Золотые нити - Екатерина Александровна Белова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я молчала. Все было так сложно и запутанно в моей голове, но если начать облекать это в слова, то получалась какая-то сущая надуманная ерунда.
– Можешь, не отвечать, если не хочешь, – быстро сказал Сей, – Я не лезу в твой мир и ни в коем случае не хотел бы, чтобы он был другим. Просто мне очень интересно, почему он такой.. Почему ты такая?
– Ох, Сей.. Сейчас я об этом думаю, и мне правда кажется, что я все это просто придумала, чтобы не чувствовать себя такой пустой и одинокой, чтобы все имело хоть какой-то смысл…
– Почему? Я так не думаю. Ты же и правда в это веришь?. И наверняка, ни раз находила этому подтверждение, раз продолжаешь так жить?
Я задумчиво посмотрела в окно. А ведь он прав. Сей словно снимал с меня толстые слои брони, доходя до беззащитного, обнаженного нутра, которое я так боялась открыть и показать хоть кому-то. Макс давно привык к моим странностям и не обращал на них внимания, позволяя мне сколько угодно играть в свои игры, превращать нашу квартиру в склад магических штучек, как он их называл. Я ткала эти нити, я опутывала себя загадочной и невероятной вселенной, которой я была не чужда, которая дарила мне тепло и покой. Я очень привязывалась к вещам, я давала им имена, наделяла их душой, оживляла, делала своими друзьями. Не от того ли, что мне было безумно одиноко… Сейчас, когда в моей жизни столько всего происходит и моя реальность, гораздо ярче и интересней любого из придуманных миров, я почти забыла свои тайны. Остались маленькие ритуалы, амулеты и обереги, которые я ношу, травяные чаи, аромат пряностей в ступке.. Но я стала обычной, земной, такой же как все люди. Я не пытаюсь от них сбежать, закрыться, а наоборот всей душой тянусь к ним, стараясь, жить в этом мире. Я почти позабыла свой медальон. Я почти не чувствовала ветер. Остались лишь мои золотые нити, да умение до боли точно предугадывать, предсказывать перемены судьбы, читая мимолётные знаки, которые она мне посылала.
Я открыла рот, чтобы сказать это Сею, но неожиданно в его синих глазах, прочла что он все уже знает. Он сам сейчас прочел меня как открытую книгу и понял, увидел главное, скрытое и никогда не произносимое мной вслух. Между нами больше не было стен, никаких преград, лишь чистое искрящееся пространство, наполненное утренним светом и теплом.
Я видела, как по грязноватом пластиковому столу тянутся золотые нити, и уже не удивлялась тому, что они вышли за пределы моего Дома. Они тянулись к Сею, они хотели свить вокруг нас сияющий кокон, сделать одним целым, сохранить. Но отчего-то я знала, что это невозможно. Отчего-то в последний момент все всегда рушилось и затухало, оставляя лишь искры да пепел. Я чувствовала эту необъяснимую тревогу и тоску и не могла понять ее причину. Откуда она? Почему? Почему если сейчас я захочу бросить все на свете и сделать шаг к человеку, ставшему центром моей вселенной, я лишь провалюсь в пустоту? Меня затянет черная дыра, из которой нет выхода. Откуда я это знаю? Каждый раз, когда внутренне я почти решалась, это ужасное чувство накрывало меня с головой. Сначала я думала, что дело в Максе, в моем стыде, страхе, чувстве предательства. Но сейчас я абсолютно четко осознала, что нет.. Нет, же нет! Так в чем?
Почти обвившие нас золотые нити вздрогнули и погасли. И тут я увидела ее. Жуткую черную тень за спиной Сей, страшную как сама Смерть, с безобразным перекошенным лицом-маской. От нее веяло таким ужасом и безысходностью, что все вокруг поглотило страшное черное пламя, испепеляющее все живое, не дававшее набрать воздуха в опустевшие легкие.
Эту тень я дважды видела в чашке Сея. Я не знаю, что она значит, но один ее вид наводил такой ужас, что я даже не хотела это узнавать.
Мне стало дурно, сердце колотилось как сумасшедшее, по спине тек холодный пот, тело стало как будто ватным и бесчувственным. Как в замедленной съемке я увидела, как Сей вскакивает, медленно открывает рот, произнося какие-то слова, которые я не могла услышать, а потом тьма вдруг исчезла и мои глаза заболели от яркого дневного света, который померк на какие-то доли секунды.
– Клэр, Клэр! – Сей тряс меня за плечо, – Что с тобой? Тебе плохо?
Я вяло пошевелилась и попыталась ответить резиновыми непослушными губами:
– Все нормально. Видимо, шаверма была слишком хороша и у меня случился припадок экстаза.
– Одноглазый Один, прекрати меня так пугать, – выругался Сей, – Уф, ты сведешь меня в могилу! – он измученно рухнул на кожаный диван рядом со мной и приложил руку ко лбу.
Я молчала, пытаясь унять внутреннюю дрожь и придать лицу максимально беззаботное выражение.
– Я не понял, что произошло, – тихо сказал Сей, убирая руки от лица, – сначала опять появились эти золотые нити и все стало таким ярким и светлым, а потом вдруг резко потемнело, и мне от чего-то стало неимоверно страшно. А у тебя было такое лицо, как будто ты увидела что-то ужасное и сейчас потеряешь сознание. Жуть, – его передернуло.
– Сей, мы наверно просто очень устали. Лампочки моргнули, а нам привиделось невесть что. После бессонной ночи и не такое бывает. Давай возьмем такси и поедем домой. А машину твою поищем завтра.
Сей с подозрением на меня посмотрел, явно не поверив ни одному моему слову, но настаивать не стал.
– Хорошо, маленькая ведьма, но если в следующий раз не захочешь отвечать на мои вопросы, сделай это как-нибудь менее экстравагантно.
– Договорились, – я слабо улыбнулась и, чувствуя, как меня одолевает сон, положила голову ему на плечо.
Глава 22
Весь следующий день меня мучало тяжелое нехорошее предчувствие. Я суетилась, пыталась отвлечься, затеяла уборку, но все валилось из рук. Я зажгла очищающие благовония, прошлась по квартире с горящей палочкой, заглядывая в самые темные углы. Пламя было беспокойным, как я сама, металось, потрескивало, то почти затухало, то вспыхивало, обжигая мне руки. Я даже зашла в спальню и кабинет Макса, стараясь не смотреть на хранящиеся там вещи. Прочь, прочь, все плохое, все ненужное, злые духи, сомнения, тревоги, сгорите в этом огне,
