Дом Анны - Борис Валерьевич Башутин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Спустя несколько минут Николай выходит из дома.
Николай: – Я вас провожу (выйдя из дома).
Ферапонт: – Куда?
Николай: – Простите, отче. Не получится сегодня ничего.
Ферапонт: – Как это не получится? Коля…Как же так?
Николай: – Не может мама сейчас.
Ферапонт: – Она же больна. Ты сам говорил, что умереть может в любой момент.
Николай: – Ей лучше, отче. Никак невозможно. Простите меня. Я провожу вас.
Ферапонт: – Да ладно, не надо. Я сам дорогу найду (как можно мягче, скрывая свое недоумение и сильное разочарование). Но, разве так можно?
Николай: – А вдруг не найдете, я все-таки провожу. Вы же мне помогли.
Ферапонт: – Ничего, найду. Не беспокойся. Как же я помог?
Николай: – Не отказали.
Ферапонт: – Николай, может быть, мне поговорить с твоей мамой?
Николай: – Отче, вы поймите. Ошибся я. Простите меня. Зря я вас позвал.
Ферапонт: – Почему же зря?
Николай: – Подумал, что это вместо лекарства. Не правильно это. Да? И мама не готова. Богу это не угодно.
Ферапонт: – Коля, я ведь могу исповедовать маму, и Святые дары с собой взял. Могу и причастить её.
Николай: – Я понимаю. Но…Нет. Тут опасно. Я должен вас проводить. Обязательно. Иначе нельзя никак.
Ферапонт: – А что же тут опасного? Господь всегда со мной.
Николай: – Все равно. Надо идти, отче. Потом. Мы всё потом сделаем. Устроим всё потом.
Ферапонт: – Как же потом? Николай?
Николай: – Отче, не мучайте меня. Нам идти надо.
Ферапонт (вздыхает): – Ну, давай до развалин деревни. А дальше – я сам.
Мужчины отправляются в обратный путь.
Николай: – Я познакомился с женщиной из города. По объявлению в газете. Тяжело мне одному.
Ферапонт: – Переписываетесь?
Николай: – Мы даже встречались два раза. Правда, она намного старше меня.
Ферапонт: – Христианский брак все-таки предполагает рождение и воспитание детей.
Николай: – Нет ничего плохого в том, что она старше меня на 20 лет (как будто сам с собой говорит). Она очень хорошая. И разницы как бы и нет. А дети. Почему бы не быть детям?
Ферапонт: – Есть некоторые особенности…
Николай (не дает закончить): – Нет никаких особенностей. Никаких. Моей маме 80 лет.
Ферапонт: – И что?
Николай: – А вот то…Сами подумайте.
Ферапонт: – Интересно…
Николай: – Богу будет угодно, и дети будут. Вспомните родителей Богородицы.
Ферапонт: – А мама твоя…Как же она живет тут? У вас тепло зимой? В доме?
Николай: – Мы не мерзнем. Она лежит. Ей тепло. Я ее укрываю.
Ферапонт (вздыхает, и пытается перевести разговор на другую тему): – Тут, говорят, озеро есть рядом. Древнее. Очень красивое.
Николай: – Женщина очень нужна. Без нее в доме трудно. Погодите. Я расскажу вам. А потом про озеро. Ее зовут Вера. Такое имя – судьба. Понимаете о чем я?
Ферапонт: – А я в храме тебя, Коля, видел только один раз.
Николай: – Если женюсь, может, буду чаще бывать. Я люблю свечи ставить, а свечи стоят денег. А Вера поможет нам.
Ферапонт: – А ты так приходи, я тебе несколько свечей и так дам. Бесплатно.
Николай: – Я не могу. Это не жертва тогда. Нету жертвы. Нету помощи храму.
Ферапонт: – Свечи обязательно ставить?
Николай: – Обязательно. Вот про озеро…Озеро это такое. Там много людей утонуло. А во время войны там много солдат погибло. Переправлялись, и в них бомба попала. С самолета. Мать говорила, что вечером там можно призраков увидеть.
Ферапонт: – Коля, нет никаких призраков.
Николай: – Это души, которые мытарства не прошли до сих пор. Они в лесу есть. Поживите в лесу. Узнаете многое.
Ферапонт: – Есть такие души, но разве их увидеть можно?
Николай: – Мать говорит, что можно. Она видит. Я в детстве видел.
Ферапонт: – Наваждение это.
Николай: – Не понимаю, как это. Солдат видел, как дымку. В воздухе. Но не страшно. Страшно, когда они совсем близко. А хотите, я вас к озеру провожу? Пойдемте, это не далеко. Быстрым шагом – минут двадцать.
Ферапонт: – Коля, мне бы домой уже добраться. Скоро служба. Озеро лучше днем смотреть. Будет время, я сам схожу.
Николай: – А кто же вам покажет?
Ферапонт: – В деревне спрошу.
Николай: – Еще в этом озере девочка утонула. Ей было 15 лет. Мне она в школе нравилась.
Ферапонт: – Царство небесное (крестится).
Николай: – Она не на небе. Она в аду.
Ферапонт: – Отчего ты так думаешь?
Николай: – Так думаю. Она в Бога не верила. Она не сама утонула. Я ее тоже видел раньше.
Ферапонт: – Призрака?
Николай: – Да. А потом пропала. Ее звали Саша. В деревне говорили, что она мне сестра.
Ферапонт: – Как сестра?
Николай: – Ну, так. Сестра и все тут.
Ферапонт: – Вот почти пришли.
Николай: – А вы сюда сами-то как попали? В нашу местность?
Ферапонт: – Дали возможность побыть в одиночестве.
Николай: – Что это значит?
Ферапонт: – Извини, Коля. Просто послали сюда, как в армии. Дали приказ. Раньше в городе я служил.
Николай: – А я не был в армии. Мне в армию нельзя. А вы в армии служили?
Ферапонт: – Служил.
Николай: – Хорошо там?
Ферапонт: – Кому как. По-разному. Как в жизни.
Николай: – Зря вы на озеро не пошли.
Ферапонт: – Коля, спаси Господи, благодарю тебя. Всё, ступай. Я уже тут сам доберусь.
Николай склоняется, складывает руки, чтобы получить благословение. Ферапонт крестит его.
Мужчины расходятся. Николай скрывается в темноте.
Одноместная больничная палата. Большая кровать. На кровати отец Макарий. Полусидя. Под спину подложена подушка. Одет в белую рубашку без воротника. На груди крест. Рядом на стуле сидит священник.
Действующие лица:
Отец Макарий
Отец Павел, келейник отца Макария, около 30 лет.
Отец Варнава – иеромонах из Киева, около 55 лет.
Главный врач.
Врачи. Медсестры.
Макарий: – Паша, милый мой. Вот ты говоришь, что врачи тебя редко пускают ко мне. Врачи – они ведь как ангелы. Они ведь тоже посланники; помощники людям, облегчающие несение нашей жизненной ноши. Они нам помогают. Только они верить должны. Без веры и сострадания они свое звание теряют…Не суди их….
Павел: – Да это я так, батюшка. Хочется подольше быть рядом. Помогать.
Макарий: – Сейчас главное другое. Домой я ухожу. Домой. Ты ж смотри, чтобы меня отец Варнава и одевал, и отпевал!…
Только он….(волнительно) А вдруг не успеет. А? Звонили ему?
Павел: – Батюшка, уже несколько раз звонили. Не волнуйтесь. Он уже вылетел. Уже в самолете. Летит.
Макарий: – Вот не поверишь, не знаю – успеет или нет. Нету в сердце ответа. А ведь я ему еще 10 лет назад говорил –
