Третий путь к рабству. О причинах путинизма и путях выхода - Андрей Пионтковский

Очень нужное злодеяние сионистов

5 июня 2009 года.

Список преступлений мирового еврейства за последние несколько тысяч лет и мирового сионизма за последние лет сто с небольшим хорошо известен и достаточно полно представлен в обширной научно-популярной литературе на языках всех народов мира.

Однако не было еще злодеяния, которое с такой надеждой ожидалось бы людьми доброй воли на разных континентах и к которому они так подталкивали бы колеблющихся сионистов.

Речь идет, конечно, о планируемом израильской военщиной ударе по объектам иранского мирного атома. Сионистская пропаганда пытается заранее оправдать его как якобы осуществление права на самооборону, ссылаясь на неоднократные эмоциональные высказывания иранского президента, призывавшего стереть Израиль с карты земного шара. Но Иран — это демократическое и плюралистическое государство. Там существуют и иные взгляды на методологию окончательного решения еврейского вопроса. Соперник Ахмадинежада на предыдущих выборах, умеренный либерал Рафсанджани, например, предлагает «выблевать Израиль из тела мусульманского Ближнего Востока». А вот верховный лидер аятолла Хаменеи требует «вырезать раковую опухоль Израиля».

Но вернемся к реакции цивилизованного мира. Начнем с сияющего храма на холме, лидера свободного мира — США. С тех пор как после падения кровавого режима Буша-Чейни верховным жрецом стал номинант нобелевской премии Мира, храм засиял еще ослепительней.

Иранская атомная бомба совершенно не нужна Америке, но на белоснежных одеждах чернокожего мессии не должно быть ни одного пятнышка. «Это ведь вас выблевывают, господин премьер-министр, вот вы и занимайтесь этой сугубо локальной проблемой. А у меня, знаете ли, глобальная перезагрузка, батенька, на днях еду в Каир извиняться перед угнетенными народами Востока…»

Через несколько часов после израильского удара по каскаду центрифуг в Натанце и другим объектам иранского «Манхэттенского проекта» молодой президент, ритмично и изящно поворачивая вправо-влево, как на теннисном матче, свой по-мальчишески вздернутый подбородок, с чувством глубокого удовлетворения зачитает с телесуфлера заготовленный его любимым чикагским пиарщиком проникновенный текст, сурово осуждающий грубейшее нарушение Израилем норм международного права.

С облегчением вздохнут и в арабских столицах, которых перспектива ядерного Ирана страшит ещё больше чем американцев, и дружно обрушат свой справедливый гнев на израильскую военщину. В том числе и саудиты, чьи средства ПВО деликатно не заметили в своём воздушном пространстве израильские боевые самолёты, летевшие в направлении Ирана.

А в одной из роскошных подмосковных правительственных резиденций организованная группа чисто конкретных пацанов-нефтетрейдеров будет напряженно следить за биржевыми сводками мировых агентств.

120! 140! Крупный теракт в центре Иерусалима. 170! 190! Иран нанес ракетный удар по нефтяным платформам в Ормузском проливе. 220! 240 долларов за баррель!

Этот день они приближали, как могли. Передавали Ирану технологии, обучали специалистов, десять лет крышевали Иран в Совете Безопасности, срывая принятие жестких санкций, которые действительно могли бы остановить иранский ядерный проект.

Наконец, заключили с Ираном соглашение о продаже самых современных средств противоздушной и противоракетной обороны. Последний шаг буквально подталкивал Израиль к действиям: с размещением комплексов С-300 вокруг ядерных объектов Ирана воздушная операция значительно усложнилась бы.

Но сразу же возникли задержки с их поставкой. По слухам, из-за каких-то традиционных проблем с откатами. Какие там грошовые откаты — Израилю предоставлялось окно возможностей, готовое захлопнуться в любой момент. Ставки в игре были десятки, сотни миллиардов нефтедолларов. На 5–6 человек. И самое главное, теперь эти 5–6 замечательных людей уже навсегда останутся у власти. Или, во всяком случае, им так кажется.

Элементарно, Байден

9 июля 2009 года.

Есть один парадокс в только что закончившихся «успешных» переговорах российского и американского президентов. Оба они снова, как и целый ряд их предшественников, в который раз отметили свою решимость окончательно покончить с наследием холодной войны.

Между тем их самым весомым «достижением» стало соглашение по основным параметрам нового договора о сокращении стратегических наступательных вооружений, призванного заменить СНВ-1, срок действия которого истекает в декабре.

Этот договор — типичное соглашение времен холодной войны, полезное соглашение, кодифицирующее и вводящее в сравнительно цивилизованное русло отношения крайней взаимной подозрительности и враждебности.

Наши переговорщики увлеченно и страстно спорили, и еще будут спорить до декабря, а может и дольше, в Женеве о каждой боеголовке, подлодке, шахте или мобильном пусковом устройстве, чтобы убедиться, что выполнены условия ВЗАИМНОГО ГАРАНТИРОВАННОГО УНИЧТОЖЕНИЯ (ВГУ), то есть что ядерная война между нами невозможна, потому что она станет взаимным самоубийством.

Хорошо, что такое соглашение будет подписано и сфера наших ядерных вооружений останется транспарентной и предсказуемой. Очень плохо, что через 20 лет после падения Берлинской стены нам все еще нужны такие соглашения. Это означает, к сожалению, что наши отношения за эти 20 лет фундаментально не изменились.

Система договоров о наступательных и оборонительных стратегических вооружениях была чрезвычайно важна для советских вождей политически и психологически. Она юридически фиксировала их статус руководителей сверхдержавы, равной (по крайней мере, в важнейшей военно-стратегической сфере) США.

Для российских лидеров, для которых замечательная возможность взаимного самоубийства с США остается единственным атрибутом их «сверхдержавности», размывание не самой этой возможности, а официально декларирующей ее системы договоров (выход США из Договора по ПРО, истечение в 2009 году срока действия Договора СНВ-1) чрезвычайно болезненно психологически.

На мой взгляд, все это размахивание несуществующими булавами и чудо-ракетами, как и демонстрация советских стратегических мощей у берегов Венесуэлы, было не чем иным, как своеобразной пацанской формой приглашения партнера к переговорам о новом договоре, формально фиксирующем реально действующую парадигму взаимного гарантированного уничтожения.

Ну, вот и сбылась мечта творцов российской внешней политики. Пришли к власти в США демократы, для которых всегда был обязателен набор нескольких священных идеологем: борьба с глобальным потеплением, браки гомосексуалистов и лесбиянок, разрешение абортов и контроль над вооружениями.

Юридическое закрепление логики ВГУ в отношениях России и США безусловно льстит самолюбию наших национальных лидеров. Но лет через пять эта логика может привести к фантасмагорическим последствиям.

Нам трудно будет поддерживать разрешенный новым договором потолок в 1500 боеголовок. И не по финансовым причинам: будь дело только в деньгах, можно было бы, как во времена Минина и Пожарского, пустить шапку по кругу и пожертвовать на алтарь стратегической стабильности одну из яхт Абрамовича, а то и одну из резиденций Путина. А по причинам, прежде всего технологическим — необратимо вымывается культура серийного производства сложной военной продукции.

Российские военные начнут испытывать сомнения в надежности своего потенциала второго удара. Это страшно напугает американцев, скованных с нами одной цепью доктрины ВГУ, — ведь у русских может появиться искушение в момент судьбоносного кризиса вокруг какой-нибудь Tuzlskoi Kosу ударить первыми, чтобы не дай бог не опоздать.

Что же делать, господин президент?

Элементарно, Байден. Отправляйтесь с визитом в Россию и торжественно передайте в качестве гуманитарной помощи выдающемуся лидеру русского народа (кто из них двоих там сейчас главный, я совсем уже в этих парнишках запутался)... впрочем, передайте каждому по ракетоносцу Ohio с полным боевым оснащением для восстановления состояния стратегической стабильности между двумя нашими великими державами. И пусть они переименуют их в Vladimir Putin аnd Dmitry Medvedev..

Жизнь после смерти

24 августа 2009 года.

Концепция смерти России, овладевая сознанием читающей публики, становится на наших глазах — нет, не обличительным манифестом оппозиции, а последним рубежом идеологической обороны самых умных и самых циничных охранителей режима. Тех, кто сначала надувал через телевизионную соломинку пустышку приблатненного подполковника, намалевав на ней фальшивый брэнд — «авторитарная модернизация».

Под его знаком прошла вся первая каденция питерско-дрезденской бригады. Но пацаны так увлеченно и так откровенно распиливали нефтегазовые активы, что их интеллектуальной обслуге пришлось тактично снять лозунг модернизации, заменив его доморощенной версией конца истории. Оказывается, мы уже приехали. Мы уже в Хопре. Мы — Великая Энергетическая Держава.