Плот. По ту сторону времени - Стивен Бакстер

Плот давным-давно превратился в пылинку, затерянную в розовом небе.

Корпус слегка содрогнулся. В нескольких футах над головой Риса беззвучно вырвалось и мгновенно исчезло позади облачко пара, знак того, что снятая Гордом с Кротов система управления работала исправно.

Ученый чувствовал, что корпус стал теплее. Скорость движения здесь должна быть огромной, но почти полное отсутствие трения у материала Рубки позволяло воздуху скользить свободно, лишь ненамного повышая температуру аппарата. В усталом мозгу Риса замелькали разрозненные идеи. «Если измерить разницу температур, — подумал он, — можно было бы определить коэффициент трения материала корпуса. Конечно, необходимы также сведения о теплопроводности материала…»

— Впечатляет, правда?

Рядом стоял Нид. В руках у юноши был секстант.

Рис улыбнулся:

— Чем ты занимаешься?

— Измеряю скорость.

— И что?

— При данном притяжении и вязкости среды мы достигли константы По моим расчетам Рубка приблизится к Ядру примерно через десять смен…

Увлеченный зрелищем Нид произнес эти слова машинально, но на Риса они подействовали как электрический разряд. Десять смен… Всего через десять смен он увидит Ядро, и судьба расы решится окончательно!

Он вернулся к настоящему.

— Ты так и не смог завершить обучение, Нид?

— Были дела поважнее, — сухо ответил юноша.

— Надо найти уголок, где мы могли бы заняться обучением людей…

— …И если ты не скажешь этому несчастному старому шуту, что он полностью оторвался от реальности и не может отличить главное от второстепенного, я за себя не отвечаю!

Разъяренная Джаен замахала руками под самым носом у Риса. Бедняга тихонько застонал. Передышка закончена. Рис оглянулся. Осторожно пробираясь сквозь сплетения веревок, к нему пробирался Холлербах.

— Я не помню, — ворчал старый ученый, — чтобы простой Второй класс разговаривал со мной подобным образом со времени… со времени…

Рис поднял руки.

— Спокойно, прошу вас. Начни сначала, Джаен. В чем дело?

— Дело в том, — отрезала Джаен, показывая пальцем на Холлербаха, — что этот глупый старпер, который…

— Ах ты, бесстыжая…

— Заткнитесь! — рявкнул Рис.

Джаен, с трудом сдерживаясь, постаралась успокоиться.

— Рис я или не я отвечаю за Телескоп?

— Насколько я знаю, ты.

— И моей задачей является обеспечить Навигаторов и их так называемых помощников-Костяшников всеми необходимыми данными, чтобы мы могли выйти на требуемую траекторию вокруг Ядра. И это должно быть первоочередной задачей. Верно?

Рис задумчиво почесал нос.

— Не могу спорить с тем…

— Тогда скажи Холлербаху, чтобы он не прикасался своими чертовыми руками к моему инструменту!

Рис, сдерживая улыбку, повернулся к Холлербаху.

— В чем дело. Главный Ученый?

— Рис. У нас остался единственный приличный научный инструмент. Послушай, я не хочу снова обсуждать аргументы за и против, размеры генетического пула, конечно, важнее всего… — Холлербах ударил кулаком по ладони. — И все же быть слепым именно в этот момент, когда мы приближаемся к величайшей научной загадке этого космоса, к самому Ядру…

— Он хочет повернуть Телескоп к Ядру, — сказала Джаен. — Представляешь?

— Знания, полученные даже при поверхностных наблюдениях, будут неоценимы.

— Холлербах, если мы не используем этот чертов Телескоп для навигации, мы можем изучить Ядро лучше, чем нам хотелось бы! — Джаен взглянула на Риса. — Ну?

— Что ну?

Холлербах грустно взглянул на Риса.

— Увы, мальчик, думаю, что этот маленький спор только первый из многих, которые тебе придется разрешать.

Рис почувствовал себя растерянным и одиноким.

— Но почему я?

— Потому что Деккер остался на Плоту — отрезала Джаен. — А кто еще, по-твоему, должен это делать?

— Действительно, кто? — пробормотал Холлербах. — Извини, Рис, но я думаю, что у тебя нет выбора…

— Так что же все-таки с этим чертовым Телескопом? — Рис постарался сосредоточиться. — Ладно. Послушайте, Холлербах, я должен согласиться с тем, что в данный момент работа Джаен важнее… — Джаен гикнула и сделала победный выпад. — Так что продолжайте работу. Ладно? Однако, — быстро продолжал он, — когда мы подойдем достаточно близко к Ядру, паровые дюзы все равно окажутся неэффективными. Навигация станет ни к чему… Телескоп освободятся, и Холлербах сможет заняться своей работой. Возможно, Джаен даже поможет ему. — Рис шумно выдохнул. — Как насчет такого компромисса?

Джаен усмехнулась и ударила его по плечу.

— Мы еще сделаем из тебя члена Комитета, — она повернулась и ушла.

Рис сгорбился.

— Холлербах, я слишком молод, чтобы быть Капитаном. И не хочу этого.

Холлербах мягко улыбнулся.

— Последнее, вероятно, говорит о том, что ты такой же человек, как и все. Рис, боюсь, что тебе придется смириться с новой ролью. Ты единственный человек на борту, непосредственно знакомый с Плотом, Поясом и планеткой Костяшников… Поэтому ты единственный, кто хоть как-то приемлем в роли лидера для всех разрозненных групп на корабле. И в конце концов то, что мы оказались здесь, — это твоя инициатива, твой выбор. Ты обязан взять на себя эту ответственность. Тебе еще предстоят нелегкие решения. Если даже мы выберем правильную траекторию, встанут другие вопросы — рационирование питания, низкие температуры за пределами Туманности. Даже скука может послужить угрозой выживанию! Ты должен будешь обеспечивать наше существование в экстремальных условиях. Конечно, я чем смогу помогу тебе.

— Спасибо. Мне все это не очень нравится, но, думаю, вы правы. А что касается помощи, — резко сказал Рис, — то начните с того, что разберитесь с Джаен сами.

Холлербах печально улыбнулся.

— В этой молодой женщине слишком много энергии.

— Холлербах, а что вы вообще ожидаете увидеть там, внизу? Вероятно, черная дыра вблизи — впечатляющее зрелище…

Старческие щеки Холлербаха загорелись.

— Не то слово. Рассказывал я тебе о своих идеях относительно гравитационной химии? Рассказывал?

Холлербах, казалось, был расстроен тем, что ему не удалось прочесть очередную лекцию. Однако Рис заверил его, что будет рад послушать своего учителя и на несколько минут вернуться во времена ученичества, когда Холлербах и остальные каждую смену рассказывали ему о тайнах многих миров.

— Вспомни мои рассуждения о новом типе «атома», — начал Холлербах. — Составляющие его частицы — возможно, сингулярности — будут связаны между собой в основном гравитационными, а не прочими фундаментальными силами. При определенных условиях, нужных температурах, давлениях и градиентах гравитации будет возможна новая «гравитационная химия».