Драконы Исчезнувшей Луны - Маргарет Уэйс

Догах отправил Мине новое донесение. В нем он сообщал ей о том, что, несмотря на все старания, ему не удалось поймать квалинестийцев, зато моральный дух его людей основательно пошатнулся, и, если только Мина не сотворит какое-нибудь чудо, он будет вынужден убраться из Сильванести, дабы не стать жертвой назревавшего бунта.

С темной от природы бородой и потемневшим за эти горькие дни лицом, Догах сидел в одиночестве в своем штабе (теперь он не доверял даже собственным телохранителям), пил эльфийское вино, которое находил очень слабым, и ждал ответа от Мины.

Вошедших в лес квалинестийцев сухо приветствовали давно отдалившиеся от них родственники. После обмена поцелуями вежливости хозяева вручили гостям копья и стрелы, говоря промеж себя: «Если они собираются жить на земле Сильванести, так пусть готовятся и защищать ее!»

Впрочем, беженцы только обрадовались своей новой обязанности, поскольку видели в ней возможность отомстить тем, кто захватил их королевство и теперь рвал его на части.

— Когда мы атакуем нераканцев? — спрашивали они с нетерпением.

— Это может случиться в любой день, — отвечали сильванестийцы. — Мы выжидаем удобный момент.

— Удобный момент? — переспросила мужа изумленная Львица, — Интересно, какой именно? Я разговаривала с нашими разведчиками и шпионами: мы значительно превосходим в численности Рыцарей Тьмы, находящихся в городе, а дух их тонет быстрее, чем потерпевший кораблекрушение гном в полном боевом снаряжении. Более удобного момента для атаки и представить нельзя!

Они говорили в укрытии, сооруженном специально для них и являвшем собой хижину, которая была сплетена из ивовых прутьев и располагалась на берегу журчащего ручья. Места в ней было маловато, но Гилтас с женой чувствовали себя гораздо счастливее других эльфов: ведь благодаря положению Гилтаса им все-таки отвели отдельное жилище, в то время как остальным квалинестийцам приходилось спать в гамаках, подвешенных к ветвям деревьев, в старых дуплах, пещерах или же просто на траве под открытым небом. Впрочем, беженцы не жаловались — после перехода через пустыню они только и мечтали о том, чтобы нежиться на замечательно пахнувших сосновых иголках под музыку дождя.

— Ты не сказала ничего нового, по крайней мере для меня, — вздохнул Гилтас. Он снова носил свою обычную одежду — длинную шерстяную рубашку с поясом и штаны зеленого цвета; одеяние жителя пустыни было аккуратно сложено и убрано — Гилтас решил сохранить его на память. — Но только не все так просто, — продолжал он. — Сильванестийцы рассеялись по своим землям. Некоторые из них контролируют реку, не позволяя нераканским кораблям с припасами приближаться к столице. Другие прячутся под стенами самого города, не давая патрулям Рыцарей Тьмы и шагу ступить за его пределы. Однако большинство эльфийского населения сосредоточено вдоль границ Сильванести...

— Но ведь ветер, ястребы и белки издавна служили сильванестийцам гонцами, — возразила Львица. — И если разослать сообщения прямо сейчас, то эльфы подтянутся сюда в течение недели. Тем не менее время идет, а мы ничего не делаем. Просто сидим тут и ждем. Вот только чего?

Гилтас знал ответ, но не мог сказать его жене. Он молчал, и Львица начала горячиться.

— Разве сильванестийцы не в силах предвидеть последствия подобного промедления? Именно из-за него Рыцари Тьмы захватили наши земли во время Войны с Хаосом, и теперь то же самое может случиться с Сильванести. Нам нельзя терять ни одного дня! Это твой кузен Сильванеш тянет с решением? Он молод и, вероятно, многого просто не понимает. Ты должен поговорить с ним, Гилтас, и объяснить ему... — Львица вдруг замолчала и пристально посмотрела на мужа. — В чем дело, Гилтас? С Сильванешем что-то не так?

Гилтас жалобно взглянул на нее.

— Я что — прозрачный? Короли должны быть покрыты тайной.

— Муж мой, — прыснула со смеху Львица, — ты с тем же успехом мог бы прятать свои тайны в хрустальном сосуде, ибо в тебе они становятся достоянием всего мира.

— Дело в том, — выдавил из себя Гилтас, — что Сильванеш не может вести свой народ даже на соревнования по бегу с препятствиями, не говоря уже о битве, ибо его здесь нет. Я обещал Эльхане ничего не говорить, однако с тех пор минуло уже несколько недель. Она должна наконец открыть правду своему народу. Хотя... — Гилтас покачал головой, — боюсь, эта правда причинит больше вреда, чем пользы. Ведь сильванестийцы идут за Эльханой только во имя ее сына. Многие из них все еще не доверяют ей, и если сейчас королева признается эльфам в обмане, она уже никогда не сможет вернуть их доверие.

Львица посмотрела мужу в глаза.

— Но остаешься еще ты, Гилтас.

Теперь настала его очередь смеяться.

— Сильванестийцы презирают меня, дорогая! Они ни за что на свете не согласятся воевать под командованием квалинестийца с примесью человеческой крови!

— Тогда тебе все-таки придется убедить Эльхану повиниться перед ними.

— Я даже не знаю, способна ли она на это. Когда кто-то лжет слишком долго, он и сам перестает отличать ложь от правды.

— Ну и что ты предлагаешь? — возмущенно спросила Львица. — Отсиживаться среди деревьев, пока у нас не вырастут корни? Мы могли бы атаковать Рыцарей Тьмы...

— Нет, — отрезал Гилтас. — Сильванестийцы приютили нас на своей земле, это правда, однако они по-прежнему относятся к нам с подозрением. Некоторые считают, что мы просто хотим заполучить их земли. И если мы атакуем Сильваност...

— Мы атакуем не Сильваност, а находящихся там нераканцев, — поправила его Львица.

— Да. Но вряд ли сильванестийские эльфы смогут заметить эту разницу. Ты и сама должна это понимать.

— Выходит, мы будем сидеть сложа руки?

— Я понятия не имею, что еще можно сделать, — вздохнул Гилтас — Единственный, кому было бы под силу объединить эльфов и повести их за собой, находится в бегах. Теперь у сильванестийцев осталась только собственная королева, лишившаяся их доверия, и чужой король-полукровка.

— Тем не менее рано или поздно им придется сделать выбор, — заметила Львица, — и последовать за избранным правителем.

— Пожалуй. Возникает только один вопрос: куда этот правитель их приведет? — угрюмо поинтересовался Гилтас. — Не к их ли собственной гибели?

Генерал Догах выпил уже несколько бутылок вина.

Его проблемы стремительно возрастали. На днях шестеро солдат, получивших приказ выступить на охрану наиболее важных участков города, наотрез отказались повиноваться. Офицер попытался пригрозить им наказанием, но они жестоко избили его и убежали, надеясь затеряться среди улиц Сильваноста. Догах выслал на их розыски отряд рыцарей, намереваясь вздернуть дезертиров на виселице в назидание остальным, однако выяснилось, что эльфы уже избавили генерала от хлопот: в замок доставили тела всех шестерых беглецов. Судя по внешнему виду, они умерли ужасной смертью. К шее одного из них была прикреплена записка, нацарапанная на Общем: «Подарок Единому Богу».