Всё – свет - Юлия Палий

Около восьми вечера бабуля зашевелилась.

– Ба! – я поднялась с пола и стала заглядывать ей в лицо. – Ты как?

Она нежно посмотрела на меня и так улыбнулась! Никогда ещё я не видела у бабушки такой широкой улыбки. Всегда очень спокойная и нежная, сейчас она улыбалась блаженно, во весь рот. Ну просто как голливудская звезда.

– Ба, ты что?

Я сидела, не понимая, плакать или смеяться, а бабушка всё улыбалась и смотрела на меня.

– Ты знаешь, – неожиданно произнесла она, – мне приснился удивительный сон.

– Сон? – я опешила. – Какой сон?

– Ты помнишь, я рассказала тебе о том, как повредила ногу в детстве?

– Да.

Я не шевелилась.

– Так вот. Мне приснилось, что я вернулась туда, опять в то место, где это произошло, и вижу этих бурёнок. И во сне всё, что я тебе рассказала, перемоталось задом наперёд. Понимаешь?

Я пыталась это представить.

– Нет.

– Ну, сначала мне приснился лекарь, как он говорит, что занесли инфекцию, и рана будет нарывать, и её надо чистить периодически. Потом как утром, ещё до врача, болела нога, и вечер накануне, когда я вернулась с пастбища с раненой ногой. Затем как я привязываю лопух. Понимаешь? Всё в обратном направлении.

Я закивала головой.

– А затем приснилось самое странное. После того как прошёл тот момент, когда я напоролась на сук и до этого побежала за коровой в болото, во сне я вернулась в то самое место, откуда бурёнка соседская от меня сбежала, когда ещё нога была здорова. Понимаешь? И вот стою я и вижу, что не убегает она, не боится, а идёт прямо ко мне и мычит. Я беру её молча за завязку на шее и веду к стаду. Сама думаю: «Почему она в болото не кинулась, ведь я же за ней должна была пойти». И вдруг понимаю, что нога не болит. Иду с Бурёнкой за остальными, как обычно, а сама размышляю: «За коровой не побежала. И нога здорова. Сон, что ли?». А потом отпасла стадо во сне целый день, как обычно, и домой пошла. Иду и недоумеваю опять: «Нога здорова. Как это возможно? Но ведь не болит!». Прихожу домой, а там меня мама встречает. Улыбается и говорит: «Ты спицу нашла в шкафу?» – «Нашла», – отвечаю. А она мне: «Это я твоей внучке подсказала, где её найти». А я спрашиваю: «А ты откуда про внучку знаешь? Я ведь молодая ещё». А в ответ: «Какая же ты молодая? Тебе шестьдесят пять уже». И смотрит на меня. А я себя оглядывать стала и вижу: правда, стою, как сейчас, в этом возрасте. Говорю ей: «Так я же коров только с поля пригнала, и нога здорова». «Вот и помни об этом, а о другом – забудь». Сказала так мама, подошла, обняла меня, как раньше, а потом посмотрела и говорит: «Виктории помоги. Ей помощь понадобится». Я отвечаю: «Хорошо. А чем помочь?». А она объясняет: «Всё, что скажет внучка, делай. Слушайся её. Она во благо». Улыбнулась и исчезла. Тут я проснулась.

Бабушка рассказывала всё это с новой удивительной улыбкой. Никогда я её такой не видела. А бабуля посмотрела мне в глаза и говорит: «Я теперь, наверное, в ресторан пойду поваром».

Я так и села опять на подушку на пол.

– Как это поваром? Зачем?

– А я всю жизнь мечтала. А теперь пойду.

Бабушка встала и стала складывать плед.

– Нам поговорить с тобой нужно, внучка, я знаю. Иди, я обниму тебя.

Я подошла к бабушке.

– Ты знаешь, произошло что-то со мной. Я точно не знаю, но чувствую себя совсем по-другому сейчас. Как в молодости, понимаешь?

Я закивала головой.

– Выйду ненадолго. Мне подумать нужно. Потом вернусь к тебе. Хорошо?

Я снова кивнула.

Бабушка наклонилась к моему лицу:

– А ты в порядке сама?

– Всё хорошо, ба. Давай потом поговорим. Отдохни.

Бабуля обняла меня ещё раз и молча вышла. Я села на диван.

Так вот как это бывает.

– У всех по-разному.

Голос проводника прозвучал неожиданно.

– Ты здесь? Ах, да! Я забыла. Ты теперь всегда рядом.

– Рядом. Я буду обмениваться с тобой информацией, когда ты одна, чтобы не было ощущения, что ты отвлекаешься, когда другие люди близко. Ведь мы общаемся без слов.

Я посмотрела на себя в зеркало, расположенное на стене. С виду я сижу на диване и думаю. Никто и не догадается, что в этот самый момент я общаюсь со своим проводником.

– Иногда я могу сообщать тебе что-то внезапно. Но это может быть только экстренный случай. Со временем ты научишься обходиться без моих подсказок, когда полностью почувствуешь, как Всё происходит. Теперь ты проводник. Поздравляю.

– Я – проводник? Как ты?

– Нет. По-другому. Ты – проводник Всего. Это как связь со Всем для людей, которые забыли себя. Они через тебя вспомнят. Ты приведёшь их к этому. Значит, ты проводник. Поздравляю.

– Спасибо. Знаешь, это интересно. Такая реакция у бабушки! Она так счастлива!

– Да. Теперь мама. Следующая – мама. Когда она поверит, ты сможешь работать в полной мере.

– Ах, да, головные боли…

– Вспомни, чего она ещё хочет?

Я вскочила с дивана.

– Ребёнка! Мама хочет ребёнка. Она всегда мечтала о троих детях, но у них что-то не получилось. И мамины головные боли. Я помогу ей. Вылечу боли. И ребёнок сможет появиться.

– Вперёд.

– Спасибо.

Я спокойно подошла к двери, открыла её и пошла к маме в комнату. Негромко постучала.

– Да, – мама ответила сонным голосом.

– Мам.

– Заходи, дорогая.

– Я хотела поговорить с тобой.

– Это может подождать до завтра? Голова раскалывается.

– Мама, а можно я с тобой посижу? Побуду немного, очень тихо. И поглажу тебя по голове тихонечко, как в детстве, помнишь. Ты даже просила меня тогда. Говорила, что тебе легче, когда я рядом.

– Посиди.

Мама не могла сопротивляться.

Я села рядом. Теперь моя задача была положить руки ей на голову и подумать о том, что боль ушла, голова здорова. Дотронулась до маминой макушки. Она закрыла глаза. Я представила её здоровой, улыбающейся и стала ждать. Было очень хорошо и приятно сидеть вот так рядом с мамой и знать, что помогаю. Ощущение спокойствия и радости, которое поселилось во мне, усиливалось многократно и приобретало другие оттенки, те, что я испытала во Всём.

Через некоторое время почувствовала, что пора уходить. Мама спала. Я укрыла её одеялом, улыбнулась и вышла.

Глава 6. Начало

На следующее утро я появилась, как обычно, к завтраку. В моей семье явно что-то происходило. Все были в сборе, хотя сегодня среда – третий день рабочей недели. Но даже папа был дома. А мама и бабушка сияли как две звезды.

Отец первым увидел меня.

– Доброе утро, родная. Ты не знаешь, что сегодня случилось с нашими девочками? Посмотри, пожалуйста, их не узнать.

И правда! Мама надела своё самое нарядное платье, а бабушка стояла с причёской, как будто уже успела сходить в парикмахерскую. Обе всё время улыбались.

– Доброе утро, папа. Не знаю, что происходит. Может быть, им просто хорошо?

– Как ты правильно сказала, милая, – хорошо. Просто хорошо. А вы знаете, что впервые за пятьдесят семь лет, да-да, пятьдесят семь, у меня не болит нога именно сегодня. Я не спала всю ночь и всё думала: как это возможно? Впервые! И знаете, что я вам скажу? Это Вика!

Папа и мама посмотрели на меня.

– Вика, милая, иди, что я тебе покажу, – бабушка села на стул и стала снимать носок. – Посмотри сюда. Ты видишь?

– Нога.

Я не понимала, что должна увидеть.

– Вот именно! Нога! Лиза, скажи ей, что у меня всегда на этом месте был шрам. С восьми лет.

– Это правда.

Мама, улыбаясь, смотрела на меня.

Сев напротив, я засмеялась.

– Ну, значит, ты здорова.

Я смотрела то на маму, то на бабушку.

– А моя голова? – мама пристально посмотрела на меня. – Я не принимала ничего обезболивающего, а голова не болит. Такого никогда не было с тех пор, как начались мигрени. Ты понимаешь?

– Да. А ещё я вас обрадую с папой. Скоро ты будешь беременной.

Мама на секунду замерла, а потом рассмеялась.

– Откуда ты взяла это?

– Просто знаю.

Родители посмотрели друг на друга. Мама перевела взгляд на меня.

– Что это, Вика?

– Это – чудо.

Все замолчали. Я продолжила:

– Клянусь, что ничего не могу рассказать вам, не спрашивайте. Но прошу, помогите. Дело касается всех людей.

Повисла тишина.

– Я помогу тебе. Моя мама просила меня об этом во сне, во время которого я поправилась, – первой произнесла бабушка. – Что нужно делать?

– Расскажи всем, что случилось с тобой. Как ты выздоровела. Ко мне пойдут люди. Это начало. Дальше всё само устроится. Но нужно будет принимать людей здесь. Может быть, в моей комнате.

– Не надо в комнате, – отец поднялся со стула. – У нас в гостиной два окна. Мы можем поставить перегородку и отделить для тебя часть комнаты. Пусть это станет приёмной.

– Спасибо.

Мама встала со своего места, подошла ко мне и обняла.

– Это тебе – спасибо.

Следом за ней подошли папа и бабушка. Мы обнялись вчетвером и стояли так очень долго.