Pretty Boys. История и секреты мужской красоты: от Александра Македонского и викингов до Дэвида Боуи и айдолов K-pop - Дэвид Йи

Бретману видимость нормальной жизни совершенно необходима для выживания. Не только для его психического здоровья, но и ради других людей. «Мне кажется, если бы я переехал в Лос-Анджелес, меня бы показывали во всех программах сплетен каждый день, потому что я прямолинеен и всегда просто говорю: “Если хочешь драться, будем драться”, — признается он с улыбкой. — Так что я вроде как делаю всем одолжение, оставаясь дома». А домом для него всегда были Гавайи, где его окружают друзья детства и семья. «Именно они говорят мне, какой я несмешной, и не дают зазнаваться». Как гласит история, Бретман в одночасье стал знаменитым, когда учился в восьмом классе. Первое видео, которое он разместил на YouTube, стало вирусным: там бесстрашно настоящий подросток разражается тирадами, просто рассказывая о жизни. «Тогда у меня было 10 тысяч подписчиков, и я думал, что серьезно прославился, — вспоминает он. — Я говорил: “Учитель, вы что, не знаете, что у меня 10 тысяч подписчиков, мне правда нужно это выложить”». После этого его социальные сети взорвались, и почти тут же он начал летать по всему миру. Филиппины — сегодня, Нью-Йорк — завтра. Рок продвигал косметические продукты, выкладывал спонсорский контент, выступал на публике и зарабатывал деньги — и все это еще до того, как он получил право голосовать.

С тех пор он стал «Инфлюенсером красоты 2019» на премии People’s Choice Awards, начал сотрудничать с такими брендами, как Wet n Wild, и снял шоу MTV о своей жизни. Рок доказал, что он один из самых влиятельных и бесстрашных представителей поколения Z. В интервью с Бретманом мы поговорили о работе, углубились в вопросы красоты и даже пролили несколько слез. В ходе беседы выяснилось, что за его идеальным макияжем, накладными ресницами и дьявольской улыбкой скрывается молодой человек, который просто хочет, чтобы его заметили.

Когда ты впервые начал краситься?

Спасибо моей бабушке, единственной, кто поддерживал меня с самого начала. Я всегда смотрел, как она собирается в церковь. Я буквально сидел на ее кровати и наблюдал, как она красится. Тогда мы жили на Филиппинах, но я все помню, даже если закрываю глаза. Я до сих пор вижу, как она наносит три помады, которые у нее были, наслаивая их, и румяна. Она и меня накрасила румянами, и я почувствовал себя таким женственным, идя в церковь.

Бабушка тебя вдохновила — а как к этому отнеслись твои родители?

Моя семья всегда, всегда, всегда, всегда знала, что я гей. Когда мне исполнилось четыре года, мама и папа купили мне игрушечный грузовик, который я мог водить. В багажнике были Барби. Сейчас и я это понимаю, но мои родители всегда знали, что я гей.

Ребенком ты, наверное, был бесстрашным.

Я всегда был в объективе камеры. Когда я оказывался перед камерой, я всегда был Бретманом, мать его, Роком, снимал видео. Я был в восьмом классе, когда выложил самое первое видео на YouTube. Я считал себя гребаной иконой моды. Я выкладывал каталоги, «Каталог весна/лето от Бретмана», как будто у нас на Гавайях бывают осень и зима. После этого я всегда просил всех на Facebook поделиться им. Моя мама рассказывала всем своим коллегам, что ее сын — блогер на YouTube с тридцатью подписчиками.

Эта уверенность должна была впечатлять, если подумать.

Если честно, бывают дни, когда я завидую себе в юности. До появления социальных сетей у меня были только мои близкие, и они всегда меня поддерживали. В детстве я был таким уверенным в себе. А сейчас мне кажется, что люди в социальных сетях могут тебя уничтожить. Так что, как бы я ни был уверен в себе, я думаю, что раньше мне просто было плевать. Я просто чувствовал себя намного более нормальным, если ты понимаешь, о чем я.

Я бы не сказал, что стал менее уверенным, но, по ощущениям, раньше я был гораздо более свободным. У меня есть видео, где я опаздываю в школу и накладываю полный макияж. Я действительно считал себя самым крутым в школе.

Расскажи мне о культуре отмены. Ты когда-нибудь чувствовал, что тебя бойкотируют? Нападали ли на тебя?

Да. Это довольно сложный вопрос. На прошлой неделе всплыл один мой старый ролик. Пять лет назад я говорил слово на букву «н» в разных видео. Я даже не буду пытаться ничего приукрасить — в разных видео, множественное число. И это было еще до того, как появилась культура отмены. Ко мне подошла одна женщина и сказала: «Ты такой умный, но тебе нужно перестать говорить это слово, оно не для тебя». В то время я не особо разбирался в теме, но все равно почувствовал, что она права, и знал, что облажался, поступил неправильно. Это было еще до того, как кто-то увидел те видео. Я не пытаюсь придумывать оправдания, но в некоторых я подпевал песням, читая рэп, или воссоздавал [музыкальные] клипы. Как я уже сказал, я извинялся за это много раз. Это было невежественно тогда и невежественно сейчас. Я вырос из этого, и, если вы, ребята, хотите отменить меня, отмените пятнадцатилетнего Бретмана Рока, а не двадцатиоднолетнего Бретмана Рока, потому что он уже не тот. У него больше нет дырок между зубами и прыщей, и он теперь может подобрать цвет тонального крема.

Я извинился за это видео в ту же минуту, когда его опубликовал. Я извинялся каждый год после этого. Поскольку я был невежественным, часть меня до сих пор невежественна. Я чувствую, что я все еще медленно и постоянно расту. Мне кажется, что культура отмены не дает тебе возможности расти. Потому что, как только ты скажешь или сделаешь что-то плохое, на тебя нападут и будут добивать, пока ты не захочешь все бросить.

Как ты сохраняешь психическое здоровье, находясь у всех на виду в социальных сетях?

А я даже не уверен, что справляюсь, если честно. Негативные комментарии и культура отмены — это тяжело. Социальные сети влияют на психическое здоровье многих людей, и на меня они повлияли больше, чем я думал. Я просто стараюсь больше не делиться своей жизнью так подробно, стараюсь делиться только самым хорошим. Я не люблю слишком много выставлять напоказ: мне кажется, ты получаешь то, что отдаешь. Я думаю, что