Аферистка и Майор Воронцов. Семейное древо (СИ) - Босс Екатерина

Глава 28

Полковник Радов уже очень давно не был, как это принято говорить, в поле, но это не мешало ему быть в курсе и во главе всего, что происходит во время расследования. Сан Саныч с тоской вспоминал те годы, когда он еще был простым лейтенантом и брался за любое, даже самое маленькое и простое дело. Потом наступила пора, когда он получил звание капитана и в его жизнь ворвался вихрь перемен. С Мишей Воронцовым они раскрыли много громких дел, которые помогли полковнику в будущем, но то время, несмотря ни на что, было лучшим не только в карьере Сан Саныча, но и в жизни. Теперь у полковника Радова не было напарника, не было семьи, но были те, за кого он бы отдал свою жизнь даже не задумываясь.

Вероника и Олег наполняли жизнь Александра Александровича смыслом, пусть они и не знали об этом. Для мужчины не было того, что бы он не совершил ради этих двоих. Но если раньше полковник был уверен, что их жизням ничего не угрожает и он сможет прийти на помощь в любую минуту, то сейчас его уверенность испарилась. С тех пор, как Вероника вошла в жизнь Олега, Радов ни в чем не был уверен. Мужчина лишь боялся, не только за их жизни, но и того, что они узнают правду. Если они узнают то, что он тщательно скрывал столько лет, он больше не сможет их защитить.

— Товарищ полковник, неужели побоялись отпустить своего нового майора на дело одного, — хрюкнул от смеха командир группы быстрого реагирования, сидящий напротив Радова в бронемашине.

— За десять лет работы, ты все еще не выучил инструкцию, Витя, — без какого-либо намёка на улыбку ответил Сан Саныч.

— И товарищ майор не один, с ним Вероника Александровна, — добавил Еремей, не отрывая взгляд от экрана ноутбука. Парню нужно было еще немного времени, чтобы восстановить удаленные файлы больницы, в которой лечилась Маргарита с бывшим мужем после аварии.

— С женщиной? — удивился грузный мужчина с грушевидным лицом. Он шокировано округлил глаза, почесывая бритый затылок. Витя был знаком с Олегом Воронцовым уже несколько лет, но еще в первую их встречу понял — этот капитан никогда не станет работать с женщиной, уж слишком сильно он ценил свою репутацию. Командир еще не был знаком с Вероникой Александровной, но уже испытывал интерес, он хотел посмотреть на ту, которой удалось приручить одинокого волка. — И в каком она звании? Неужели заставили майора мириться с напарником?

— Вероника Александровна — психолог-консультант, — ответил Еремей, гипнотизируя девяносто девять процентов загрузки на экране. — Она очень помогла Олегу Михайловичу в раскрытии дела.

— Да неужели, — недоверчиво хмыкнул Витя. — Не поверю, пока сам не увижу своими глазами, как Воронцов работает с женщиной, еще и с психологом…как её там?

— Консультантом, — повторил Еремей, поправляя ярко-зелёную шапку, что сползла на лоб. — ЕСТЬ! — радостно крикнул подскочив, и сильно ударился о потолок машины.

Все, кто находился в машине, за исключением полковника Радова, насмешливо переглянулись. Сан Саныч нетерпеливо сжал мобильный телефон в руке, его одолевало нехорошее предчувствие, хоть раньше он со скепсисом относился к подобным вещам. Еремей быстро начал изучать восстановленные файлы и быстро нашёл нужный документ, которых оказалось сразу два. Занимательно, что оба были удалены одновременно и в обоих хранилась важная и ценная, на данный момент, информация.

— Нам нужно срочно связаться с товарищем майором, — обратился к полковнику младший лейтенант Ковалевский. — Я нашел то, что должно помочь им, возможно, Вероника Александровна сможет поговорить с подозреваемой, потянуть время, пока мы едем.

— Что ты нашел? — нахмурившись спросил Сан Саныч.

— В удаленных документах больницы сказано, что Маргариту Альбертовну к ним доставили, когда женщина была на двадцать шестой неделе беременности. Ребенок родился уже мёртвым, тут сказано, что у неё открылось сильное кровотечение, они сделали операцию, в результате которой были удалены маточные трубы, — проговорил Еремей, читая заключение врача. — После этой операции она больше не может иметь детей.

— И это всё, — усмехнувшись спросил Витя. — На моей памяти впервые, когда за это убивают, — пожал он плечами, но заметив властный и злой взгляд полковника, направленный на него, замолк.

— Что ещё, Еремей, — спросил Радов, сильнее сжимая в руке телефон. Казалось, еще чуть-чуть и экран треснет, а корпус разломится пополам.

— Есть еще заключение психиатра, он поставил диагноз — послеродовая депрессия, а после трёхмесячных сеансов — психическое расстройство на фоне потери ребенка. Ей были прописаны антидепрессанты, — ответил Ковалевский. — Если она перестала их пить, то Веронике Александровне будет трудно, — задумчиво произнес парень.

Полковник Радов уже не слушал Еремея, который продолжал строить теории, он судорожно набирал номер Олега. Единственное чего он опасался, это того, что Воронцов, решит не дожидаться подкрепления, и потащит за собой его дочь. Сейчас мужчина был как никогда уверен, если с Вероникой что-то случится — он собственноручно пристрелит майора.

— Олег, слушай меня внимательно! — обеспокоенно произнёс полковник, как только Воронцов принял звонок. — Не смей входить в дом, я уже еду с подкреплением. Ты меня слышишь?

— Поздно, он уже внутри, — тихо ответила Вероника и Радов с облегчением выдохнул. Его дочь была жива, здорова и осталась сидеть в машине.

— Чёрт, почему ты его отпустила? — спросил Сан Саныч, теперь начиная переживать за Олега. Он прекрасно знал Воронцова и понимал, что его потянет на геройство, которое может плохо закончиться. Никто не знал, что можно ожидать от женщины, которой не смог помочь даже психиатр и таблетки.

— Потому что было бесполезно его останавливать, — недовольно ответила ему Вероника.

— Эта…Маргарита сейчас явно находится не в адеквате, — проговорил полковник, желая предупредить дочь. Он надеялся, что, если она поймёт всю серьезность происходящего, точно останется сидеть в машине. — Еремей взломал защиту больницы, в которой она лечилась после аварии, и узнал, что в ту ночь погибла её нерожденная дочь, с тех пор она сидит на сильных психотропных препаратах, которые ей прописал её психотерапевт. Мы сразу не смогли узнать этого, скорее всего, её бывший муж хорошо заплатил кому надо, и они подчистили её историю болезни.

Радов ничего не услышал в ответ, лишь тихое сопение, которое заставляло его нервничать еще сильнее. Мужчина никогда раньше не понимал, что значит бояться за жизнь своего ребенка. Сейчас полковник чувствовал себя по-настоящему беспомощным, он был слишком далеко, чтобы остановить Веронику, чтобы прижать её к себе и не дать чему-либо плохому случиться с ней.

— Вероника, Вероника, ты меня слышишь? — громче произнёс мужчина, пытаясь докричаться до дочери, но в ответ по-прежнему была тишина. — Бл***, чёртова парочка идиотов, — не выдержал Радов, со всей силы саданув ладонью по скамейки, на которой сидели они с Еремеем. — Мы можем ехать быстрее! — рявкнул полковник, снова возвращаясь к бессмысленным попыткам докричаться до Вероники. — Вероника, я прошу тебя, оставайся в машине!

— Попроси Еремея записывать наш разговор и постарайтесь не издавать ни звука, — прошептала девушка и полковник, поняв задумку дочери, передал телефон старшему лейтенанту.

— Записывай разговор, быстро, — тихо произнёс Радов, отдавая мобильник компьютерщику. — А вы все заткнулись!

В следующую секунду в салоне автомобиля послышался тихий, но отчетливый голос Маргариты Толстых:

— Вероника будет лучшим слушателем, не правда ли, милая? — засмеялась женщина и все присутствующие напряглись. Им нужно было добраться до них, как можно скорее.

Прошло двадцать минут, прежде чем машина с группой быстрого реагирования, с полковником Радовым и Еремеем остановилась у высоко забора из красного кирпича. Ворота были закрыты, и у них не было шанса попасть внутрь или хотя бы увидеть то, что происходит внутри. Пока мужчины высматривали место, где им будет удобнее перелезть через забор, полковник внимательно прислушивался к разговору Вероники и Олега с подозреваемой. Хотя, как давно стало понятно, с убийцей писателя.