Argumentum ad hominem - Вероника Евгеньевна Иванова

– Эйчи?!

– А вы уже на венок скинулись?

– Живой!

– Условно.

– Ты на каком ярусе? – спросила Анита.

– Почти шестнадцатый.

– С двадцать первого смогу тебя забрать.

Если от меня что-то останется.

– Эйчи, ты там вообще…

О чем хотел спросить Полли, я так и не узнал, потому что коммуникатор отдал приоритет голосу базы:

– Пёс-8, прием. Вам подтверждена эвакуация. Повторяю…

А шаги все ближе. Уже с тенями. Так я ничего не успею.

– Запрашиваю прямую поддержку.

– Пёс-8…

– Запрашиваю прямую поддержку!

Крохотная, но все же пауза.

– Ждите.

Да жду я, жду. Пять ступенек. Одиннадцать. Двадцать две.

– Привет оловянным солдатикам.

От этого голоса у меня гарантированно встают дыбом все волоски на шее, сам не понимаю, почему. Вроде ничего особенно противного, голос как голос. Может, меня бесит её манера растягивать некоторые гласные?

– Запрашиваю поддержку, мэм.

– Как неожиданно. Кто-то собирается обидеть нашего мальчика?

С тем, что все сонги – бездушные стервы, я смирился довольно давно и быстро, ещё в учебке. Но к их прелюдиям привыкнуть так и не смог.

Да, это они так настраиваются. Ловят мотив якобы. Ага, как же! Выпендреж, не более того. Все мотивы наперечет известны и высвечены сейчас перед Лахудрой на мониторе.

Да, ещё это их любимое: «Я одна, а вас много!».

– Мэм…

– О, мне тут говорят, что срочно. Да ещё с особыми обстоятельствами… Только не думай, что тебе повезло.

Мне сейчас и так очень плохо думается, а про везение я вообще…

Тварь! Ну какая же тварь, в самом деле!

Песня всегда падает на голову, как чугунная гиря, а на фоне компресса я с первых же нот едва не загремел по ступенькам вниз, ускоряя малоприятное развитие ситуации. Все, что заслуживало благодарности – это прояснившееся сознание и жжение возвращающихся ощущений.

– Смените трек, мэм.

– А этот чем плох?

Не знаю. Не могу подобрать слова даже. Но эффективность хромает, и я вместе с ней.

– Смените трек, мэм. Пожалуйста.

Она сделала вид, будто не услышала:

– Сейчас как раз мой любимый момент…

Пульсация за ушами подстегивает, заставляет ускориться, и тело вроде бы не против поработать, но рассинхрон почему-то только нарастает. Либо нужно тратить остатки сил, чтобы попадать в такт.

– Мэм…

Гундение под нос.

– Мэм, пожалуйста…

Никакого эффекта.

Восемнадцатый ярус. Мне и моим хвостам уже хорошо слышно друг друга, а скоро станет ещё и видно.

Сто семнадцать ударов в минуту, но добро бы равномерно, а не порциями, как сейчас. Рваными, омерзительными на вкус ложками каши, которой я должен давиться лишь из-за…

– Мэм, смените трек!

Ритм песни дернулся, вязко цепляя меня сбоем и останавливая сердце на очень долгий вдох.

– Да что ты себе позволяешь?!

– Я. Прошу. Это важно, мэм. Очень важно.

В ответ песня ударила с новой силой, пробив остатки терпения, пульсация захлебнулась сама в себе, сжимая сознание тисками, и я зарычал:

– Меняй трек!

Пару секунд не было слышно вообще ничего, потом на поверхность всплыли придыхания:

– Я… Ты.. Пожалуйста… Не…

– Меняй трек, сука!

Кажется, она всхлипнула.

Трафаретное «19» и новая песня ворвались в мои ощущения одновременно. Что-то малознакомое, точно не из нынешнего чарта, зато куда как съедобнее. По крайней мере, прыгать через две ступеньки стало почти легко. Но мне нужно больше, чем «почти».

– Глубже!

Она что, реально подвывает на переходах? Раньше не замечал. Ну, как бы то ни было, очередной ярус пройден рекордно быстро, и дистанция между мной и преследователями выровнялась. По ощущениям. Только её все равно маловато для хорошего маневра. Значит, будем…

– Ещё глубже!

Песня окончательно превратилась в вой.

– Анита?

– Я на двадцать первом, Эйчи.

– Эшелон оставь. Иди в зону первого сброса.

– Эйчи?

– Гляди в оба и повыше. На две двойки.

Я как раз прилечу оттуда. Если все получится и форы хватит.

Если эти парни – дрессированные профи, проблем точно не возникнет. Если любители… Нет, тогда они вряд ли шли бы так аккуратно, прячась за ступеньками, подальше от греха и возможных выстрелов.

Кстати, об оружии. Пора и ему чуток поработать.

«21».

Вот и развязка приближается. То есть, развилка.

«Зиг» смачно выплюнул светошумовую в лестничный пролет, под ноги первому из тех, кто шел за мной.

Конечно, я не рассчитывал на что-то серьезное. Самое большее, на временный отказ визоров, но и простой глюк меня вполне устраивал. Три-пять секунд. Главное, смазать момент принятия решения. Они знают, кто я. Не могут не знать. Они знают о взрыве. Они наверняка извещены о вертушке. Какой вывод следует? Эвакуация с первого же подходящего яруса. А я двинусь выше.

«22».

Набирать скорость на виражах – идиотское занятие, но полной прямой в распоряжении у меня не было, плюс колоннада частично закрывала обзор преследователям. Которые и впрямь сфолили на моей уловке: к тому моменту, когда первый из них ступил на пол двадцать второго яруса, я уже вовсю петлял по ракушке.

Быстрее, сильнее и… Нет, не выше. Дальше. Высоты мне много не надо.

Тело все ещё ощущалось через «не могу и не хочу», но мышцы и связки почти горели, обещая, что на исполнение стандартного упражнения силы хватит.

Главное: не забыть опустить щиток.

Не. За. Быть. Щит. Ок!

Последними шагами я оттолкнулся уже от колонн и перепрыгнул через парапет, сжимаясь комком в полете над разверзшейся бездной.

Это когда-то оказалось для меня самым сложным: отучиться от инстинктивно-нелепого раскидывания рук. Даже наглядные пособия и красочные рассказы инструктора помогали плохо. Пока не надоело зарабатывать вывихи из-за недостаточно плотной группировки при отработке общения с ловчей сетью, ничего не получалось.

Секунды свободного полета запомнились досадным сожалением, что ни хрена вокруг не вижу, а потом тугие ленты гриддера стиснули меня своим коконом, дернули и потащили прочь.

– Эйчи?

– Тут.

Все ещё, пока ещё. Вместе с дурными мыслями и навязчивыми вопросами. Или наоборот?

– Нас примут на ближайшем опорном.

Это должно меня успокоить или вдохновить?

– Ты как?

Учитывая, что Лахудра с её воем исчезла из наушника…

– Норма. Почти.

– После двух компрессов? – невесело хохотнул Рито. – Сказочник!

Двух? Откуда?

А, стыковка с гриддером приравнивается же. Но она прошла, можно сказать, незаметно на фоне всего остального.

– Что там вообще стряслось? – осторожно спросил Мекки.

Стоп. Как это – что? Все же должно было идти в трансляцию.

– Встречный вопрос: а что вы видели?

– Да считай, чистый калейдоскоп, - охотно начал рассказывать Полли. – Вспышка справа, вспышка слева, горизонт упал, потом все вообще волчком пошло.

Значит, камера свихнулась ещё раньше, чем на меня