Старая сказка про принцессу (СИ) - Гуркало Татьяна Николаевна

Парни дружно замерли, переглянулись, затолкали Томию за свои широкие спины и некоторое время вглядывались в неведомое.

— Статуя? — наконец спросил Ваня, нежно прижимая к себе ежа.

— Странная какая-то, — заметил Ленц. — Идем дальше?

Томии идти дальше почему-то не хотелось.

Правда, возвращаться не хотелось еще больше. За спиной все время слышались какие-то шорохи и вроде бы шаги. И звучали они громче, чем то ли пение, то ли водопад.

— Давайте вперед ежа запустим, — предложил Ленц, не дождавшись ответа на свой вопрос.

— А давай, — не стал спорить Ваня и толкнул студентуса вперед, Шелест едва успел, ругнувшись, выставить перед ним щит.

Статуя к счастью не отреагировала.

И когда все остальные последовали за Ленцем, тоже реагировать не стала. Компания потихоньку подошла к ней и стала рассматривать.

— Вот тебе и спящая красавица, — наконец сказал ошарашенный увиденным Ваня. — Такую во сне увидишь, рискуешь не проснуться.

— Того-этого, — согласился с ним Ленц.

Красавица была страшна. Точнее, даже если она и была красива, понять это было сложно. Слишком уж злобное выражение лица у нее было. И пальцы протянутых вперед рук нехорошо скрючены. Да и ощущения рядом с ней были неприятные.

— Это не статуя, — сказал Шелест. — Это живая девушка в стазисе.

Ленц тихонько присвистнул.

— Ага, у кого-то очень много лишней энергии, раз он способен столь энергоемкое плетение обновлять каждые три часа, — проворчал Шелест. — Представляете, сколько этой энергии нужно, учитывая, что это не неживой предмет, на который можно набросить структуру попроще. Да и величины девушка немаленькой. Интересно, зачем кто-то вообще этой дурью занялся?

— Может выбора не осталось? — спросил Ваня, рассматривая девушку.

Была она высокой, с длинными, ниже талии, темными волосами и недобро прищуренными карими глазами. А еще она была бледненькая, причем, бледность была скорее аристократическая, чем болезненная. И пальчики у нее были тонкие, «музыкальные».

— А может это дочка того придурочного барона? — задал следующий вопрос.

— Хм, — отозвался Ленц.

— А знаете, кажется, она пыталась атаковать, с помощью дара, — сказал Шелест.

— Да ну, странная поза, — не согласился Ленц.

— Это потому, что она правильно атаковать не умеет. Травница, наверное, лекарка… ну, девушки редко вначале обучения учат что-то боевое. И получается у них в случае чего не лучше, чем у тех, у кого внезапно открывается дар. То есть, бьют бестолково, но очень сильно.

Ленц опять присвистнул.

А Ваня пробормотал:

— Понятно, почему они ее обездвижили и магически упаковали. Наверное боятся словить то, чем она собиралась швыряться. О! А представьте, как удивится прекрасный принц, который разбудит ее поцелуем и схлопочет что-то боевое в лоб.

— Да нет, не успеет удивиться, — сказал Ленц и предложил: — Идем дальше. Пускай со своей дочерью разбирается барон, если это она. А нам ее лучше не трогать.

Спорить с ним не стали.

То ли комната, то ли расширение тоннеля было невелико. Компания быстро его прошла и исчезла в темноте. А в комнату почти сразу зашло что-то большое, шумно принюхавшееся. Девушка в стазисе ее тоже заинтересовала. Причем настолько, что оно постояло перед ней, странно покачиваясь и порыкивая. Трогать, правда, не рискнуло и вскоре убрело следом за спасателями Перчика.

В одиночестве девушка опять же долго не простояла. И Льен, увидев ее, споткнулся на ровном месте, тихо помянул королевскую жабу и того-этого. Дамир в отличие от него просто и незатейливо замер на месте, с приоткрытым ртом. А Варасса смачно выругался и обозвал изготовителей занятных статуй идиотами и неучи. С чем и предложил идти дальше. Девушке он помочь, конечно, мог. Но отлично понимал, что делать это надо не под землей. Иначе рискуешь оказаться под завалом.

А вот идущий за ними человек на струнную статую внимания не обратил. В нем росло и крепло убеждение, что он не успеет и все упустит. Поэтому спешил. И старался быть осторожным. И мысленно напоминал себе зачем полез в проклятые подземелья, где столь неуютно. В общем, человек был занят и рассматривать спящих красавиц ему было некогда.

Студентусы, Томия и Ваня с ежом тем временем дошли до преграды. Преграда была прозрачной и делала вид, что ее здесь нет. Томию, правда, обмануть она не могла, девушка отлично видела энергетические нити, протянутые от стены к стене. Было их всего три и при желании девушка могла спокойно пройти между нижней с средней, всего лишь наклонившись пониже. При еще большем желании она могла бы преграду перепрыгнуть. И если бы все остальные тоже видели эту преграду, никаких проблем бы вообще не было.

— Надо ползти, — сказала девушка, немного подумав. — И стараться не оттопыривать зад.

Парни покивали. Ваня отпустил ежа, чтобы его не придавить, и умный зверек спокойно преодолел препятствие. Зверевладелец пополз за ним, прижимаясь к полу и стараясь не думать о том, на что после этого станет похожа одежда. Студентусы последовали его примеру. А Томия тяжко вздохнула и поняла, что пачкаться не хочет. Поэтому разбежалась и прыгнула, с кувырком, немного подтолкнув себя импульсом силы. И даже приземлилась вполне удачно, не упав, хотя и исключительно благодаря тому, что Шелест успел придержать и даже не сильно при этом запачкать.

— Перчик, — сказала Томия. Просто чтобы не молчать.

— Какой-то мужик говорит, — отозвался Шелест.

Мужик действительно говорил. И, наверное, препятствие не давало его до сих пор услышать, почему-то пропуская шум падающей воды. А говорил мужик торжественно, причем, какие-то очень странные вещи о избранности, божественности и чьем-то там долге. И именно из-за упоминая долга Ленцу стало казаться, что где-то он этого мужика уже слышал. И очень захотелось на него посмотреть. Так что дальше он пошел первым. Тихо-тихо, практически прижимаясь к стене.

глава 23

Глава 23

Большая редкость.

Кто бы что не думал, Весяна вовсе не была дурой и тем более она не была трусихой. Хотя притворяться что тем, что другим умела мастерски. Дурочкам почему-то охотнее помогают. А уж прятаться за широкой мужской спиной вообще самое правильное, что может делать девушка.

На самом же деле даже в самых аховых ситуациях Весяна умела собраться, не запаниковать и думать о том, как из нее выйти. А еще она умела слушать и наблюдать. И то, что ее собираются принести в жертву неведомо чему она поняла быстро. А когда странный тип в черной хламиде долго втолковывал охранникам, почему пленницу надо беречь и ни в коем случае не выпускать, поняла еще и почему именно ее. Оказалось, Весяна была большой редкостью — невинной девицей нужного для ритуала возраста, да еще и с магическим даром. И если первое еще можно отыскать, хотя Весянины двадцать лет в селах уже практически возраст старой девы (именно поэтому она, знакомясь, уменьшала его на три, а то и на четыре года) то невинная магиня в таком возрасте дело практически невиданное. Потому что магии обучают в школах совместно с парнями. И что-то там беречь от девушек не требуют. А если они и сберегут, то гордиться этим и рассказывать на каждом углу точно не станут. И попробуй пойми, которая именно все еще невинна, а которая давно нет.

Так что Весяне не повезло.

И с бароном не повезло, слишком уж бурно она доказывала ему его неправоту. И этим кто-то заинтересовался.

А еще больше ей не повезло с каким-то купцом из родного города, который узнал и кому-то разболтал сколько этому юному и наивному созданию на самом деле лет. Это Весяна у охранника узнала, устроив целый спектакль с плачем и стенаниями о том, что она даже замужем еще не была.

— Значит подходит только невинная дева, причем, не младше девятнадцати лет, — пробормотала девушка, когда замороченный охранник отошел на десяток шагов и сделал вид, что больше не слышит пленницу, требующую справедливости через прорезанное в двери окошечко.