послом, включая Шувалова, Дворковича, Козака, Ливанова, Силуанова, Улюкаева, да и Медведева, конечно же, - все они относятся к так называемому «либеральному клану», обслуживающему интересы глобального бизнеса.

Они с трудом терпят друг друга, как это свойственно всем либералам, грезящим собственным величием, однако взаимных претензий нет. Все претензии, не произносимые вслух, только к Путину, и составляют они общее, как мозаичный пазл, нежелание видеть его президентом.

Потому-то Россия, продвигаясь «через Путина» к законному величию, не очень далеко ушла от все еще подстерегающих ее испытаний, ибо отринутая и осмеянная либералами сталинская формула одинаково успешно действует в любом направлении: кадры решают все.

Однако верно и то, что башни у Кремля разные.

В Америке кадры не решают ничего. Там с малых лет усваивают культурный принцип бытия - один на всех мучеников американской мечты: время - деньги. Из прессуемого времени выжимаются деньги и долги. Чем больше долгов, тем больше денег. Отсюда и возникла грандиозная, провинциальная, плебейская модель законченного мира. Цивилизация там завершила свой усталый путь, приняв форму небоскреба и содержание двойного гамбургера. И незачем больше думать о смысле жизни, равно как и о прочих смыслах. Проблема только в том, что проблем нет.

И мечта в Америке уже не мечта, а произведенный продукт в стандартной упаковке, и демократия там не думает о секундах свысока. Она вообще не думает. Меняя секунды на баксы, думать некогда. Это в России существуют вечные вопросы без ответов: «Что делать?», «Быть или уже не быть?», «Как нам обустроить Россию?». В Америке давно одни только ответы без вопросов. И без проблем. Человек произошел от обезьяны. Точка. В России же из этой точки непременно вырастает вопросительный знак. Изволь, брат Дарвин, объясни интересующимся, с какого бодуна тебе эта идея в голову вспрыгнула, может, человек еще и не произошел - посмотри на Обаму - может, он только еще раздумывает, стоит ли ему становиться похожим?

Россия, конечно, движется к своим ответам на вечные проблемы бытия, но нет гарантии, что не обернутся найденные ответы старым, как мир, вопросом: «Кто виноват?»

Кто виноват, что в Америке по отношению к России придерживаются незыблемых, примитивных стандартов? ЦРУ не исключение. Неважно, что десять раз повторенная авантюрная операция столько же раз и провалилась. Привычную наработанную схему используют и в одиннадцатый заход. Только назовут по-другому, чтобы не путаться. К примеру, «Стремительная свобода» стала называться «Вертикальным взлетом», тогда как цель осталась прежней - втянуть Россию в иракскую авантюру, как это было в случае с авантюрой афганской.

И вот, 3 июня 2006 года, когда в центре Багдада были захвачены четверо сотрудников российского посольства, а пятый убит на месте, и мир еще только гадал, кто мог совершить это злодеяние, Джордж Буш уже знал, что ответственность за него возьмет на себя некий «Совет моджахедов шуры». Наставляя сенатора Чака Хейгела перед выступлением того с осуждением теракта, проговорился, не заметив этого: «Я не знаю, кто такие «моджахеды шуры», да и не в них дело. Русские сейчас находятся в таком же подавленном состоянии, что и мы. Вопрос в том, присоединятся ли теперь они к нам в Ираке. Думаю, мы все начинаем понимать, что иракская проблема приобрела глобальный характер. Ответом на этот вызов должно стать взаимодействие всех ведущих стран в решении коренных вопросов вокруг Ирака».

Мог бы сказать короче и проще: Россия должна безоговорочно следовать политике США. Буш знал и то, что заложники будут казнены через десять дней -13 июня. Эти десять дней нужны были, чтобы удостовериться: русские шокированы и растерянны - не только упустили след моджахедов, они его даже не искали.

«Совет моджахедов шуры» молчал до 19 июня, когда впервые объявил себя организатором нападения на российских дипломатов.

22 июня появилось сообщение, что заложники будут казнены. К тому времени минуло девять дней, как их не было в живых. И только к исходу дня 27 июня МИД РФ подтвердил факт гибели сотрудников посольства. Буквально через несколько часов Израиль уже давал «мастер-класс», демонстрируя России, как следует бороться за жизнь и свободу своих граждан. Маленького, глупого капрала Шалита, угодившего в большую игру, взяли в плен палестинские боевики. Ответом стала масштабная армейская операция «Летний дождь». Это была другая сторона одной и той же медали ЦРУ в честь 60-летнего юбилея «хромой утки» по имени Джордж Буш.

Рейтинг Буша поднялся на жалкие два процента. Пострадавшие претензий не имели. Если не считать Хиллари Клинтон. Она выступила на сцене культурного центра Баффало, штат Нью-Йорк, с истеричным комментарием по поводу того, до какого ужасающего состояния способен довести Америку Буш. Иракская авантюра неизбежно переместится в Иран, - заявила она, - и все повторится, только с еще более тяжкими для нашей страны последствиями. Это ухудшенное «дежавю» принесет нам новые страдания, которые растянутся на годы...»

Не договорив, бывшая первая леди рухнула в обморок. Инцидент обсуждался в течение всего следующего дня. Новостные телеканалы снова и снова давали пикантную картинку в разных ракурсах: вот Хиллари говорит, гневно поминая Буша, а вот она падает, падает, падает...

Впечатление складывалось такое, будто миссис Клинтон отрабатывала технику падения, стремясь довести кульбит до совершенства. Не так все было. Мужественная леди, отвергнув врачебную помощь, словно вспугнутая утка стремительно прыгнула обратно к трибуне и продолжила свое выступление. Правда, какой-то рычажок в голове сдвинулся: забыв про иракскую авантюру Буша, Хиллари перескочила на реформу системы социального страхования. Отчаянный вертикальный взлет почему-то показывать не стали. Должно быть, из экономии эфирного времени.

Госсекретарь Кондолиза Райс восприняла инцидент в Баффало сочувственно, однако увидела в нем нечто большее, чем просто обморок, вызванный якобы банальным пищевым отравлением. «Для нее, - сказала она Бушу, - хуже всего не само падение, а то, что она никогда больше не поднимется».

«Ты станешь моим преемником! - выпалил Буш. - Ты, а не эта кряква! Я так хочу, и я это сделаю. Надо учиться у русских тихо и мирно передавать власть - от Ельцина к Путину, от Путина - к Касьянову. Или к кому? Что скажешь, Конди?»

Джордж был прав. Надо учиться у русских весело преодолевать трудности и тихо передавать власть из рук в руки, не предупреждая остальных претендентов, которые не успеют побеспокоиться, получая мелкую сдачу. Главным претендентом на Кремль мог быть, допустим, министр обороны Сергей Иванов, но последнее время он все чаще раздражал Путина своей инициативной некомпетентностью. Как, впрочем, и Борис Грызлов, этот ведомый погонщик верблюжьего большинства в Госдуме. Если бы Путин курил, Грызлов подносил бы ему пепельницу, если бы пил, как Ельцин, ходил бы за ним с бутылкой водки в кейсе, как это делал генерал Коржаков. Но Путин не курит, не пьет и не... Короче, не нужен Грызлов ни ему, ни России. А что такое Медведев? Кризис сдал - кризис принял...

Касьянов?.. Мисс Конди несколько раз встречалась с российским премьером, оставшимся не у дел, и тоже пыталась взглянуть на него как на одного из преемников кремлевской власти, который, возможно, сменит Путина в результате ожидаемого «ползучего переворота» в России. Вгляделась внимательно. Мужчина представительный, статный, ничего не скажешь. Баритональный басок явно щекотал женские нервы вице-президента Чейни. Белозубая улыбка вписывается в любой интерьер, но кровь у него, как бы это сказать... Неподвижная, что ли. Он отлично смотрелся бы в генеральском мундире, а стал бухгалтером. Напрасно приосанился. Не быть ему преемником. Конди не любила глупых мужчин.