Паровой дом (пер. В. Торпакова) - Жюль Верн

— Лучше всего, — сказал я, — нести с собой свой дом!

— Как улитка! — воскликнул Банкс.

— Друг мой, — ответил я, — улитка, которая смогла бы покидать свою раковину и возвращаться туда, когда захочет, — вот уж кому можно было бы позавидовать! Путешествовать в своем доме, доме на колесах, — вот что, наверное, можно было бы назвать последним словом прогресса!

— Быть может, — произнес полковник Монро, — перемещаться, оставаясь в своем «home»[28], носить с собой все свое — даже воспоминания, составляющие часть твоей жизни, — последовательно менять линию горизонта, изменять точку зрения, атмосферу, климат, ничего не меняя в жизни… да, может быть!

— И никаких вам бунгало для путешественников, — подхватил капитан Худ, — где условия оставляют желать лучшего и где нельзя остановиться без разрешения местной администрации!

— И никаких отвратительных гостиниц, где тебя терзают морально и физически! — заметил я не без основания.

— Фургон циркачей! — воскликнул капитан Худ. — Но более современный. Вот мечта! Останавливаться, когда хочешь, уезжать, когда заблагорассудится, ходить пешком, если нравится, бродить, скакать галопом, если вздумается, возить с собой не только спальную комнату, но и салон, столовую, курительную, а особенно кухню и повара — вот он, прогресс, друг мой Банкс! Это в сто раз лучше всяких железных дорог! Осмельтесь опровергнуть меня, дорогой мой инженер, ну-ка попробуйте!

— Эх, дорогой Худ, — ответил Банкс, — я придерживался бы того же мнения, что и вы, если…

— Если… — произнес капитан, покачав головой.

— Если бы в вашем порыве к прогрессу вы не остановились вдруг на полдороге.

— Значит, можно сделать еще лучше?

— Судите сами. Вы находите, что дом на колесах во много раз превосходит вагон, даже железнодорожный вагон-салон, даже sleeping-car[29]. Вы правы, мой капитан, если есть время и путешествуешь для собственного удовольствия, а не по делам. Полагаю, мы все согласны с этим?

— Все, — ответил я.

Полковник Монро наклонил голову в знак согласия.

— Понятно, — сказал Банкс. — Хорошо, я продолжаю. Вы обратились к каретнику, он вам соорудил дом на колесах. Вот он прочно установлен, удобен, отвечает всем требованиям любителя комфорта. Он невысок и не будет заваливаться набок, он неширок, так что пройдет по любой дороге, он удобно подвешен, чтобы не чувствовать дорожной тряски.

— Чудесно! Чудесно! Он изготовлен, как мне кажется, для нашего друга полковника. Он нас туда и пригласит. Если желаете, сможем посетить северные районы Индии, как улитки, но улитки, у которых хвост не отделяется от раковины. Все готово. Ничто не забыто… даже кухня и повар, которые так дороги сердцу нашего капитана. День отъезда наступил, поехали! All right! А кто его повезет, ваш дом на колесах, мой превосходный друг?

— Кто? — воскликнул капитан Худ. — Да мулы, ослы, лошади, быки!

— Запряженные цугом? — спросил Банкс.

— Слоны, — ответил капитан Худ, — слоны! Это будет превосходно и величественно. Дом тянет упряжка хорошо выдрессированных слонов, выступающих гордо или скачущих галопом, как лучшие в мире упряжные животные!

— Это было бы великолепно, мой капитан!

— Походный поезд раджи, мой инженер!

— Да, но…

— Но… что? Есть еще какое-то «но»! — воскликнул капитан Худ.

— Большое «но».

— Ах, эти инженеры! Они годятся лишь на то, чтобы видеть всяческие сложности!

— И преодолевать их, если возможно, — ответил Банкс.

— Ну что ж, действуйте!

— Я это сделаю, и вот как. Мой дорогой Монро, все эти тягловые силы, о которых говорит капитан, все это двигается, тащит, везет, но и утомляет, потому что упрямится, а главное — ест. К тому же, как только перестают попадаться пастбища, вся упряжка останавливается, она истощена, падает, умирает с голоду. Дом на колесах становится неподвижным, как бунгало, где мы сейчас спорим. Отсюда следует, что этот дом будет практичным лишь с того дня, когда он станет паровым домом.

— И побежит по рельсам, — сказал капитан, пожимая плечами.

— Нет, на колесах, — ответил инженер, — и его потянет дорожный усовершенствованный локомотив.

— Браво, — воскликнул капитан, — браво! С того момента, как ваш дом не пойдет по рельсам, а сможет двигаться куда захочет, не следуя приказам вашей железнодорожной линии, я за него.

— Однако, — заметил я Банксу, — если мулы, ослы, лошади, быки, слоны едят, машина ведь тоже нуждается в пище и, если не хватит горючего, остановится на дороге.

— Одна паровая лошадиная сила, — ответил Банкс, — равна трем-четырем лошадям, и эту мощность еще можно увеличить. Кроме того, она не подвержена ни усталости, ни болезням. Она будет двигаться, никогда не снашиваясь, в любое время года, под всеми широтами, под палящим солнцем, проливным дождем, по снегу. И нечего бояться ни нападения хищников, ни укусов змей или оводов и других опасных насекомых. Ей не нужна палка погонщика или кнут наездника. Ей не нужен отдых, она может обойтись без сна. Паровая лошадиная сила, выйдя из рук человека, в один прекрасный день превзойдет всех тягловых животных, которых Провидение дало в распоряжение человечества. Немного масла или смазки, немного угля или дров — это все, что она потребляет. К тому же, как вы знаете, друзья, на полуострове Индостан нет недостатка в лесах, а лес принадлежит всем!

— Хорошо сказано! — вскричал капитан Худ. — Ура паровой лошади! Я уже вижу, как дом на колесах инженера Банкса катится по дорогам Индии, проникает в джунгли, углубляется в леса, отваживается забраться даже в логова львов, тигров, медведей, пантер, гепардов, а мы, под укрытием стен, побеждаем неимоверное число хищных зверей, к вящей досаде всех немвродов, андерсонов, жераров, пертюизьетов, шассенов[30] мира! Ах, Банкс, у меня слюнки текут, вы заставили меня пожалеть, что я не родился лет через пятьдесят!

— Почему, мой капитан?

— Потому что лет через пятьдесят ваша мечта осуществится и паровая машина будет создана.

— Она уже сделана, — просто сказал инженер.

— Сделана?! И, вероятно, вами?

— Мной. И, по правде говоря, я боюсь только одного. Как бы она не превзошла ваши ожидания…

— В путь, Банкс, в путь! — вскричал капитан Худ. Он готов был ехать сию минуту.

Инженер остановил его жестом, потом сказал более серьезным тоном, обращаясь к сэру Эдуарду Монро:

— Эдуард, а что, если я предоставлю в твое распоряжение дом на колесах через месяц, когда начнется подходящий сезон? Я приду и скажу тебе: «Вот твоя комната, она готова и поедет, куда ты пожелаешь, вот твои друзья — Моклер, капитан Худ и я, мы все хотим сопровождать тебя в поездке по Северной Индии», ответишь ли ты мне: «Поедем, Банкс, поедем, и да хранит нас бог путешествующих»?