Кровь Амарока - Мария Новей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так нечестно!..
Мое дыхание учащается… чувствую, как сильно меня охватывает желание. Тогра берет меня за шею и нетерпеливо разворачивает спиной к себе. Его ладонь скользит по спине, поднимаясь вверх.
— Неровно зажило, — говорит он, — Не рассчитал силы…
В этот момент он проводит большим пальцем по метке и меня как будто пробивает током, возбуждая до предела каждую частичку моего тела. Я всхлипываю и невольно выгибаюсь, а Тогра сильнее сжимает мою шею и прижимает к себе. Его рука ныряет вниз и грубо хватает меня за промежность, то сжимая ее, то скользя по складкам пальцами. Он обнимает меня очень крепко, как будто я могу в любой момент убежать. Его горячее дыхание на моей шее сжигает меня изнутри… А потом я сильно сжимаюсь, когда его палец проскальзывает внутрь. Его рука начинает быстро двигаться, нетерпеливо погружаясь в меня и сильно натирая мое нежное место.
Я не хочу так просто сдаваться! Но мое тело и дух полностью капитулировали…
Не выдержав этой пытки, я быстро достигаю вершины, и Тогра крепко зажимает мое лицо ладонью, заглушая мой стон.
Он не дает мне прийти в себя и испытать страх перед вторжением. Его твердая плоть с силой врывается, пока я продолжаю содрогаться от оргазма. Я приглушенно мычу, испытывая болезненное наслаждение, а он продолжает входить в меня все глубже и глубже…
— Смотри… только… на меня! — рычит он мне на ухо, ускоряя толчки и сильнее сжимая лицо.
Его вторая рука блуждает по моему телу, нежно гладя груди, живот и бедра, и с силой сжимая их, сминая, оставляя синяки. Тогра наклоняет мою голову в сторону, и я чувствую его губы на метке…
Острые зубы прокусывают кожу, и мое тело словно пробивает током, разрываясь на части. Закатываю глаза, чувствуя, как сознание рассыпается на бриллианты, как тесно становится внутри, как будто там зарождается целая вселенная…
— Ммммм! — слышу сдавленный стон альфы.
Он крепко обнимает меня, пульсируя внутри и наполняя. Мычу в его ладонь, пытаясь вырваться, чувствуя, как больно распирает изнутри, как давит, как мало там места…
Хватит!
Я больше не могу…
Его руки будто из стали, до боли сжимают меня. Чувствую тяжелое дыхание за спиной, и как сильно бьется его сердце. Ладонь разжимается, и я жадно хватаю ртом воздух.
Через какое-то время я смогла расслабиться, и Тогра наконец-то разжал объятия и вышел из меня. Отойдя в сторону, он несколько раз окунулся с головой в воду и вылез из бассейна. Медленно приходя в себя, я смотрела на него, и мне казалось, что передо мной само божество. Его лицо, сильное и красивое тело, его хищная грация, его грубость и нежность, все это я беспредельно люблю и обожаю…
Неужели, только что укушенная метка, так на меня влияет?
Я протянула руку и коснулась ее, почувствовав раны на коже. На пальцах оказалась немного крови. Почему-то от этого вида я внезапно почувствовала приступ экстаза, и с моих губ сорвался тихий стон.
Да это же настоящее колдовство!
Уже одетый, Тогра вытащил меня из воды, завернул в плед и поднял на руки. Когда мы вышли из купальни и направились обратно, навстречу подбежала девушка в униформе прислуги и сообщила, что через полчаса лидер ждет Тогралана и Лифен на ужин в третьем особняке. Тогра нахмурился и кивнул.
Когда мы вернулись в дом, он поднялся со мной на третий этаж и зашел в свою комнату. Посадив меня на огромную кровать, Тогра указал на вещи, которые лежали рядом.
— Оденься сегодня в это. Другие вещи тебе принесут завтра, когда они будут готовы.
Я скинула плед, надела нижнее белье и бежевое длинное платье без рукавов, а сверху накинула тонкую кофту. Тогра подошел сзади и слегка оттянул ткань.
— Нормально, — довольно сказал он, и я невольно потянулась рукой к метке. Тогра перехватил ее и опустил вниз.
— Постой смирно.
Я услышала тихий металлический звон, и моей шеи коснулось что-то холодное. А через мгновение раздался характерный щелчок замка. Рука сама метнулась к шее, нащупав на ней тонкую металлическую полоску.
Ошейник?!
Схватившись за него, я резко дернула. Гибкая полоска металла растянулась на пару сантиметров и больно впилась в кожу. Я посмотрела на Тогру, который все это время внимательно наблюдал за мной. Мне вдруг стало сильно не хватать воздуха.
— Что ты делаешь, Лифен? — он вопросительно поднял бровь.
— Я уже никуда не сбегу… Зачем тогда ошейник? — сдавленно сказала я, чувствуя, как подкатил комок к горлу.
Тогралан поднял брови и тяжело вздохнул. Взяв за руку, он подвел меня к большому зеркалу в стене и задрал вверх мои отросшие почти до плеч волосы. Просунув свой палец под ошейник, он слегка растянул его.
— Это ожерелье из платины и рубинов, которые добывают только на Земле, — тихо произнес он, глядя на меня в зеркало, — Я хочу, чтобы ты никогда его не снимала.
— О… — только и смогла выдавить я, сильно краснея.
Я такая… дура!
Но мне впервые дарят драгоценные украшения. У меня таких вещей никогда не было, и даже дешевых побрякушек я никогда не носила. Я и подумать не могла…
— Нам пора, — сказал Тогра, прерывая мои размышления.
В третьем особняке, который ничем особым не отличался от других, в большой комнате с высокими потолками, за круглым столом, накрытым разнообразными блюдами, сидел лидер. Атлетически сложенный мужчина на вид средних лет с черными, как у Тогры, волосами, заплетенными в косу, пристально посмотрел на нас и поднялся.
— Глава клана Хута, Агвин Хута Амарок, — представил мне его Тогра, и обратился к нему, — Лифен Ю.
Я слегка склонила голову.
— Присаживайтесь, — сказал Агвин, — еще один гость сейчас подойдет.
Мы сели за стол и Тогра разлил темно-красный напиток из большой темной бутылки по двум прозрачным бокалам, после чего один поставил около моей тарелки, наполненной едой. Аромат, исходящий от нее, вызвал у меня голодные спазмы. Когда я последний раз ела? Вчера днем…
Я посмотрела на лидера, потом на Тогру, которые уже вовсю уплетали еду, и наколола кусок мяса, собираясь отправить его в рот. Но не успела, почувствовав знакомый дух.
К нам приближался Виктор.
Тогра перестал жевать и очень нехорошо посмотрел на лидера.
— Объяснись, Агвин! — тихо, но очень грозно произнес он.
— Сейчас все объясню, — спокойно сказал лидер.
Дверь распахнулась, и в комнату зашел мой отец, загораживая своей
