Наследница Ингамарны - Светлана Зорина

Девочка взглянула на небо, где ярко светила полная Санта. Звёздный сингал мчался к ней огромными прыжками. К концу ночи он её настигнет… На юго-западе тускло белела Кама.

«Сейчас очень благоприятное время для таких фокусов, — подумала Гинта. — Наома сгустилась в нижних слоях воздуха…»

Она даже не надеялась на успех. Просто решила в очередной раз попробовать. Представила себе статую, которая вот уже три с половиной года как украшала её купальню, сконцентрировала анх сначала в точке между бровями, потом в пальцах, прошептала заклинание…

Дружный возглас удивления пронёсся по всему берегу. Высоко над водой возникло странное призрачно-белое видение — мальчик на гигантской рыбе. Это длилось несколько мгновений, но произвело на людей такое впечатление, словно они увидели настоящего водяного бога или демона. Гинта заметила, что некоторые немного испуганы. Ей и самой было не по себе.

— Ты зря это сделала, — раздался сзади знакомый глуховатый голос.

Гинта вздрогнула и обернулась.

— Сагаран… Знаешь, я даже не ожидала. Столько раз пробовала, и ничего не получалось. А что тут такого?

— Я недавно побывал в храме воды, который валлоны построили в горах над Хаюганной. Я понял, на что похожа та скала в пустыне. В Сантаре сейчас многие знают, что мальчик на вельге — древнее изображение валлонского бога… Нет, не того, которому они поклоняются теперь. Не солнечного, а водяного. Раньше они больше почитали водяных богов. А боги воды как-то связаны с Камой. Эта связь внушает страх даже самим валлонам. Особенно после того бедствия.

— Какое это имеет отношение к моему фокусу? Тут почти все знают, что у меня в бассейне есть такое изваяние. Наверное, решили, что кто-то из мангартов сделал его наом. Меня ведь даже никто не видел…

— Лучше бы у тебя в бассейне не было такого изваяния.

— Я тебя не понимаю, Сагаран. В последнее время ты похож на мою няньку Таому. Она вечно чего-то боится. Ей каждый пустяк кажется дурным знаком. Что с тобой, Сагаран?

— Близится смутное время, — помолчав, сказал молодой нумад. — Веди себя осторожно, твоя жизнь и так на виду. Изваяние в твоей купальне действительно похоже на ту скалу… Люди боятся пустыни, и всё же кто-то бывал на границе с Бесплодными землями и видел эти фигуры. Сейчас происходит много странного…

— Ты думаешь, этот наом… Это не случайно? Я сама не ожидала.

— Не знаю, Гинта. И ещё запомни: ты нажила себе врага.

— Ты имеешь в виду Талафа?

— Я имею в виду его мать.

— Эту несостоявшуюся колдунью?

— Несостоявшиеся люди опасней всего. Я давно знаю аттану Кайну. Она же родом из Улламарны.

— Вообще-то она мне никогда не нравилась, — поморщилась Гинта. — Можно сколько угодно прикидываться доброй и милой, но люди всё равно поймут, что ты злыдня.

— Кайна не просто злыдня. Она ещё и очень хитра. У таких людей нет ни мудрости, ни силы, но они опасны. Такие ищут поддержку у слабых и находят её, играя на их глупости, зависти, страхе… Да мало ли у людей пороков? А ведь слабые в своих пороках и бедах стараются обвинять других. Тем более, если вокруг творится что-то непонятное и страшное. Ненависть слабых тоже опасна, Гинта, а есть люди, которые умеют эту ненависть разжигать и направлять против того, кого они хотят уничтожить.

— Народ Ингамарны всегда любил и почитал своих правителей, — нахмурилась Гинта.

— Не спорю. Насколько я знаю, все потомки Диннувира были этого достойны.

— А я?

— А ты… — Сагаран улыбнулся и взял её за руку. — Ты ещё дитя, а уже успела нажить себе взрослого врага. Ты уже умеешь больше, чем иной взрослый колдун, но… Ты ещё очень юна и неопытна, Гинта. Будь осторожна. Не делай того, что может напугать людей. И того, что они могут неверно истолковать.

— Вечно они всё криво и косо истолкуют! — сердито сказала Гинта. — Мне кажется, большинство людей какие-то глупые. Иногда просто зло берёт!

— Большинство людей замкнуты в кругу бесконечных повседневных забот. Они не могут вырваться из этого круга и не видят дальше его пределов, а если и видят, то слишком смутно, чтобы верно понять увиденное. А непонятное пугает. Если бы у всех было одинаковое зрение… Разве можно винить человека в том, что он хуже тебя видит? Разве можно презирать его за это?

— Но ведь тот, кто видит лучше, должен разъяснять другим…

— Вот именно. А не пугать их, ради своей забавы вызывая странные видения.

— Я поняла тебя, Сагаран.

— Вот и прекрасно. Пожалуй, я поеду…

— Что за необходимость ехать ночью? Думаю, твои сагны ещё не успели по тебе соскучиться. Переночуешь в моих покоях, а утром поедешь. Нам сегодня и поговорить-то толком не удалось. Пойдём на верхнюю террасу.

Эйринтам в эту ночь сиял на фоне густо-лиловых и синих гор чистой, прозрачной белизной. Он казался ледяным замком. Словно вместо солнечного дворца здесь появилась нижняя резиденция Харранга. Далёкое высокогорное царство холодного бога было окутано мраком. Лишь над самым Эйринтамом смутно белела одна из заснеженных вершин Срединного хребта, освещённая полной Сантой. Сингал уже почти настиг её.

— Сейчас он подбежит к ней и присядет на задние лапы, — задумчиво сказала Гинта. — А передние положит ей на плечи…

— А потом они пойдут во дворец, где их ждёт Эйрин, — подхватил Сагаран и тут же умолк, увидев отстранённое лицо девочки.

— Там никто никого не ждёт. Там холод и… смерть. Я не успела…

— Перестань. Что бы там ни случилось, от тебя ничего не зависело.

— Но зачем он меня туда принёс?

— Боги приоткрыли перед тобой завесу тайны. Ровно настолько, насколько это было нужно. Когда-нибудь ты узнаешь больше. Пойдём спать.

Занятий на следующий день не было. Да и какие занятия, если большинство учеников легли спать на рассвете. Гинта и Сагаран проснулись чуть ли не раньше всех. В саду распевали птицы, а в замке царила тишина. Сонная служанка принесла в покои аттаны завтрак, состоящий из остатков вчерашнего пира. Гинта отыскала какой-то кожаный мешок наподобие дорожного, набила его всякой снедью и привязала к седлу сагаранова хорта. С другой стороны прикрепила небольшой плотно закупоренный сосуд с лучшим тиговым вином десятилетней выдержки. Простившись с Сагараном, она вернулась к себе, снова улеглась в постель и проспала до самого обеда.

Глава 4. Отзвуки прошлого

Деда не было на состязаниях по син-тубану, но когда вечером он позвал Гинту в комнату с камином, девочка сразу поняла: разговор пойдёт о вчерашней стычке на площадке для борьбы.

— Что ты сделала с Талафом?