Приручение зверя. Новая Лолита - Эмили Магуайр

— Я переезжаю к нему, — сказала Сара тем притворно бодрым голосом, которым люди сообщают вам плохие новости, когда хотят, чтобы они показались хорошими.

— Когда?

Сара промямлила что-то вроде «сегодня».

— Когда? — переспросил он.

Она ответила более ясно:

— Сегодня.

— Сегодня?

Джейми смотрел на ее пальцы. Ногти у нее были обкусаны до мяса, как и у него. Но у Сары никогда не было привычки грызть ногти; она всегда подстригала и подпиливала их, так что кончик каждого ногтя был похож на маленький полумесяц совершенной формы.

— В общем, сегодня.

— Сегодня?

— Да, и поэтому... Мне надо собрать вещи, приготовиться.

— Тебе надо приготовиться, — Джейми все смотрел на ее изгрызенные ногти. Это были ногти беспокойного, обделенного судьбой человека, чувствующего свое бессилие. Ногти человека, который держится из последних сил.

— Перестань повторять все мои слова!

Джейми вскинул взгляд.

— Я не заметил.

— Ну вот... Сара чуть улыбнулась, глядя ему в глаза. — С тобой все в порядке?

— Конечно. Почему со мной должно быть что-то не так?

И тогда Сара его поцеловала. Нежно, ласково, так мягко, так тепло. Столько раз в своей жизни он мечтал о таких поцелуях. В классе он смотрел на нее и думал, как она дотронется до его подбородка и склонится к нему с полураскрытыми губами. Он смотрел, как она играет в американский футбол, бежит кросс и плавает, и думал, чтб ее естественная, веселая любовь к спорту будет значить для парня, которого она полюбит. Он видел, как мужчины лапают, хватают и тащат ее, и представлял себе, как будет обращаться с ней совсем по-другому. Он поклялся, что, если получит ее, никогда не будет обращаться с ней грубо. Если ему выпадет такое счастье, он никогда, никогда не сделает ей больно, даже в разгаре страсти.

Пролетели мечтательные, жаждущие подростковые годы, теперь он взрослый мужчина, он имел Сару много раз. Много раз и по-разному, и все равно ни разу не сделал ей больно, хотя он понимал, что подталкивало мужчин к этому. Сара властвовала над мужчинами, со своими слишком мягкими волосами, умными губами, ненасытной вагиной. С ней мужчины одновременно чувствовали благодарность — и чувствовали, что их используют. И она была такая уверенная в себе, такая чертовски надменная, что так и хотелось заставить ее принять тебя всерьез. Она пробуждала инстинктивную потребность показать ей, что она встретила равного, что ты сильнее и лучше других мужчин, что такого она еще не встречала; что ты мужчина, который заставит ее умолять тебя. Обнимая ее, хотелось верить, что под доспехами своей сексуальной техники, за воплями бесстыдного рта, она благоговеет перед тобой. Это было сильнейшее побуждение, и Джейми чувствовал его сейчас, как и каждый раз, когда она касалась его.

Но он был не такой, как другие мужчины. Ему выпала привилегия узнать ее, еще когда она была хорошей девочкой, милой и пухленькой. Он знал ее до того, как ее взяли впервые, и в этом была вся разница. Именно поэтому он никогда не делал ей больно, поэтому никогда не давал вожделению или тщеславию взять над собой верх. Он всегда целовал ее так — вот точно так же, как сейчас,— потому что, в чем бы ни убедил ее этот садист, в настоящей любви нет жестокости и эгоизма. Настоящая любовь выкачивает кровь не из возлюбленной, а из влюбленного.

— Зачем ты уходишь? — спросил Джейми, все еще целуя ее.

— Так надо.

Джейми снова заплакал, а она как будто не заметила, но он знал, что на самом деле заметила. Она была не такая девушка, чтобы привлекать внимание к боли. Она просто продолжала целовать его, гладя спину, потом кожу над поясом брюк. Гладила и целовала, не обращая внимания на горячие мокрые слезы, приклеившие его ресницы к ее щекам.

— Куда он тебя забирает?

— Недалеко.

Джейми продолжал плакать, снимая с нее пижамную куртку и брюки, помогая ей снять одежду с него, нежно целуя ее в паузах между расстегиванием пуговиц, выпутыванием из рукавов и стягиванием белья.

— Я все-таки смогу видеться с тобой, правда?

Сара в ответ тихо ахнула. Она забралась под него, и Джейми непроизвольно проник внутрь ее. Его встревожила мимолетная мысль о том, что это последний раз, когда он занимается с ней любовью, но она быстро вылетела из головы. Мир был плотью Сары, сжимающей его плоть. Все, что не было ею, было недоступно пониманию, но он интуитивно осознавал, что ответы лежат где-то в конце. Несомненно, эта невыразимая жажда имеет другую цель, выше физического насыщения. Несомненно, в конце его ожидает смысл жизни, тайна внутреннего покоя или ключ к ее сердцу.

Откровения не было. Только слишком краткое чувство покоя, а потом Сара, такая же непроницаемая, как и всегда, улыбнулась ему, гладя его лопатки и спину. Он спросил, выйти ли ему, она прошептала «никогда».

— Сара, я спросил тебя, смогу ли я с тобой видеться...

— Ничто в мире не может помешать мне пидеться с моим мальчиком Джейми, — ответила она, но ее тело напряглось под ним, и тон был неправильный. Опять в ее голосе слышалась притворная жизнерадостность.

— Значит, ничего не изменится?

Молчание. Молчание с грустными глазами и напрягшимися руками.

— Сара?

— Нет, кое-что изменится. Иначе, какой смысл?

Джейми почувствовал, как выскальзывает из нее. Он попытался втиснуться обратно, но было слишком поздно. Никогда больше он не окажется внутри тела Сары Кларк. Он понимал, что это не так много значит, в сравнении с перспективой никогда больше ее не увидеть. Он с радостью отказался бы от секса навсегда, если бы это дало ему возможность разговаривать с ней хотя бы через день.

— Значит, этого больше не будет?

— Этого больше не будет. — Сара пощекотала его спину. — Это одна из немногих вещей в моей жизни, которых мне будет не хватать.

— Ну конечно.

— Это правда. На самом деле, мне будет не хватать только того, чем мы занимались с тобой. — Ее глаза расширились, увлажнились, моргнули. — Ты хоть представляешь, насколько ты важен для меня? Когда я думаю, что у меня больше не будет тебя, я едва могу дышать. Вот ты смотришь на меня грустными собачьими глазами, весь такой отвергнутый, и жалеешь себя, но не думаю, что ты понимаешь, что отказаться от тебя — это самый трудный, ужасный, болезненный поступок, который я когда-либо совершала и еще совершу.

Джейми слез с нее, отталкивая теплоту ее лести и переваривая холодное содержание, скрывающееся под ней. «Отказаться от тебя... у меня тебя больше не будет... мне будет не хватать...»

— Я больше никогда тебя не увижу, правда? — спросил он, подбирая одежду, собирая свое физическое «я» воедино.