Шифр Джефферсона - Стив Берри

Хейл посмотрел на другой лист, тоже забранный в пластик.

Его семейство пыталось найти ключ к шифру Джефферсона в течение ста семидесяти пяти лет. Нанимало специалистов. Тратило деньги.

Но ключ им не давался.

Послышались шаги, приближающиеся от носа судна, и в каюту вошел его личный секретарь.

– Включите телевизор.

Хейл увидел в его глазах озабоченность.

– Вести скверные.

Хейл нашел пульт дистанционного управления и нажал кнопку.

Малоун доел яблоко, держа газету раскрытой перед собой. Никакого сообщения о поездке президента в Нью-Йорк он не обнаружил. Странно. Президенты обычно приезжали с большой шумихой. Нужно быстрее уходить из отеля. Каждая секунда промедления усложняла эту задачу. Он знал, что в «Гранд-Хайате», большом многоэтажном комплексе, тысячи людей струятся потоками туда-сюда круглые сутки. Сомнительно, чтобы полиция или секретная служба смогли перекрыть все выходы, тем более так быстро. В помещении были включены два телевизора, и он видел, что камеры сотовых телефонов действительно передавали фотографии, но, к счастью, почти все они были размытыми. Пока что ни слова о состоянии Дэниелса. Люди тараторили о нападении, говорили, что все произошло прямо под ними. Несколько человек слышали выстрелы и видели ракету. Два агента в другом конце гостиной смотрели вниз и говорили по рациям.

Малоун встал, собираясь уходить.

Агенты бросились от окна прямо к нему. Он приготовился отреагировать, заметив, что массивный деревянный стол с яблоками и газетами может замедлить их приближение.

Конечно, у них были пистолеты, а у него нет, так что прок от стола был незначительный.

Агенты прошмыгнули мимо него, побежали к лифтам и, когда пришла пустая кабинка, вошли в нее.

Малоун тихо вздохнул, вошел и нажал кнопку «вниз», решив идти не таясь.

Прямо из главных дверей.

Глава 6

Уайетт ждал в вычурном вестибюле «Гранд-Хайата», заполненном туристами, приехавшими на выходные в Нью-Йорк и теперь взбудораженными тем, что кто-то пытался убить президента Соединенных Штатов. Он прислушался к обрывкам разговоров и понял, что никто не знает, ранен ли Дэниелс, известно только, что его быстро увезли. Кто-то вспомнил покушение на Рейгана в 1981 году, когда официальное заявление было сделано только после того, как президента доставили в операционную.

По меньшей мере десяток полицейских и пять-шесть агентов секретной службы быстро шли по двухэтажному вестибюлю. Они громко разговаривали, занимали места у эскалаторов и выходов. Трудно было сказать, где появится Малоун, но выходы из отеля были ограничены дверью этажом ниже, ведущей на Восточную Сорок вторую улицу, и стеклянными дверями этажом выше. Они открывались в туннель, ведущий к Большому центральному вокзалу, который Уайетт видел со своего наблюдательного пункта. Если он знал своего противника настолько хорошо, как ему казалось, то Малоун должен был просто выйти в главные двери. Почему бы нет? Лица его никто не видел, а прятаться лучше всего, постоянно находясь на виду.

Он понимал, что власти рады были бы удалить всех из отеля, но это могло оказаться невозможным. На двадцати с лишним этажах находилось очень много людей. После обычной шестимесячной подготовки к президентскому визиту секретная служба могла бы с этим справиться. Но агенты готовились всего два месяца, основной их тактикой была секретность, поскольку никаких объявлений не делалось до этого утра, когда Белый дом лишь сообщил, что Дэниелс будет в Нью-Йорке с личным визитом. Этот прецедент шел от прежнего президента, совершившего необъявленную поездку вместе с женой, чтобы посмотреть одну из бродвейских постановок. Та поездка прошла без сучка без задоринки, но Дэнни Дэниелс, видимо, в настоящую минуту клял себя, если только его внутренности не были повреждены, или он не потерял большого количества крови.

Уайетту нравилось, когда людям приходилось плохо.

Это значительно облегчало задачу.

Скорее всего, Малоун поднялся наверх, по крайней мере для начала. Однако он мог выйти из любого лифта, какие были видны Уайетту. Определенно он не пойдет по лестницам, потому что полиция перекроет их первым делом. Но записка, которую Уайетт оставил в номере, погонит Малоуна вперед. Малоун будет, как всегда, Одиноким рейнджером. Преданным и верным своей драгоценной Стефани Нелл.

Уайетту нравилось быть снова в деле.

Последний контракт у него был давно. За последние годы работы стало меньше, и он тосковал по своему положению штатного агента. Восемь лет назад его вынудили уйти. Но он все-таки зарабатывал на жизнь, предлагая свои услуги, что представлялось будущим разведки. Меньше агентов в платежной ведомости, больше нанятых для конкретного задания – независимых парней, от которых можно в случае чего отречься и которые не требуют пенсии. Но ему пятьдесят, он уже мог бы подняться до заместителя администратора или даже главы агентства. Он всегда считался одним из лучших полевых агентов.

Пока…

«Что собираешься делать?» – спросил его Коттон Малоун.

Они оказались в западне. Двое вооруженных людей наверху заставили их лечь, еще двое находились в темных укрытиях, тянувшихся перед ними. Он подозревал западню, и теперь его опасение подтвердилось. К счастью, они с Малоуном были подготовлены.

Он потянулся к рации.

Малоун схватил его за руку.

– Нельзя.

– Почему?

– Мы знаем, что там. Они нет.

Они – это были трое агентов, получившие приказ наблюдать за периметром.

– Мы понятия не имеем, сколько там стволов, – сказал Малоун. – О четырех знаем, но их может оказаться гораздо больше.

Он нашел пальцем кнопку «ПЕРЕДАЧА».

– У нас нет выбора.

Малоун вырвал у него рацию.

– Если я соглашусь с этим, виновны будем оба. Мы можем справиться с этой ситуацией.

В них выстрелили несколько раз. Они лежали среди ящиков.

– Давай разделимся, – сказал Малоун. – Я влево, ты вправо, встретимся в центре. Рация будет у меня.

Он промолчал.

Малоун уставился в темноту, видимо, оценивая опасность и готовясь идти вперед.

Уайетт предпочел иной курс.

Удар пистолетом по виску, и Малоун без сознания рухнул на бетон.

Он взял рацию и приказал трем агентам войти внутрь.

Чей-то громкий голос вернул его к действительности.

В вестибюль нахлынула еще волна полицейских. Теперь людей гнали к выходам, служащие отеля помогали. Очевидно, кто-то наконец принял решение.

Уайетт оглядел эту кутерьму.

Главные лифты открылись на нижнем этаже, и люди вереницей шли наружу. Одним из них был Коттон Малоун.

Уайетт улыбнулся.

Малоун, как и предвидел Уайетт, выбросил пиджак. Одну из вещей, которые бы высматривали агенты секретной службы. Он наблюдал, как Малоун смешался с толпой, протиснулся к эскалатору и поехал вниз, к главному входу отеля. Уайетт остался, прячась за высокой портьерой. Агенты и полицейские шли к тому месту, где он стоял, жестами приказывая всем уходить.

Малоун сошел с эскалатора и вместо того, чтобы выйти в центральные двери, повернул направо и пошел к выходу, ведущему в Большой центральный вокзал. Уайетт отошел к одной из закрытых на вечер комнат для заседаний и достал из кармана рацию, уже настроенную на ту частоту, которой пользовалась секретная служба.

– Внимание всем агентам. Подозреваемый одет в светло-голубую, застегивающуюся донизу рубашку, светлые брюки, сейчас он без пиджака, выходит из главного вестибюля в туннель, ведущий в Большой центральный вокзал. Я иду в этом направлении.

Он чуть подождал, сунул в карман рацию и повернулся к вестибюлю.

Малоун вышел в дверь и скрылся.

Агенты секретной службы пустились в погоню, расталкивая толпу.

Глава 7

Нокс вышел из отеля «Плаза». Он знал, что, по крайней мере, трое членов Содружества находятся на грани паники. И поделом. То, что они санкционировали, было чревато риском. На его взгляд, слишком большим. Раньше они всегда действовали с разрешения правительства, и с такой поддержкой их поступки и власть были законными. А теперь они изменники, плывущие в бурных, неведомых водах.

Он пересек улицу и вошел в Центральный парк. Восемьсот с лишним акров деревьев, травы, озер и тропинок. Место отдыха целого города. Без него Манхэттен был бы одним сплошным кварталом бетона и зданий.

Он позвонил из «Плазы», попросил немедленной встречи. Связной тоже хотел поговорить – ничего удивительного – и находился поблизости, поэтому они выбрали ту же скамью, за Овечьим лугом, у фонтана Вифезда, где уже встречались.

Ждавший его человек был неприметным во всех отношениях, от незапоминающегося лица до простой одежды. Нокс подошел и сел, сразу же почувствовав неприязнь к самодовольному выражению лица Скотта Парротта.