Залетная гостья (СИ) - Ладина Яна

– Красавица и… и… ЧУДОВИЩЕ! – выкрикнула изо всех сил, сгибаясь пополам под весом свалившегося груза навалившихся разом: погибшей надежды, безысходности, страха и осознания в очередной раз, что все произошедшее и происходящее сейчас – реальность.

Я - та самая «красавица», которая застряла в замке у чудовища, которая не знает, что ждет ее впереди, вернется ли она домой, что обнаружит за запретной дверью, от которой ее отваживали заколдованные слуги, и как теперь с ней поступит это чудовище.

Кажется, я упала без чувств.

Часть II

Глава 15. Грязные тайны и подозрения

Месяц спустя, конец моим надеждам

Весь первый вечер после приезда и получения оглушительной новости я уходила куда-то глубоко в себя. Потому что муж не мог открыть переход из-за своего ранения, Департамент по сотрудничеству с пришельцами и иномирным кооперациям не стал бы рисковать ради одной меня, связываться с не пропитанным магией миром, а кольцо Дара превратилось в пыль, отрезая изначальный вариант возвращения домой. Руасса, занятая настолько, что, несмотря на обещание заглянуть на свадьбу, так и не появилась, являла собой призрачную надежду: при всем, вряд ли семья Киатар захотела бы рисковать жизнью родной дочери, ставя ее вровень с моей. Сильнее Шеррера магической силой искры обладал разве что император или собрание магов Академии прикладной магии или Школы Высших магических искусств. Но по моему разумению вряд ли бы они проявили сочувствие, поскольку никаких выдающихся заслуг для империи Кадамрон за мной не числилось. Скорее как пришельца пожелали бы изучить по крупицам, чем отправлять в неизвестном направлении. А обращаться к другим Высшим Одаренным магам казалось сумасшествием: эти непременно разберут по косточкам! А больше вариантов и не было.

Никому не посоветую оказаться по-настоящему в безвыходной ситуации с «открытым» концом. Это в книжке выглядело бы романтично и увлекательно: «Что же дальше будет?» А на деле – пугала неизвестность, все казалось чужим, подавляющим и безразлично холодным. Каждая вещь в замке словно молча торжествовала, словно победила в каком-то противостоянии, тогда как я чувствовала себя проигравшей и униженной.

В тот вечер успокоительным отваром меня отпаивала Сакел. Она же развела камин и легла вместе со мной спать, потому что я без конца всхлипывала. Шеррер на глаза не попадался. Думаю, ему повезло, поскольку каждый раз, когда я о нем случайно вспоминала, хотелось взять кочергу и проломить его почти магистерскую голову!

Потом меня все же вытащили из комнаты, поскольку необходимо было завершить свадебный обряд. Ритуал, соблюдающий оставшуюся часть формальностей, провели. Это оказалось соединение наших искр и аур. Точнее моей искры и аура Шера. Его готография была отпечатком как раз второй невидимой нормальным людям, а ранее и мне, материи. Гладко он разумеется не прошел, но об этом по порядку.

Приехал какой-то очередной в моей неспокойной жизни мужик, на этот раз не в плаще, а в золотой рясе. Он мало чем внешне отличался от венчавшего нас в храме Латуса в Аордаме и, поскольку на стояние не было сил, провел церемонию сидя за круглым столиком в одной из многочисленных гостиных комнат.

Сначала сложными перегруженными предложениями в течение часа он пытался донести до нас светлую мысль, насколько бренен мир и как важно иметь рядом надежное любящее плечо. После провел серию махательных пасов в воздухе, словно отгонял от себя стаю мух или комаров. И наконец попросил нас с Шером явить на свет наши готографии и, если имеются, защитный амулет, амулет накопления силы и прочие защитные принадлежности. В общем, предъявить полный драгоценный набор, коим мы располагали в данный момент. «И кой было бы не жалко пожертвовать на благо храма Латуса, - мысленно добавила про себя. - Все храмовники и жрецы одинаковы!»

Неохотно стянула через голову медальон, раскрыла. Затем также лишила шею амулета Дара и протянула вперед расслабленные ладони и свободные от одежды запястья: помнится, на них когда-то были надеты браслеты, тонкой, едва заметной вязью проступающие и поблескивающие на свету золотом.

Свою готографию со слепком ауры и портретом муж хранил, как оказалось, в перстне, который невидимым кольцом плотно обвивал палец и обозначил свое существование на оном после безмолвно произнесенного заклинания. Затем из сапога Шер вытянул хранимый в плотном темном кожаном футляре кинжал, судя по лезвию – декоративный. На простой рукоятке красовался округлый кроваво-красный камень. Выложив эти нехитрые предметы перед жрецом, подобно мне Шер протянул раскрытые ладони, едва касаясь моих рук кончиками пальцев и, прикрыв глаза, замер.

Внезапно в полнейшей тишине заискрились браслеты. Жрец отреагировал молниеносно: соединил наши руки, с правой и левой стороны от меня положил кинжал и кольцо Шера, напротив со стороны мужа в том же порядке - мой медальон и амулет. И принялся, состроив напряженное выражение лица, чего-то ждать. Но ничего не происходило. Я уже раскрыла было рот, только Шер отрицательно мотнул головой.

Так мы сидели наверное минут двадцать. Предметно созерцать комнату изрядно поднадоело: стандартно, как наверное в каждом помещении, имелись: камин, пара кресел, диван, в углу - стол и стулья, которые мы заняли, пара сервантов и окно. Вот и вся обстановка. Одна из тех, в которых, должно быть, размещали не самых желанных гостей на время ожидания. Даже ковер не постелили!

Руки у меня немного вспотели: ладони у Шера оказались длинными и широкими, вопреки моему предубеждению теплыми и мягкими. Мои же гусиные лапки почти не скрывали просвечивающих сосудов и вен, а от того что волновалась – побледнели. Мысленно, напевая про себя песенку, не сразу заметила, как засветились наши разложенные на столе вещи, а после и кисти рук.

– Обряд завершен! – торжественно возвестил жрец и, встав, глубоко поклонился, едва не столкнувшись лбом с поверхностью стола. – Отныне вы муж и жена. Властью, данной мне богом нашим Латусом, я объявляю ваш союз законным. Прошу вас поприветствовать друг друга первым брачным поцелуем.

Опять? Чуть было не вскочила, чтобы впечатать этого жреца за затылок в стол! «Они там что, все поголовно извращенцы, что им поцелуи подавай?!»

Пока мечтала жестоко расправиться со жрецом, выплеснув на него все пережитые чувства за последние два дня, Шер дернул меня на себя, принуждая... И только вовремя подставленная для упора коленка, столкнувшаяся со столиком, позволила превратить завершение ритуала в цирк: столкнувшись с деревом, от неожиданности вскрикнула, священник удивленно вскинул голову, не разгибаясь, тогда как стол от удара по инерции подскочил… и впечатался жрецу в подбородок. Кажется, тот прикусил себе язык, отчего взвизгнул уже сам. Но Шер тянуть-то меня на себя от этого не перестал! Подскочившая уже от испуга из-за всей сложившейся ситуации, я просто упала животом на стол, а поскольку столик был круглым и не широким, столкнулась с мужем лбом!

– Безродная переселенка! – заорал Шер, уже отталкивая меня от себя и хватаясь за лоб. На пол полетело все, что лежало на столе. А поскольку он был каменным и без коврового покрытия, все вещи, будучи металлическими, зазвенели, а кольцо и вовсе куда-то вприпрыжку устремилось прочь.

– Нечего было ко мне приставать! – не осталась в долгу я, отбегая на два шага от места трагедии, глазами отыскивая, куда бы поскорее сбежать. В поле зрения попала прикрытая дверь, за которой караулил, чтобы нам не помешали, один из стражников Шера (к слову, их было очень много в замке). И я понеслась туда.

– СТОЯТЬ, – обезумевши взревел муж, нагоняя. – МЫ НЕ ЗАКОНЧИЛИ!

– В храме я была почти согласна! А сейчас я тебе ненавижу, пошел прочь! – истерично сорвавшимся от рыданий голосом наполовину прохрипела-просипела, находясь одной ногой наружу.

Резко дернув дверь на себя, пулей вылетела вон, оттолкнув не ожидавшего такой подлянки дремлющего стражника, и понеслась куда подальше.