Шиза, Хром и всякая хтонь - Влада Багрянцева

– Не судьба, д-дядь. Она п-п-помоложе любит.

На пороге гипноквартиры Шиза окончательно убедился, что Вася здесь тоже очень нужен, и наметившаяся этой нужды причина стала ясна – он до усрачки боялся снова идти в тот подвал.

– А к-как все б-будет? – начал было он, когда Тамар Степанна, выдав им с Шаман Кингом тапочки времен молодости Шизовой бабки, махнула рукой:

– Не волнуйтесь, сейчас ваших друзей дождемся, я все расскажу.

Она пригласила их на кухню – и повела за собой по длинному коридору, упиравшемуся в две узенькие двери, видимо, ванной и толчка. Уже одни обои в пестрых ромбах, которыми этот коридор был оклеен, могли погрузить в гипноз любого человека с неустойчивой психикой – хорошо, что Шиза таким не был и ко всякой хрени был устойчив, а вот Васю почему-то шатнуло.

– Т-ты чё? – встрепенулся Шиза, схватив его за плечо. – В-валим?

– Да не, нормас. Не бзди, – хмыкнул тот.

– А кто тут бздит в-в-вообще!

Вася хмыкнул, блеснув особо издевательской насмешкой в глазах:

– Никто.

– Ясно?! Н-н-никто не бздит, ч-чепуш-шила ты белобр-рыс-сая! Нап-п-придумывали херни, уболтали м-меня, дебила, на п-поезде в какую-то глухомань п-притащиться ради какого-то к-кидалова.

– Все? Пробзделся? Молодца, – снова улыбнулся Вася, но уже без сарказма, и Шиза хотел было докопаться, но сразу как-то полегчало, особенно когда тот добавил: – А вот ту шавуху с доставки я, походу, зря сожрал.

Они свернули направо в кухню, где уже приветливо горел желтый свет над столом и пыхтел чайник. Гипножаба велела Шизе сесть на стул у стены, расставила чашки и уже нарезала какой-то пирог, вытащенный из холодильника, как в домофон позвонили. Шиза сидел в нетерпении, дергая коленкой, и, будь ситуация другой, он точно выдернул бы Васе руки или даже ноги, когда тот хлопнул ему по этой коленке ладонью:

– Хорош. Не бормашина же.

– А ты у-у-уверен? Сам г-говорил, что я не читаюсь.

– Говорил, – кивнул Хром. – Но она вроде как шарит. У нее не чуйка, как у меня, понимаешь? Она типа соматик, или мануалка, или хтонь знает кто. Проводница, короче. Даже странно.

– Чё странного-то? – фыркнул Шиза. Как будто до этого все было зашибись.

Вася ничего не ответил и вообще остался с ногами и руками только лишь потому, что гипножаба вернулась в сопровождении Бабая и Винни, а его рука с колена Шизы исчезла так же быстро, как и появилась. Хозяйка тем временем усадила новых гостей с другой стороны стола, всучила им пирог с чайниками, и Бабай принялся с усердием разливать кипяток, а Винни – заварку по чашкам. Сразу запахло мятой, лавандой (Шиза хорошо знал этот запах, потому что Оля стирала его вещи долбаным лавандовым гелем) и чем-то кисленьким, чего он уже не идентифицировал. Оля вообще любила всякое такое, травяное, а Шиза был из тех, кто к употреблению трав данного вида относился терпимо. Однако все равно бросил:

– Мы с-сюда что, чай п-пришли попить.

– Вот вы и объясните, Максим, – спокойно ответила гипножаба, – зачем мы здесь. Остальных прошу молчать до конца сеанса, чтобы не нарушить ничего. Я года три этого не делала, силы уже не те. Или посидите в прихожей на скамеечке.

– Мы тут побудем, – хрипло сказала Винни, заглядывая Шизе в глаза. По этому взгляду стало ясно, что и ей стремно, но отчего-то от ее растерянного лица ему стало хорошо. В том смысле, что стремно здесь не одному ему. Бабай тоже выглядел так, будто пожалел уже, что все это затеял.

Шиза уставился на огромную белую сахарницу в красный горох, и стало еще стремнее оттого, что он вдруг вспомнил – в такой юбке, белой в красный горох, до полу, ходила воспетка, которая каждый вечер проверяла комнаты перед сном и лупила мокрым полотенцем после отбоя всех, кто плохо спал. Замурованный вход в память тех лет будто дал трещину, и на Шизу дохнуло, как из пасти дракона, ощущением беспомощности.

– Надо у-у-узнать про сь-ситуацию одну, – облизнув губы, сказал он. – В д-детстве я спускался в п-подвал под домом, там что-то слу-у-училось… мутное. Вот мне и н-надо узнать, что т-там было.

– Хорошо, – легко и послушно кивнула Тамар Степанна, словно игнорируя общий напряг. На уютной маленькой кухне, в домашней обстановке, в своем праздничном платье и с начесом она выглядела таким же чужеродным элементом, как и вся компания. Один Вася спокойно размешивал чай. Шиза наконец понял, кем бы Шаман Кингу хорошо подошло работать с таким лицом, – наркологом. Глянув в ответ все с тем же выражением, Хром протянул руку и почему-то отодвинул чашку Шизы дальше от края стола.

– Мне н-нужно что-то ярк-к-кое, типа, вспомнить? – спросил Шиза. – Или к-как это на-а-ачинается?

– Ой, а я вам ложку не дала, Максим! – всполошилась гипножаба, и Шиза хотел заметить, во-первых, что ложек полно на столе, а во-вторых, в сотый раз, что чай он может попить и в другом месте, не до этого сейчас. Но произошло неожиданное: найдя в ящике стола столовую ложку, гипножаба оказалась рядом так быстро, что он не успел и головы повернуть, и долбанула этой ложкой ему прямо в центр лба. Судя по ощущениям, со всей дури, потому что череп тоже как будто треснул.

Шиза открыл было рот, дабы сказать все, что думает, но не смог даже вдохнуть. Рука сама дернулась, и если бы чашка стояла на прежнем месте, то полетела бы вниз, прямо на штаны. Секунду-две он еще видел ошалевшие глаза Бабая, а потом вместо него появились другие, раскосые, всегда веселые и блестящие – Беса.

– Чё, зассал? – спросил Бес, и его смех гулким эхом разнесся по черноте вокруг.

До Максима долетали детские голоса, среди которых он узнал и свой собственный: тот кричал, что на одном конкретном органе он вертел их местные понятия. Потом стук кулаков – Максиму фантомно обожгло щеку – и долгое, упорное катание по холодному деревянному полу среди железных кроватных ножек. Долбанулся головой о грядушку, когда вставал. Но победил. Максим, уезжая из временного приюта, в новом коллективе, где