Лето коронации - Маргарет Пембертон

Его губы ласкали ей висок, дыхание согревало щеку.

– Нет, Зак! – хрипло сказала она. В голове помутилось, дыхание стало прерывистым. Она не понимала, что с ней творится. Ей казалось, что душа покидает тело. Неужели эта женщина, тающая в объятиях сильного и красивого мужчины, – она? Неужто она посмела даже помыслить о том, чтобы навсегда покинуть свой дом, супруга и дочь, друзей и родственников, променять все, что составляет ее жизнь, на призрачное счастье с малознакомым человеком? Нет, это невозможно! Керри Коллинз себе такого не позволила бы.

Но вопреки рассудку она плавилась в его объятиях, ощущала сладость поцелуя и представляла, как чудесно было бы остаться с ним навсегда, в далекой прекрасной стране синих гор и стремительных рек.

Зак отстранился, Керри открыла глаза и, словно в тумане, увидела за его широкими плечами знакомые выцветшие обои в цветочек; гипсовую голову овчарки, висящую на стене; потертую ковровую дорожку – давным-давно Дэнни ее где-то стащил и расстелил на ступеньках, пока она с Кейт была в кино. Вот уж был сюрприз так сюрприз!

– Нет, – сдавленно повторила Керри, – я не могу. Это невозможно! Абсолютно невозможно…

Снаружи раздался перестук каблуков. Кто-то поднимался по ступенькам. Керри отпрянула от Зака так резко, что едва не упала. Обернувшись, она увидела застывшую в дверях Гарриетту Робсон. Соседка смущенно пробормотала:

– Извини, Керри, я, кажется, не вовремя. Пожалуй, лучше я зайду попозже.

– Все в порядке, не уходите, Гарриетта, – воскликнула Керри. – Мне в глаз попала соринка, и Зак ее вытащил. Что вы хотели?

Устыдившись своих подозрений, соседка промолвила:

– Я хотела попросить Дэнни помочь Чарли развесить по площади флаги и праздничные гирлянды. Я не стала обращаться к Леону, в нынешнем состоянии его лучше не беспокоить. – Она поправила выбившуюся из пучка седую прядь. – Не знаю, следует ли нам украшать площадь, когда Мэтью неизвестно где, а Мейвис и Джек на больничных койках. Но Чарли думает иначе. Он утверждает, что Мейвис и Джек не захотели бы, чтобы из-за них все лишались праздника. А малыш Мэтью непременно вернется домой в День коронации, и к его приезду гирлянды и флаги должны украшать площадь.

Керри попыталась сосредоточиться и осмыслить услышанное, но рядом с Заком ей это плохо удавалось.

– Дэнни нет дома, – наконец вымолвила она, поймав себя на том, что совершенно забыла о коронации. – Он поехал в больницу к Джеку.

– В таком случае не поможет ли моему мужу мистер Хемингуэй? Мистер Ниббс уже с ним, но он, к сожалению, не так высок, чтобы натянуть гирлянды между фонарными столбами.

– Я в вашем распоряжении, – с улыбкой ответил Зак, решив, что тренироваться все равно поздновато. – Ведите меня, мадам! Я в мгновение ока разукрашу всю площадь в красный, белый и голубой!

Гарриетта просияла. Пусть этот молодой человек и лишен хороших манер, подумалось ей, однако он услужлив. Пока она шла к калитке, любезный мистер Хемингуэй оглянулся и подмигнул Керри. Покраснев до корней волос, она захлопнула дверь и облокотилась о нее спиной. Что происходит с милым ее сердцу упорядоченным и благополучным миром? Она вздохнула и попыталась разобраться. Итак, Мейвис лежит в больнице с изуродованным лицом. А Зак собирается основательно отколотить изуродовавшего ее подлеца. После боя он намерен покинуть Англию, причем вместе с ней, Керри. Не тронулся ли он умом? Впрочем, она тоже вскоре повредится рассудком, потому что, похоже, беременна. И об этом не подозревают ни Зак, ни Дэнни. А врач предупредил ее много лет тому назад, что ей лучше не рисковать и больше не заводить детей, это для нее опасно.

Хорошо бы потолковать по душам с Кейт, посоветоваться с ней! Но сейчас это исключено, у нее на уме только Мэтью. Так что придется выкарабкиваться самой, мрачно подумала Керри. Но сначала не помешает выпить крепкого чаю. Причем не одну чашку, а несколько!

– Здесь не чай, а мутная вода, – пожаловался Джек Дэнни, едва лишь тот присел на стул у его кровати.

– Забудь о чае! – отмахнулся Дэнни. – Все равно ты им поперхнулся бы, услышав мою новость.

Спустя пять минут, выслушав сбивчивый рассказ друга, Джек изумленно воскликнул:

– Выходит, я напрасно сломал Арчи Дьюку шейные позвонки и несколько ребер?

Дэнни кивнул, беспокойно ерзая на стуле. С минуты на минуту должна была появиться Кристина, и тогда уж он точно не сможет рассказать Джеку об Арни. Не теряя времени, он без обиняков выпалил:

– А тот подонок, которому следовало намять бока, ходит и посмеивается. Но ты не расстраивайся, завтра Зак с ним поквитается. Он выйдет на ринг вместо Большого Джамбо.

Джек сжал кулаки.

– Жаль, что я не смогу присутствовать при этом!

– Думаю, что и Мейвис с удовольствием посмотрела бы, как Хемингуэй сделает из него отбивную, – с ухмылкой заметил Дэнни. – Вот уж она обрадуется, когда я ей расскажу!

При упоминании Мейвис Джек помрачнел. Затем он вздохнул и сказал:

– Послушай, старина, передай ей, что клуб «21» отныне принадлежит ей. И когда ее обидчик превратится в котлету, она первая должна узнать об этом. Ты меня понял?

Но прежде чем Дэнни успел ответить, выражение лица его приятеля резко переменилось. Значит, пришла Кристина. Пришлось встать и повернуться, чтобы поздороваться с ней.

Одетая в бежевые льняные брючки, кремовую блузку, изящные туфли, белый шелковый спортивный пиджак, с красиво уложенными волосами, заколотыми гребнем из слоновой кости, она выглядела потрясающе. На Дэнни она взглянула довольно холодно. Тем не менее он дружелюбно воскликнул:

– Привет, Кристина! Джек говорит, ты нянчишься с чьей-то девчонкой. Наверное, она доставляет тебе немало хлопот?

– Да, я ухаживаю за одним ребенком, – с загадочной улыбкой Моны Лизы ответила Кристина и села на освободившийся стул.

Высокая, хрупкая и элегантная, она словно бы светилась изнутри, что было весьма странно, поскольку ее муж лежал на больничной койке с ножевым ранением в грудь. Кристина всегда была загадкой для окружающих. Видимо, она обрадовалась, что муж решил отказаться от заведения в Сохо. Интересно, как она поведет себя, встретившись с Мейвис? Дэнни поспешно попрощался и помчался к Мейвис, чтобы поспеть туда прежде, чем истечет отведенное для посещений время.

– Мог бы и не лететь ко мне очертя голову, – сверкая зелеными кошачьими глазами, сказала Мейвис, когда Дэнни вбежал в палату. – Даже если бы ты опоздал, медсестра все равно бы тебя впустила. Мы с ней подружились. Когда я выздоровею, она будет приходить ко мне в клуб «21».

После сложной пластической операции ее лицо распухло, тело было плотно забинтовано, а вправленная рука покоилась на перевязи. Дэнни подтянул стул поближе к кровати, сел и сразу же приступил к делу, опасаясь, что в палату войдет Тед.