Ди-Джей - Александр Берник
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Э, — вынырнул абитуриент из своих грёз по поводу этой милашки, — это как понимать? Как же я такую до оргазма доведу, не обидев, если она секс вообще не приемлет. Платонически, что ли?
— Платонический секс? Хм. Прикольно, — развеселилась Джей, — надо будет взглянуть на него в твоём исполнении. А ещё лучше, закати-ка ты от всей души платонический разврат. Это вообще звучит как песня.
— А чо тут смешного?! — распалился молодой человек, елозя в кресле, явно напуганный сложностью, стоящей перед ним задачи.
— А кто тут тебе обещал бесплатный секс-аттракцион? — нахально продолжала подтрунивать над перепуганным учеником наставница, — если будешь думать головкой члена, а не головой на плечах, ты тут ни с одной не справишься. Поэтому засунь свои протесты сам знаешь куда. Внимательно выслушай установочный материал, проанализируй, выработай стратегию соблазнения. Ищи ключики, Ди. Я тебя уверяю, они есть к каждой.
У Димы как-то сразу пропало желание раздевать глазами красавицу, и он взглянул на ангелочка уже как на материал для исследования, притом очень плохо поддающийся обработке. Тем временем Джей, заметив изменение в настрое ученика и выслушав его мысленные маты, утвердительно кивнула сама себе и продолжила:
— Визуализируются исключительно женской атрибутикой: нежные цвета одеяния, милые, если есть возможность, изысканные аксессуары, каблучки и, в общем, всё то, что однозначно идентифицирует женщину и только женщину. Особый бзик к изяществу рук, макияжа и причёске, доведённой постоянным уходом до идеального состояния, при котором на голове только короны не хватает. Волосы предпочитает светлых тонов, поэтому постоянно их либо отбеливает, либо обесцвечивает.
— В общем, блондинка на всю голову, — решил проявить ум и сообразительность молодой человек, пока по-прежнему не понимая, как эту фифу обихаживать немытыми руками. Да и мытыми тоже.
— Блондинка на всю голову — это несколько из другой оперы, но, в общем, из этой же когорты, только более поздняя её форма — уже клиническая, — недовольным тоном пресекла училка высказывания с места без разрешения, одним взглядом принудительно возвращая ученика к основной теме урока, тыкая драгоценной указкой в конкретный выставочный экземпляр, — Эта особь утончённо эмоциональна, чувственна и, главное, патологически мечтательна в своих волнительных переживаниях. Она в реальном мире практически не живёт. Обожает всё прекрасное, изящное и «ми-ми-мишное». Нарочито-показательно придерживается норм морали. Предпочитаемые форматы для восприятия информации извне: мелодрамы во всех проявлениях, притом только лёгкие и необременяющие сознание с обязательным «хэппи-эндом». Запросто становится поклонницей какой-нибудь медиа-персоны, который как раз для неё и является живым воплощением принца на белом коне, но всегда на почтительном расстоянии мечтательной удалёнки.
— То есть, на подобных ангелочков оказывает влияние определённая продукция медиаиндустрии? — уточнил ученик, явно задумавшись ни сколько о сегодняшнем дне, сколько о своём реальном времени.
— И не только на них, — уклончиво отреагировала расфуфыренная Суккуба.
С этими словами она шагнула к следующей «красавице». К толстухе с зелёной шевелюрой и увесистыми крепко сбитыми, будто накаченными силиконом грудями, и обладающей вполне симпатичной мордашкой, которую портило несуразное кольцо в носу, как у быка производителя, давая понять, что с первой вводный инструктаж окончен.
Дима тоже переключил внимание на зеленоголовую, тут же прикинув, что если бы толстушка сбросила килограммов «цать», примерно до габаритов первой и ликвидировала излишнюю эпатажность, то вполне бы могла составить конкуренцию белой и пушистой. По крайней мере, личиком.
Хоть взгляд девушки и выглядел колючим, но казался не злым, а каким-то вызывающе наглым, что ли. Будто девица заранее предвидела издёвки над собой и готова была дать сдачи авансом, даже ещё их не получив. Вместе с тем, в тех же глазах читался смачный плевок на любую точку зрения относительно её нефешенебельной комплектности.
Одеяние Колючки выделялось из общего сонма излишней цветастостью и несоразмерностью. Оно было явно мало или, скорей, сознательно мало, врезаясь в мягкую плоть и обрисовывая волновую рельефность сала на различных частях тела, невольно этим цепляя внимание, хоть и негативное.
— А вот следующая — это обратная сторона предыдущей, — с гордостью объявила Суккуба, расцветая в довольной улыбке, явно любуясь выставленным экземпляром, — Если первая имеет белые и пушистые мозги, то эта — чёрные и игольчатые. Но, несмотря на разительные отличия, обе представляют одну и ту же половую базу предпочтений. Юнг эту парочку, — тут Джей чуть отошла назад и, потыкав хлыстом в первую и вторую, добавила, — рассматривал как единый архетип, но с противоположными крайностями. Сможешь уловить, в чём их одинаковость?
Ученик с выпученными глазами уставился на двух девушек, мотая головой, как болванчик с одной на другую. Это походило на логическую игру с двумя картинками, где требовалось найти какое-то количество отличий, а тут ровным образом наоборот. В абсолютно разных объектах созерцания следовало умудриться найти нечто одинаковое. Но сколько Дима не мотал головой, ничего одинакового обнаружить у него так и не получилось. Девушки выглядели полной противоположностью друг другу.
— Ладно. Расслабься, — остановила его мучения Джей, — ты не поверишь, но обе живут в мечтах об одних и тех же принцах. Только если белая этого не скрывает и показательно декларирует, то для чёрной это тщательно оберегаемый секрет. Не все с иглами в башке выглядят подобным образом. Встречаются и худенькие, и страшненькие, но, как и эта, все они считают себя обиженными природой придуманным ими совершенством.
Дима под новым углом посмотрел на обеих любительниц принцев с конями, стараясь понять, какие внешние признаки могут указывать на одни и те же половые предпочтения. Долго сравнивал. Не нашёл. Джей улыбнулась и продолжила:
— Понимаешь, — снисходительно обратилась она к нему, как к непроходимому тупице, — образ принца, как и в первом случае, зародился у Колючки ещё в детстве, благодаря книжкам, фильмам и, самое главное, в ни чающих в ней души родителям. Но вот злодейка жизнь, а вместе с ней и гадкое окружение, злостно подорвало в ней веру в собственную «Принцессность». В результате у девушки данной разновидности первого архетипа оказались виноваты все, кроме неё, конечно. И когда у девицы хватило ума осознать, что принца ей не видать, как своих ушей, Чёрно-Игольчатая превратилась из псевдо-принцессы в реальную оторву, стремящуюся урвать от жизни всё, что не успело ускакать от неё на коне или убежать на своих
