Чернила и перья - Борис Вячеславович Конофальский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Да и как мне ехать? Тут у меня свои больные, да и вы тоже, господин барон. Вы в здравии нехорошем, я хотел бы вас наблюдать.
- Ничего, ты мне лекарств оставишь, буду их пить, на прогулки ездить…
- Вам ещё ярость свою научиться бы гасить, это ярость ваша вам сердце надрывает; от дел отдохнуть, есть хорошую еду, - вспоминает Ипполит.
- Всё так и будет, - твёрдо говорит генерал. – Я и другие твои подопечные тебя дождёмся, дождёмся, не волнуйся за нас. Карета у тебя новая, лошади хорошие, зря, что ли покупал, тебе до Швацца меньше недели ехать; одиннадцать дней на дорогу, у принцессы пару дней, через две недели будешь в Эшбахте. Зато страну посмотришь, а там есть что посмотреть. Мало того, тебя маркграфиня Винцлау лично принимать будет… Да, разве только за этим не стоит ехать?
- Да вдруг не вылечу я деву ту вашу?! – сомневается Ипполит. – Ехать столько, чтобы там дураком стоять да руками разводить, дескать, простите, не ведаю, что тут у вас за хворь. Потом кланяться да обратно катить неделю… Уж больно неинтересное дело, а маркграфиня ещё за глупость прикажет из дворца взашей гнать… Ещё и позор будет мне.
- Не будет никакого позора, - уверяет лекаря генерал. – Ты же поедешь с моим письмом, скажешь, что я послал, посмотришь деву и там уже решишь, сможешь ли её вылечить или нет… А уж если сможешь хоть чуточку облегчить её хворь… – тут генерал делает жест рукой. – Уж не волнуйся, тебя вознаградят по-королевски.
Теперь Ипполит вздыхает, он, судя по всему, уже понимает, что от поездки к благородной деве ему не отвертеться.
- Так в чём хворь-то её? Что с нею, вы её видели?
- Видел, видел, - отвечает Волков, он чувствует, что Ипполит поддаётся его уговорам, - она бледна, ест плохо; когда говорит, так делает остановки, чтобы дух перевести… С кровати встаёт ненадолго, иной раз еду отторгает. Болеет, кажется, уже давно, ещё при живом маркграфе, отце её, уже хворала, – и тут генерал бросает ему последний свой довод, довод увесистый: – Жену с собой возьми, вместе прокатитесь. Швацц – роскошный город, там столько всяких диковин для женщин есть. А я вам на дорогу и диковины ещё и пятьдесят монет дам. А ещё, если боишься дороги, пару надёжных людей. Их тоже оплачу.
И вот про жену… это Волков удачно вспомнил. Женщины необыкновенно любопытны, особенно молодые, интересно им, как другие женщины в других местах живут, одеваются и выглядят. Что можно в других местах себе купить? Причём именно такое купить, чего у других женщин в их земле нет. А ещё генерал знал, что его жене просто выбраться из Эшбахта в Мален – и то радость, так опостылела ей деревня, а Вильбург так просто подарок. Она каждый раз просит его взять её в столицу. Очень ей дворец родственника нравится. И балы, и обеды. И то дочь графа, а тут дочь тележных дел мастера. Она-то во дворцах никогда не бывала и вряд ли когда увидит Винцлау. А то, что Ипполит любит свою жену и хочет её баловать, в том у генерала сомнений не было. Дом ей отличный отстроил, карету завёл, к тестю ездить. И тут лекарь, немного поразмыслив, говорит, всё ещё сомневаясь:
- Да, может, меня к ней и не пустят ещё.
А вот это… вот это был правильный вопрос, о котором генерал сам и не подумал сразу.
«А ведь и вправду могут не пустить. Узнают, что от него, что из Ребенрее приехал, и завернут от ворот».
И тогда барон задумался на некоторое время – и, кажется, все в столовой зале затихли, даже старший сын, и тот прекратил ругаться с учителем и ныть от непосильной тяжести наук – а потом и говорит молодому врачевателю:
- Я тебе два письма напишу, одно к самой маркграфине Оливии, второе – её обер-егермейстеру господину Гуаско ди Сальвези. Он славный человек, сначала пойдёшь к нему, а уж он точно поможет тебе увидеться с принцессой. А уже ей ты отдашь второе письмо.
- Ох, как всё это сложно, - было видно, что молодой человек немного волнуется. Это было понятно. Двор Винцлау, важные сановники, принцессы…
- Успокойся, – твёрдо произнёс Волков. - Там тебя хорошо примут. И даже если ты ничем не сможешь помочь благородной деве, Господь учтёт твои усилия. Да и я буду помнить. Кстати, письма мне не пиши, их на почте прочтут или перепишут, а у принцессы письмо возьми, мне привезёшь… - он несколько секунд думает и добавляет: – Ежели она, конечно, соизволит мне писать.
- Ой, как всё сложно, как сложно, я уж и отвык от таких сложностей… - причитает Ипполит и встаёт. – Ох и озадачили вы меня, господин. Пойду жене расскажу.
- Иди-иди, - кивает ему генерал. – Только не тяни; сегодня, ну ещё и завтра закончи дела со своими больными, а уже послезавтра в ночь выезжай в Амбары, чтобы с первыми лучами солнца переправиться на тот берег. Чтобы до следующей ночи подъехать к перевалу. Будете с женой ехать, полюбуетесь горами, может, в Эдденбург заедете на обратном пути. Необыкновенно красивый и чистый город, стоит среди гор, и вина там просто прекрасные. Уверен, твоей жене понравится Швацц, там женщины так красиво одеваются.
Ипполит ушёл, едва кивнув барону на прощание, он был уже в мыслях про Швацц, дорогу, перевалы и красивые женские одежды. Это было видно по его лицу, а вот по лицу баронессы было видно, что ко всей этой затее мужа она относится с большим сомнением.
-
