Управленец - Александр Александрович Шахов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Гаален? — в испуганном мужичке управленец узнавал старого знакомого.
— Горий? — не веря своим глазам, тот понял, что ходящие про него слухи ― правда.
Звуки разгорающейся битвы вразумили Гория, и не теряя времени, он криком стал уговаривать друга спасти хоть что-то из пасти грядущего пожара. Отыскав пустую, но запряжённую повозку, двое принялись быстро набивать её самым ценным, что было на складе. Шелка, одежда с серебряной вышивкой, небрежно хватались руками и зашвыривались за бортик. Стянув брезент с очередной кучи, Горий увидел аккуратно сложенные резные стулья из синего дерева.
— А мне ты такие не смог достать, — обвиняющим тоном сказал управленец и закинул пару стульев к остальному.
— Синяя древесина стала пользоваться спросом после того, как ты отгрохал свой дом. А спрос рождает предложение, — ответил тот, неся в руках несколько кувшинов с дорогим вином.
Радуясь, что только прибывший товар не успели рассортировать, двое гребли что могли, оценивая стоимость на глаз. Спустя несколько мгновений, постоянно смотря как бы его не увидели соратницы, Горий подбежал ко вторым вратам, ведущим к выезду на дорогу и встал, держа их открытыми.
— Давай! Уезжай же! — кричал он Гаалену, судорожно хватающему поводья.
Двойка лошадей резво пустилась вперёд. Из повозки выпала большая склянка с только-что привезёнными благовониями и обдала воздух ароматом душистых масел.
Проводив повозку, управленец, с чувством выполненного долга, вышел из склада и застал Азалию, достающей окровавленный клинок из начальника.
Тем временем Рурк продолжал отбиваться от врагов, пытающихся взять башню штурмом. Лишь вспыхнувший за их спинами пожар ознаменовал для них полный разгром и лишил решимости. Воспользовавшись их бегством, Рурк вернулся в седло и, воссоединившись с товарищами, помчался прочь, оставив за спиной столбы дыма.
На следующий день в заброшенной шахте
Рассказывая Грому о выполненном деле, служители Талльма почти смогли вызвать на его лице улыбку.
Компания невольных друзей восседала за импровизированными столами посреди просторного помещения, бывшего некогда обиталищем землекопов. Ныне стены украшали светильники, а в одном из углов была оборудована жилая зона с несколькими кроватями и столиками.
Воспользовавшись подвернувшимся временем и помощью Отта, стольный маг оборудовал шахту под свои нужды, превратив её в своё логово. Первым делом он отсеял нанятых им ранее кузнецов, оставив несколько человек, в чьей преданности сомневаться не приходилось. И то это были люди старого шпиона. В соседнем помещении была устроена женская комната, ради которой маг даже достал ковры.
— Можете здесь жить и отдыхать после дел. Об этой шахте мало кто знает, а кому и ведомо о ней, то для них это моя кузница. Лезть не будут. Но всё же, на всякий случай, я покажу вам, как бежать отсюда по длинному проходу, по которому можно выйти с другой стороны горы, — рассказывал Гром о своём детище. — Поскольку связанны мы на неопределённый срок, считаю, что необходимо сделать наше сосуществование полезным. Я буду обучать вас магическому искусству, а вы поможете мне в моих экспериментах с алой рудой. Для тренировок я выделил отдельную пещеру.
Не смея не соглашаться с грозным магом, все поблагодарили его. Некоторые же даже нашли этот жест настолько благородным, что чуть не поменяли страх на уважение.
Несмотря на потеплевшую обстановку, Гром оставался мрачным. Он знал, к чему приведёт свершённое ими убийство и уже готовился к разговору с Астором.
Анновий. Кабинет Астора
— Что значит: «их там не было»?! — выслушав доклад стольного мага, Астор пришёл в бешенство, сохраняя при этом самообладание.
— Сведения об их расположении в той местности не подтвердились. Вместо этого они убили очередного чиновника, — словно виноватый щенок, маг был вынужден врать, смотря в пол.
Пятисотник встал с места и нервно забродил вдоль окна.
— Зачем он им? Ты же сам рассказывал, что среди жертв только барон и жена Гория. В чём дело?!
Боясь произнести эти слова, Гром выдержал недолгое молчание, но придумать другого ответа не смог:
— Я не знаю… Мы окончательно запутались и не в силах предугадать их дальнейший шаг.
Астор повернулся и посмотрел на мага. После чего подошёл к нему и, положив руку на плечо, сказал:
— Прости меня. Я втянул тебя в эту бессмысленную войну с богами и проиграл. Ты заплатил за это огромную цену, и я не могу считать себя достойным человеком, если не заплачу тем же, — военачальник продолжал вводить собеседника в полнейшее замешательство. — Скажи, что я могу сделать для тебя? Пока ещё могу…
— Что ты задумал?
— Я сдаюсь, друг мой. Ухожу на войну, как того желает король, а начатую мной борьбу пусть продолжит белый орден, — ответил Астор.
От этих слов у чародея пробежали мурашки.
— Как? Ты же дал слово не прибегать к помощи ордена! Неужели тебе неизвестно, кто они такие? — в голосе Грома чувствовалось сильнейшее волнение. — Это люди, коим была дарована сила и власть вершить суд над младшими богами. Они не связаны никакими законами, в отличие от лжебогов, и не сдерживают своей мощи. Ты не понимаешь, что ты творишь!
— Зато они разберутся со всем этим дерьмом вместо нас, а я смогу искупить свои ошибки перед королём и народом на поле боя.
Глаза мага засияли синим пламенем и Астор ощутил на себе подавляющую мощь, перед которой обычные люди не могли устоять.
— Не смей… бросать нас… — вкладывая в голос всю свою грозность, маг наплевал на все нормы приличия, за что, впрочем, не был наказан. Пятисотник лишь выставил его за дверь, не отказавшись от своего замысла.
Один из коридоров дворца
Впервые за всё время, стольный маг был рад появлению Отта.
— Здравствуй, Гром. Что у тебя за дело? — сказал помощник тайного советника, слегка приклонив голову, согласно этикету.
— Астор покидает свой пост, уходит на войну и призывает Белый орден на борьбу с поджигателями.
Брови старика изрядно нахмурились. Раздалось обеспокоенное мычание задумавшегося шпиона.
— И что вы предлагаете? — спросил Отт.
— Отдайте нам девчонку и помогите прикончить барона. Они исчезнут и никому не придётся отвечать за связь с ними, — отвечал Гром, стараясь быть как можно более убедительным. — У нас нет другого выхода.
Старый шпион зачесал редкую бороду и, слегка подумав, пробормотал услышанную где-то поговорку:
— Даже у съеденной букашки есть целых два выхода, — сменив бормотание на привычный невозмутимы голос,
