Стажер из «Заслона» - Денис Владимирович Морозов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я бы на все посмотрел по-другому, — возразил Белозерцев. — Если Кольцо станет дешевле и легче, то Арджун только выиграет. От этого повысится рентабельность, а инвестиции станут более прибыльными. Акции Кольца поднимутся, и все на этом заработают, в том числе и он лично. Давай-ка взглянем и на остальных членов экипажа. Начну с себя, чтобы не бросать тень на плетень. Честно признаюсь: алиби у меня нет.
— Я не верю, что это вы, — сказал Виталик.
— Игра в «веришь — не веришь» тут не пройдет. Нужны аргументы. У преступника должна быть мотивация, должны быть причины для совершения преступления, должны быть орудие и возможность.
— Очевидно, орудием выступает сервер, через который проходят команды. Возможность имеет любой, кто получит доступ к панели управления. Но нужны директорские права — их требует сервер.
— Есть нюанс, — возразил Белозерцев. — Протоколы безопасности Цусимы отвечают самым современным требованиям. Они не пропустят команд, способных навредить экипажу.
— Но эти команды выполняются, мы же сами все видели! — вскипел Виталик.
— В этом-то и загвоздка. Они не должны выполняться.
— Тогда выйдет, что прав Герт с его теорией о восстании искусственного интеллекта.
— Мистика, да и только, — вздохнул Белозерцев. — За искусственный интеллект я не отвечаю, но за свои действия могу отчитаться. Я не знаю, как заставить Цусиму выполнять заведомо невыполнимые команды. Наконец, у меня нет причин и мотива. Я хочу довести до конца все проекты «Заслона», в том числе твой проект мягкого Кольца. Если мы не завершим их, это будет провал — и для нашей компании, и для нас с тобой лично. Помнишь первый день, как ты пришел на предприятие?
— Разумеется!
— Что тебе сказали?
— Мы делаем технику, которая не глючит.
— Вот именно! Людей может глючить. А нашу технику — нет. Этим «Заслон» и отличается от других. Наша задача — доказать это.
— У меня вся судьба на кону! — воскликнул Виталик. — Я на этот проект свое будущее поставил. Он открывает блестящие перспективы, но если его завалить — все, прощай, ступай в клуб неудачников, растративших казенные финансы. После этого мне никто уже не поручит серьезной работы.
— Мы с тобой в одной лодке, но как убедить в этом Настю Чернавину? — потер переносицу Белозерцев.
— А сама она не может быть замешана в деле? — осторожно спросил Виталик, и в ответ на удивленный взгляд собеседника, пояснил:
— Уж больно рьяно она взялась за меня. Может, валит с больной головы на здоровую?
— Я давно ее знаю, и не вижу мотивов.
— А ее помощник, этот загорелый южанин?
— Лейтенант Раду? Он здесь недавно. Загореть он мог на околосолнечной станции — он там служил. Про него ничего не могу сказать. Давай не будем обвинять первых попавшихся. Рассмотрим всех. Врач Оливия Обелунгва и исследователь Джемаль Чакир занимались своими делами и ни с кем не конфликтовали. Могли ли они удариться во все тяжкие? Не вижу причин, хотя и не утверждаю, что знаю все. Кроме них, остаются Герт и Камчатова. Герт не из нашей конторы, он работает на Арджуна и прилагает все силы, чтобы исправить поломки. Если его версия с восстанием Цусимы подтвердится, то его эвакуируют на Землю, как, впрочем, и всех нас. Вряд ли его это обрадует. А вот Леру Камчатову должны отправить домой в любом случае, и Цусима тут не причем. Истекает срок ее командировки. Работа на орбите престижная, дает стаж и приличную оплату. Камчатова уже дважды подавала заявления с просьбой продлить ей пребывание на орбите, но их отклонили.
— Почему?
— Новый блок станции рассчитан на большой экипаж. Планировалось, что новые спецы заменят тех, кто сейчас на борту. Вышедшая из повиновения техника сорвала их прибытие, и Лера добилась своего. Таким образом, у нее есть мотив.
Виталик озадаченно молчал — ему не хотелось верить, что эта молодая блондинка в облегающем костюме может быть замешана во что-то плохое.
— Она — программистка, — продолжал Белозерцев, — и постоянно отрабатывает с Цусимой новые функции. Это дает ей инструмент. А саботаж она могла устроить, чтобы доказать, что без нее тут не обойтись.
— Тогда пойдем к ней и расспросим! — вскочил Виталик.
— Не так быстро! — остудил его пыл Белозерцев. — Если это ее рук дело, то она наверняка подготовилась. У злоумышленника должны быть отговорки на все случаи жизни.
— Я этого злоумышленника из-под земли достану, — скрипнул зубами Виталик.
— Если аварии не прекратятся, мы все окажемся на Земле, и не видать нам больше космоса, как обратной стороны Луны, — заметил его собеседник.
Лера Камчатова
Программисту Лере Камчатовой повезло: основной экипаж не успел разместиться на станции, и свободных кают было хоть отбавляй. Ей достались роскошные апартаменты из трех блоков с душем и широким иллюминатором во всю стену. Правда, в иллюминаторе чаще всего виднелась лишь космическая чернота, но иногда в него заглядывала Луна, да и Земля время от времени показывалась в поле зрения.
Виталик приложил палец к электронному терминалу рядом с дверью. Раздался мелодичный звоночек, но на него никто не ответил. Миниатюрная видеопанель не светилась — очевидно, хозяйки не было дома, или она не хотела принимать посетителей. От нетерпения Виталик забарабанил в дверь кулаком, но и это не дало результата.
— Ладно, попробуем по-другому, — сообщил он запертой двери, и полез в люк технической шахты, по которой тянулись пучки оптоволоконных кабелей, светящихся трубок и проводов.
Продравшись сквозь их хитросплетения, он нашел ответвление воздуховода, ведущего в каюту Леры, поднялся вверх по стальным скобам и выбил решетку, виднеющуюся в потолке.
Едва высунувшись из отверстия, он ударился макушкой обо что-то твердое.
— Это что тут такое? — недовольно пробурчал он, вертя головой по сторонам.
Перед его глазами стелился пол, покрытый ворсистым ковром. Он ощупал поверхность, в которую упирался, и понял, что прямо над его головой нависает постель, под которой и скрывалось отверстие воздуховода. Он выбрался из шахты и распластался на полу, соображая, куда двинуться дальше.
В щель между кроватью и напольным покрытием виднелась уютная каюта, обставленная в индийском стиле. Очевидно, восточная тематика пользовалась популярностью у экипажа, которым руководил доктор Арджун. На стенных панелях плавно переливались движущиеся изображения танцовщиц, прорисованные световыми линиями. Иногда вместо танцовщиц всплывал розовый слоник, а за
