Флагман в изгнании - Дэвид Вебер

Мэтьюс пожал плечами, и Протектор расстроенно кивнул:

– Думаете, Мантикора полностью потеряет инициативу?

– Не полностью, ваша светлость. Я предвижу период равновесия… а потом начнется битва всерьез. Думаю, хевениты попробуют несколько контрнаступлений, но монти их при этом серьезно потреплют. Точно предсказывать события я не в состоянии, но мог бы. если хотите, дать вам личную оценку предстоящих событий.

Бенджамин кивнул, и Мэтьюс поднял руку, загибая пальцы после каждого пункта.

– Сначала возникнет патовая ситуация. Обе стороны будут искать преимущества, но ни одна не решится отвести слишком много линейных кораблей от основной зоны боев. Потом Альянс переведет свою промышленность на военные рельсы. Монти уже это сделали. По довоенным программам только в самом королевстве строилось восемнадцать линейных кораблей. Сейчас они доделываются с повышенным приоритетом и будут введены в строй в течение шести месяцев, а по новой военной программе за десять месяцев будут построены дополнительные корабли. Примерно к тому же времени наши собственные верфи выпустят первый супердредноут местной постройки, и то же самое сделают мантикорские верфи на Грендельсбейне и Талботе. Как только мы наладим производство, будем выпускать по четыре-пять кораблей стены в месяц.

Что касается хевенитов, то они уже потеряли свое преимущество в кораблях стены, и монти захватили с полдюжины их крупных передовых баз обслуживания. Поэтому даже простой ремонт полученных в бою повреждений потребует от них большего напряжения на верфях и замедлит текущее строительство. Несмотря на размеры, промышленность у них менее эффективная, чем у Альянса, и я не думаю, что они смогут перегнать нас в постройке кораблей. С другой стороны, и мы их не перегоним, во всяком случае не настолько, чтобы это имело значение, а у них по-прежнему остается множество линкоров, о которых я уже говорил. И все это означает, что война будет очень и очень длинная, если только одна из сторон не наделает глупейших ошибок. В долгосрочном плане все, скорее всего, решит сравнительная мощность политических систем. Пока что Пьер и его Комитет устроили настоящее царство террора. И основной вопрос, по-моему, в том, сумеют ли они поддерживать его на прежнем уровне или подыщут на замену более стабильный режим. Теперь война идет не за территорию, а за выживание: на этот раз, ваша светлость, кто-то будет уничтожен – либо Королевство Мантикора и его союзники, включая нас, либо Народная Республика Хевен.

Протектор Бенджамин медленно кивнул. Взгляды Мэтьюса на политические аспекты войны вполне соответствовали его собственным, и он высоко ценил компетентность гранд-адмирала в военных вопросах.

– И именно поэтому, ваша светлость, – тихо сказал Мэтьюс, – нам нужна леди Харрингтон. В масадской войне были уничтожены практически все наши старшие офицеры. Мы посылаем людей, никогда не командовавших ничем, кроме ЛАКа note 3, капитанами эсминцев и крейсеров – даже линейных крейсеров. По мантикорским стандартам, и мой собственный опыт весьма ограничен, а когда монти уйдут, я здесь останусь самым опытным офицером… кроме леди Харрингтон.

– Но она же мантикорский офицер. Думаете, они нам ее отдадут?

– Я думаю, что их Адмиралтейство только обрадуется, – ответил Мэтьюс.– Ее перевели на половинное жалование не по их инициативе, и исторически сложилось так, что таких офицеров королевство часто одалживало союзникам. Собственно, они уже одолжили нам многих офицеров и матросов. Я, конечно, не знаю, какую политическую реакцию вызовет производство леди Харрингтон в офицеры нашего флота… Если вспомнить, что ее исключили из их палаты лордов, то, наверное, довольно негативную, но я так понял, что королева Елизавета твердо на стороне леди Харрингтон.

– Да и палата общин тоже, – негромко отозвался Бенджамин. Он откинулся назад и, задумавшись, прикрыл глаза, потом вздохнул.– Дайте мне поразмыслить об этом. Я согласен с вашей оценкой и согласен, что леди Харрингтон нам нужна, но я не хочу взваливать на нее новые обязанности, пока не буду уверен, что она к ним готова, и не важно, провинциализм во мне разыгрался или что-то еще. Ни ей, ни нам толку не будет, если мы сразу загоняем ее слишком сильно.

– Хорошо, ваша светлость, – почтительно сказал Уэсли Мэтьюс.

В глубине души он знал, что победил. Бенджамин Мэтьюс был хорошим человеком и искренне переживал за женщину, которая сорок два стандартных месяца назад спасла его планету от Масады, но он был еще и правителем планеты Грейсон. В конце концов связанная с этим ответственность заставит его призвать Хонор Харрингтон во флот Грейсона… чего бы это ей ни стоило.

Глава 2

Дама Хонор Харрингтон, графиня и землевладелец Харрингтон, сделала три быстрых шага и подпрыгнула на носках. Трамплин резко изогнулся, и она, дугой пролетев по воздуху, почти без всплеска вошла в воду. Рябь превратила поверхность в волнистое стекло, но вода в бассейне была кристально чиста, и старшему стюарду Джеймсу МакГиннесу было видно, как она скользит у дна с изяществом дельфина. Она всплыла на поверхность, перевернулась и на спине поплыла к дальнему концу пятидесятиметрового бассейна. Это был последний этап регулярного утреннего заплыва.

Кристаллопластовый купол Дворца Харрингтон смягчал яркость звезды класса F6 – солнца Грейсона. МакГиннес взял полотенце и пошел к ступеням бассейна. Шестилапый древесный кот, пригревшийся на столике у бассейна, наконец открыл травянисто-зеленые глаза. Он поднялся и от души потянулся всем своим гибким шестидесятисантиметровым телом, потом сел на четыре задние лапы, обернув их пушистым хвостом. В его ленивом зевке, продемонстрировавшем острые клыки, чувствовалось насмешливое терпение по отношению к вылезающей из бассейна мокрой хозяйке. Хонор отжала волосы, отросшие до плеч, с благодарностью приняла от МакГиннеса полотенце, и кот покачал головой. Древесные коты воду не любили, но Нимиц приручил Хонор Харрингтон сорок стандартных лет назад и успел привыкнуть к ее странной манере развлекаться.

А вот Эндрю Лафолле, майор гвардии землевладельца Харрингтон, не привык и тщетно старался скрыть испытываемую неловкость, пока землевладелец заворачивалась в полотенце. Несмотря на молодость, майор был вторым по старшинству в гвардии Харрингтон и свое дело знал отлично. А еще он был личным телохранителем леди Харрингтон и главой ее телохранителей. Законы Грейсона требовали, чтобы охрана сопровождала землевладельца постоянно. Лафолле знал, что леди Харрингтон это требование не по вкусу, но порой ему и его коллегам оно приносило куда больше проблем, чем Хонор.