Психология мужества - Георгий Михайлов

На своё скромное денежное содержание он построил в Берёзове церковь и до конца дней оставался в ней приходским старостой, неустанно молясь и благодаря Бога за то, что смирил гордого, не дал погибнуть грешной душе.

Довольно скоро Меньшиков был помилован и восстановлен в княжеском достоинстве. Дочь его возвратилась в столицу. Но сам Александр Данилович остался в Берёзове. От Русских Православных корней сохранилось в нём самое лучшее. А золото, слава земная, вместе с заразой немецкой, прошли, как болезнь, растаяли, как мираж, как обольщение суетой. «Не в свои сани не садись» — гласит поговорка. Это понял человек выдающийся, у которого были и достоинства и пороки, но и силы немалые к несению бремени власти и славы.

Что же скажем о тех, кто, не имея таких сил, не имея даже представления о высоте, мечтает тем не менее взобраться на вершину пирамиды? Даже к обычным высотным работам допускаются люди трезвые и особо здоровые. Стальные нервы и специальная подготовка нужны верхолазам, альпинистам, лётчикам. Такие парни по долгу службы готовы в огонь и воду. Между тем, в отношении «медных труб» они не более мужественны, чем все остальные.

Общественная высота привлекательна. Но при подъёме там, как на любой высоте, становится жутковато — захватывает дух. На гребне славы, на вершине власти равновесие очень шаткое.

Одних крепких нервов там недостаточно, нужна моральная устойчивость, нравственная подготовка. Вот о чём, собственно, поют «медные трубы», только за громом торжественных оваций не всем людям удаётся расслышать их предупреждающую мелодию.

Комплекс величия вреден как отдельному человеку, так и обществу. С исторической сцены не раз исчезали целые народы, стойкие в боях, но жестокие и надменные в славе, ограниченные в творчестве, неспособные к мирному созиданию.

Аристотель пишет, что пока спартанцы «вели войны, они держались, но, достигнув господства, стали гибнуть, так как не умели пользоваться досугом и не могли заняться каким-либо другим делом». Война наполняла их быт определённым смыслом, занимала свободное время. В остальном же их культура была пуста. Досуг — очень важное звено жизни, не только личной, но и общественной. Бездуховная праздность, незанятость молодёжи, погружение в омут отупляющих развлечений непременно ведут к вырождению поколения. Стоит лишь зазеваться, увлечься ерундой, забыться в игре, как тотчас из живых свободных людей мы превращаемся в управляемых кем-то кукол-марионеток и, как Буратино, оказываемся на «поле чудес» в «стране дураков». Всё исполняется, словно в сказке «Золотой ключик». С той лишь разницей, что дурят нас не «кот и лиса», а штатные телеразбойники. Они развлекают публику анекдотами, игрой в рулетку и манят всех на «Поле чудес», намекая этим, что мы и живём как бы в «стране…»

Но довольно! Оскорбление Отечества — тяжкий грех. За насмешку над отцом Ноем библейский Хам получил проклятие в потомстве своём. И внукам его суждено было стать рабами. С тех пор над каждым, кто впадает в хамство, сбывается древнее пророчество. «Всякий, делающий грех, есть раб греха» (Ин. 8, 34).

Кто в детстве с родителями не считается — оказывается во власти улицы, пресмыкается перед вожаками, боится всякого, кто сильнее его. Кто на закон плюёт — сидит в тюрьме. Кто не доволен жизнью, кто страдает от бед, пусть вспомнит сначала, как смеялся над родным Отечеством вместе с пошляками юмористами. От этого смеха теперь страна наша разваливается, и Русским людям на своей земле, как на чужбине, приходится учить языки новых хозяев. Вот во что обходится хамство. Все, кому не дороги родные святыни, порабощаются чужеродной тьмой. И конечно все, жадные до удовольствий, становятся рабами своих вожделений.

Вот почему в известной нам беседе Сократ напомнил Лахесу о мужественных «в борьбе с вожделениями и удовольствиями». Только тот, кто стоек против соблазнов, может избежать Хамова греха, выдержать «медные трубы», сохранить честь и достоинство, волю и здравый ум, вырастить нормальных детей, Родину защитить от врагов и награду вечную заслужить, исполнив нравственный закон.

О том, что счастье заключается не в удовольствиях и развлечениях, и что вожделения полезно сдерживать, дабы не превратиться в человека-развалину, мы уже говорили. Можно не повторять. Но поскольку сегодня очень многие, даже взрослые, имеют о счастье понятие неопределённое, а представление — однобоко-потребительское, то, очевидно, тем, кто забыл, стоит напомнить точное значение слова счастье в русском языке.

По-русски иметь счастье — значит обладать частью или быть причастным к чему-либо. Причастность тоже относится к обладанию, но к обладанию целым, без разделения на части. В этом преимущество причастности. Приведём примеры.

Чем можно завладеть? Частью земли, частью общего богатства, часть пирога отхватить, знакомства завести с частью людей «полезных» и т. д. Здесь налицо низкое, корыстное понимание счастья. Душевной радости оно не даёт, а приносит лишь временное удовлетворение успехом. В самой идее разделения содержится зло.

Любая измена, блуд, неверность, даже в слове, ведут к потере целомудрия, к нарушению цельности человека. Зло состоит в непрерывном делении. Начиная с жадного окрика «моё!» и заканчивая отнятием души от тела, после чего труп сразу начинает разлагаться. Формула правящих злодеев: «разделяй и властвуй». Лозунг всех негодяев: «после нас хоть потоп». Но тот, кто отнимает у других, сам не бывает счастлив. Его удовольствия состоят из рефлексов добычи (как у зверя). Схватил, урвал, проглотил. Насытился, передохнул, проголодался и снова «на охоту». Увидел нечто у соседа — позавидовал, начал мечтать, потерял покой. Не удалось добыть — разозлился, стал ревновать, мстить. Крупно не повезло — отчаялся. Такое счастьем не назовёшь. Да и мужеством тут не пахнет.

Другое дело — причастность к разумному, доброму, вечному. Здесь человек перестаёт бояться за свою самость, познаёт радость единства с подобными себе. «Любовь, — по Платону, — это жажда целостности», стремление к соединению частей. Порядочность означает любовь к порядку. В порядочном обществе всем хорошо, но надо и самому быть порядочным. Надо иметь совесть, уметь жертвовать своим ради общего. Поведение порядочных людей отличается культурой, вежливой заботой об окружающих. Целомудренный не только себя не разменивает, но и вокруг ничего не разрушает, бережёт природу, ценит чужой труд, уважает закон. В результате, насыщенность интересов, широта взглядов, отсутствие потребительской озабоченности делают жизнь культурных людей куда более радостной, чем «престижное» прозябание «добытчиков». Но и это ещё не предел.

Высшее духовное значение счастья состоит в причастности к Источнику бессмертия, в соединении человека с Богом. Покаяние готовит верующего к встрече. А в самом Таинстве Святого Причастия православные христиане соединяются с воскресшим Христом, вкушают Хлеб жизни вечной. Что может быть радостнее обладания такой частью бытия?

Кто боится творить зло, тот имеет «страх Божий», который есть «начало премудрости» (Пс. 110, 10). Тот, стало быть, и мудр, ибо свободен от страха смерти, а с ним — и от всех прочих страхов. Тот, значит, и богоподобен, то есть — человечен вполне. Но это же и есть счастье — жить, не боясь никого, кроме Бога! В этом и мужество совершенное. И всё так просто!

В раю первые люди страха не ведали. Они были бессмертны и счастливы, пока не познали зло, пока верили Богу и исполняли Его заповедь — не прикасаться к запретным плодам познания. Поверив змею-искусителю, они утратили веру истинную, самовольно нарушили спасительную заповедь и приобщились к злу. Тогда они вкусили смерть и лишились райского блаженства. Потеряв страх Божий, стали бояться всего остального. И тогда, ради спасения заблудших, смертному человечеству была дарована добродетель мужества. Она, как изнутри, так и извне защищает нас от порабощения тьмой. Но и приобретается мужество не иначе, как при сознательном отречении от зла. В причастности к добру.

Молодёжь особенно остро переживает всякое отчуждение, стремится к причастности, ищет общения, нуждается в любви и заботе. Однако нередко в поисках друзей мальчишки прибиваются к сомнительным компаниям, где получают не менее сомнительные удовольствия, не подозревая о настоящем человеческом счастье.

Группируясь вокруг отрицательных лидеров (вожаков), так называемые делинквентные подростки противопоставляют себя миру нормальных людей, и в качестве протеста, как говорят, «хиппуют». Их «компанейское счастье» ничтожно, зато нравственные потери огромны. В итоге — общая отсталость в развитии, страх перед сильными, унижение, лживость, вороватость, беспринципность и, конечно, дешёвый гонор для прикрытия малодушия. Вне сборища («тусовки») такие ребята выглядят, прямо скажем, не очень браво. Энергичными и «смелыми» они становятся лишь в толпе, когда на каком-нибудь рок-концерте, подражая общему беснованию, начинают скандировать: «Мы вместе! Мы вместе!»