Лесничие. Эпизод 1 - Инга Родионова

Оранжерея с виду казалась мирной и совершенно безопасной, но Ви-талик с Урмасом несколько раз предупредили Ирку, чтобы та ничего не тро-гала и никуда не лезла. Вообще, даже в домике для опасных животных они вели себя спокойнее. Здесь же перед входом, они нацепили нечто вроде брезентовых бахил, плотно завязывающихся вокруг лодыжки, и буквально втиснули в них девушку, проверив каждую завязочку. Затем настал черед рук, их упаковали в брезентовые перчатки с такими же завязками вокруг кистей. На голову Ирке натянули что-то вроде шлема с передним стеклом, покрытым вдобавок чем-то вроде желтого лака. И только тщательно прове-рив каждое крепление, приятели впустили замученную и вспотевшую посе-тительницу в оранжерею.

Внутри все было, как в обычной лаборатории по изучению гибридов каких-нибудь помидоров. Стояли ростки в горшочках, оплетали высокие шесты вьющиеся растения, лежали на земле накрытые целлофаном какие- то побеги. Мирную картинку разрушали только растения, заключенные в плотное непробиваемое стекло, как в бункер. Около них стояли таблички с надписями: "ОПАСНО", "ОСТОРОЖНО" и "СМЕРТЕЛЬНО".

— Иди прямо по дорожке, никуда в сторону, — предупредил ее Виталик. Они стояли в рядочек, впереди Виталик, за ним Ирка и следом ей в спину сопел Урмас.

— Справа от тебя — видишь, за стеклом? — марсианский водолюб, — на-чал свой рассказ Виталик. Они медленно, гуськом, двигались за ним, и Ирка свернула шею, пытаясь разглядеть небольшое красноватое растеньице, вроде какой-нибудь петрушки. Совсем ничего особенного, ей-богу, перево-ротник был куда эффектнее. — Существует теория, что воды на Марсе не стало именно благодаря ему, красавчику. Он впитывает в себя необыкно-венное количество жидкости, перерабатывает ее и выделяет в виде сухих камешков. Причем может забирать жидкость из чего угодно. Если бы тебе пришла мысль сунуть ему пальчик, ты бы ничего не почувствовала, но во-долюб уже вонзил бы в тебя свои колючки и вытянул в считанные секунды всю жидкость из твоего организма. Ему все равно, в каком она виде — кровь, лимфа, вода из тканей тела. Водолюб, извини за каламбур, воду любит лю-бую. Остались бы тогда от Ирочки только шкурка и мешочек камушков. Эта зараза попала нам в 1957 году и стала причиной обмеления Каспийского моря. Виталик протянул руку, показывая водолюба и Ира непроизвольно отодвинулась ближе к гиду.

— Ну тут ничего интересного, — равнодушно показал он куда-то под но-ги, там, где лежали побеги в целлофане. — Обычная зеленушка. Она не сильно опасна, сквозь костюмы не может проникнуть, только непосредст-венно через кожу. Поселяется в виде спор под кожей человека или живот-ного, размножается там, и пострадавший становится как бы покрытым пле-сенью. Лечение долгое и болезненное, так что увидишь зеленушку, не тро-гай ее ни в коем случае! Ира присела и внимательно рассмотрела расте-ние. Больше всего оно походило на молодую поросль, такую свежую зеле-ную ветку с несколькими молодыми мелкими листочками. Листочки оказа-лись очень мелкие и походили скорее на ворсинки.

— И что, эту зеленушку можно встретить в обычном лесу? — с тревогой спросила Ира.

— Можно, но редко. — Утешил ее Урмас. — Только в местах приземле-ния инопланетян, если занесут случайно споры. О! — Сказал он и перегнул-ся через Иркино плечо, чтобы получше рассмотреть. — А вот и моя любими-ца. У нее очень красивое название — мозговая атака. Здорово, да? — по- детски восторженно спросил он у собеседницы.

— Да, звучит впечатляюще, — осторожно согласилась Ирина. Надо при-знать, что мозговая атака и выглядела впечатляюще, совершенно не похо-дила на земные растения, но тем не менее в нем присутствовала своеоб-разная грация и изящество. На тонком плотном и блестящем стволе, кото-рый больше напоминал железный прут, чем живое существо, свисали на прямых, тонких, иссиня-черных ветках крупные ярко-желтые плоды. Инте-ресно, какой должен быть вокруг пейзаж, подумала Ира, если там растут такие необычные вещи. Плоды напоминали чем-то ананасы, но крупнее и по окраске гораздо ярче. Сочетание черного и желтого было настолько сильным, что даже резало глаза.

— Ее плоды лопаются и рассеивают вокруг множество невидимых очень мелких пылинок. — Рассказывал Виталик, останавливаясь около ата-ки. — Они попадают в человеческий организм через рот или нос. Поселятся в твоей голове и в буквальном смысле начинают разрушать структуру моз-га. Они не просто ее разрушают, а заменяют собой, так что со временем ты становишься самим растением, а твое тело атака поглощает вместо пищи. Потом она долго может находиться без пропитания, до следующей жертвы.

Так что, возможно, ты видишь перед собой кого-то погибшего и превращен-ного растением в самого себя. Это одна из самых опасных вещей, — преду-предил Виталик, — потому что противоядия пока не найдено. Слава Богу, что окраска у растения сразу его выдает, попасться может только новичок. Так что будь очень внимательна.

Теперь Ира поняла, как необходимы все эти предосторожности в ви-де неудобных брезентовых перчаток и бахил. Но все равно Ирка с опаской обошла мерзкое растение и поскорее подтолкнула Виталика, чтобы шел дальше.

Дальше располагался некий парник, заполненный ползающими и до-вольно резво передвигающимися существами. Существа, очень маленькие и розовые, словно голые, пищали и прижимали морщинистые ротики к по-лиэтиленовой пленке, закрывающей парник.

— Это лысые ползуны, — представил племя Урмас, он явно торопился вставить свое слово, чтобы опередить Виталика. — Удивительные растения. В молодости, вот как сейчас, они бегают, ползают и даже общаются между собой. Затем наступает период зрелости, они заворачиваются в кокон. И замирают на долгое время, лет на пять, не меньше. А затем, собственно, период расцвета — и вот они мои хорошие. И Урмас торжествующе повел рукой в сторону огромных листьев, торчащих прямо из земли, словно вры-тая по горлышко пальма. Цвет листьев колебался от огненно-оранжевого до темно-коричневого, почти пожухлого.

— Они опасны? — спросила ошалевшая от бегающих растений Ира. Она невольно отодвинулась подальше и старалась не дышать, может быть, и эти твари размножаются какими-нибудь спорами.

— Да так себе, не особенно, — уклончиво ответил Виталик. — Если не считать того, что листья обжигают, как очень горячий утюг и ожог остается на всю жизнь. Он собрался, было задрать рукав, чтобы показать былое ра-нение, но Ирка тут же замотала головой, мол, потом покажешь. Урмас мол-ча покрутил пальцем у виска и Виталик, оглянувшись на мозговую атаку, побледнел и замолчал.