ВЕЛИКИЙ ПАТЕРИК. Сокровищница духовной мудрости преподобных отцов Церкви. Том I. Главы I-X. - А. В. Марков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
90. Также сказал: „Соль – из воды, но, соприкасаясь с водой, она растворяется и исчезает. Так и монах – от жены, но если приблизится к женщине, то впадает в расслабление и погибает“.
91. Жил в Скиту некий человек по имени Пахон, которому было около семидесяти лет. Случилось мне тогда претерпевать искушение от беса блуда, так что я сильно страдал от вожделения к женщине и в помыслах, и в ночных мечтаниях. Когда под натиском этой страсти я уже почти собрался уйти из пустыни, – так жестоко меня угнетала эта страсть, – тогда я не стал открывать помыслы ни отцам, живущим рядом, ни даже моему наставнику, но тайно пошел в дальнюю пустыню на пятнадцать дней и там стал советоваться со скитскими отцами, состарившимися в уединении. Среди них я встретил и Пахона и понял, что этот человек – поистине непорочный и истинный подвижник. Ободрившись этим, я открыл ему все мои помыслы, и этот святой муж сказал мне: „Пусть тебя не удивляет происходящее с тобой. Ты страдаешь не от своего легкомыслия, потому что живешь в пустыне в скудости и никогда не видишь женщин. Напротив, враг нападает на тебя из-за твоего неизменного усердия к добродетельной жизни. Брань блудного беса с теми, кто живет в пустыне, тройственна. Иногда нападает на нас плоть, если она пребывает в чрезмерном довольстве, иногда нападают страсти посредством помыслов, а иногда и сам сатана ополчается на нас из зависти. Я понял это, потому что многое в жизни повидал. Посмотри на меня: я стар и сорок лет уже живу в этой келии, размышляя лишь о спасении, но и в такой старости до сих пор не оставляют меня плотские искушения“. И он с клятвой в истинности своих слов рассказал мне следующее.
„После того как мне исполнилось пятьдесят лет от роду, еще двенадцать лет ни днем ни ночью не ослаблял враг блудной брани против меня. Я подумал, что Бог меня оставил, и потому я стал столь немощен. Мне представилось, что лучше бесславно умереть, нежели позорно оскверниться плотской страстью. Итак, я вышел из келии и пошел по пустыне. Там я нашел логово кабанихи и залез туда нагим, чтобы, когда выйду вечером, меня растерзали хищные звери. Наступил вечер, и как сказано в Писании: „Солнце познало запад свой. Ты простираешь тьму – и настает ночь, когда ходят все звери лесные, молодые львы, рыкающие о добыче, чтобы выпросить у Бога пищи себе“.[251] Вышли на охоту хищники. Они обнюхали меня и облизали с ног до головы, и хотя я ждал, что они съедят меня, они меня не тронули. Так я лежал на земле, но за всю ночь ни один зверь больше не подошел ко мне. Тогда я решил, что Бог сжалился надо мной, и вернулся в келию.
Выждав несколько дней, бес снова напал на меня с еще большей яростью, так что я едва не произнес хулу. В облике девушки-эфиопки, которую я видел некогда в юности собирающей колосья на жатве, он сел ко мне на колени, так что я едва с ней не осквернился. В гневе я ударил ее – и бес исчез. И поверь мне, целых два года после этого от моей руки исходило такое зловоние, что я едва мог его переносить. После этого я впал в сильное уныние и, окончательно разуверившись в себе, стал бесцельно бродить по дальней пустыне. Там я увидел маленькую гадюку, взял ее в руки и поднес к тайным частям своего тела, ставшим причиной моего искушения, чтобы она меня укусила и я умер. Но по благодатному промыслу Божию, она меня не тронула. Тогда в уме я услышал голос: „Иди, Пахон, совершай свой подвиг. Я попустил тебе претерпеть такую брань для того, чтобы ты не впал в высокоумие и не посчитал, что сам можешь одолеть беса блуда, но чтобы всегда прибегал к помощи Божией“.
Получив это извещение, я вернулся в келию и, ободренный, продолжил монашеское делание. Никогда больше у меня не было брани к женщине, и я в мiре провожу оставшиеся мне дни. Бес же, видя мое презрение к нему, с тех пор от стыда не смел больше приближаться ко мне“.
Своим рассказом святой Пахон укрепил меня и научил мужественно переносить все брани. Его наставления помогли мне победить демона блуда. Святой Пахон проводил меня в обратный путь, завещав не терять мужества. Я вернулся к себе в келию и продолжил монашеское делание, размышляя о своем спасении и благодаря Бога и его святого. Аминь.
92. Рассказывали, что некогда одного монаха ужалила змея, и он пришел в город лечиться. Некая благочестивая и богобоязненная женщина приютила и стала лечить его. Когда же он почувствовал облегчение от своей болезни, диавол начал сеять в нем семена нечистых помыслов. Однажды монах схватил женщину за руку, но она сказала ему: „Не надо, отче. Ты же раб Христов. Подумай о том, как ты потом будешь, укоряемый совестью, скорбеть и терзаться, каясь в своей келии“. Когда он услышал от женщины эти и другие подобные слова, брань в нем тотчас же утихла. И от стыда он хотел немедленно убежать, потому что больше не мог смотреть ей в глаза. Но она, по своему милосердию, уговаривала его: „Не торопись уходить, отче, ведь ты еще не выздоровел. Твой помысел был не от нечистоты души, но от зависти диавола“. Она вылечила его и отпустила с миром, дав денег на дорогу.
93. У одного старца было двенадцать учеников. Случилось, что один из них, искушаемый диаволом, пошел в деревню и там впал в блуд с женщиной. Он стал тайком уходить к ней после утрени в деревню, а возвращался под утро, когда еще было темно. Братия поняли, куда он ходит, понял это
