Кровь и крест - Ольга Крючкова

Фрайграфа охватило непреодолимое желание открыть перекосившуюся плетёную дверь и войти внутрь, что он и сделал. Его взору открылась картина, отражавшая полную заброшенность жилища, обречённого на разрушение и гниение от дождей и снега.

Стол, стоявший некогда посреди хижины, подгнил, ножки его надломились, и теперь он лежал бесформенной рухлядью. Вокруг него были разбросаны глиняные черепки – остатки посуды и кувшинов. В углу хижины Эрик заметил старую корзину, некогда покрытую домотканым холстом, теперь же превратившуюся в гнилую кочку. Он надел перчатки и слегка потянул за прогнивший холст. Остатки ткани не желали покидать своего места. Они спрессовались с гнилой корзиной, образовав единое целое.

Эрик, обуреваемый необъяснимым чувством упорства, предпринял ещё одну попытку стащить с остатков корзины холст, дабы удовлетворить своё любопытство. Но ткань по-прежнему не поддавалась. Тогда он попросту взял её руками, сетуя на то, что новые замшевые перчатки будут окончательно испорчены, и отбросил в сторону. Его обдало запахом плесени. В корзине на дне лежало нечто, напоминавшее небольшой деревянный ларец.

Эрик извлёк находку. По виду ларец был очень старым, а от плесени, покрывавшей его, и вовсе производил впечатление древней вещицы.

Фрайграф внимательно осмотрел его и не найдя на нём замков, попытался открыть. Крышка ларца подалась с удивительной лёгкостью, на дне его лежал свёрток. Ткань отсырела и почернела от времени и влаги. Эрик отбросил ларец в сторону и с замиранием сердца развернул ткань. И о чудо! В его руках оказался прозрачный кристалл. Фрайграф невольно залюбовался им: что и говорить, кристалл завораживал и притягивал к себе взор, помимо желания человека.

Рядом с кристаллом лежал небольшой свиток пергамента. Эрик с нетерпением извлёк его и развернул.

Он сразу же понял, что ему в руки попало заклятие ведьмы Тины, сбежавшей из Ландгрей много лет назад. Фрайграф, привыкнув к неожиданным поворотам судьбы, не удивился, а лишь узрел в ходе событий особое предначертание, – значит, так угодно Богу или, напротив, Дьяволу. Не в силах сопротивляться своей судьбе, Эрик взял кристалл со свитком пергамента и положил их в карман охотничьего плаща. Он вышел из хижины, вдохнув свежий осенний воздух полной грудью.

Курт, наблюдавший из ближайших кустов за своим повелителем, понял: фрайграф не просто созерцал разрушенную хижину, но что именно он делал, майордом даже не догадывался.

Глава 5

Ванесса, жена сапожника, жила недалеко от Одри. Она частенько наведывалась в её лавку и покупала зелень. Женщины болтали о всякой всячине; нельзя сказать, что они дружили, но общались при каждой возможности весьма охотно.

Ванесса была хозяйкой аккуратной и пунктуальной, поэтому каждое утро в одно и то же время отправлялась к Одри за свежей зеленью. Она вышла из дома, как обычно, пересекла узкую улочку, где размещались сапожные мастерские, и очутилась на улице Зеленщиков. Дом Одри располагался в самом её начале, и Ванесса сразу же заметила около него столпившихся женщин.

– Доброе утро, фрау, – поприветствовала она собравшихся хозяек. – А что, Одри ещё не торгует? – у жены сапожника возник вполне естественный вопрос.

– Нет, – ответила жена молочника. – На Одри это не похоже… Может, заболела?.. – предположила она.

– Или уехала срочно, – вставила фрау, стоявшая рядом, услышав разговор.

– Куда ей ехать? – сказала жена молочника. – Нет у Одри никого.

– Скажете ведь! Никого! – опять вставила говорливая фрау. – А знаете, как бывает в жизни – появился какой-нибудь ухажёр. И как ветром сдуло! Видели же Одри с солидным высоким мужчиной, да совсем недавно, на днях. Может, она бросила лавку и укатила с ним?

– Ох, вряд ли, – засомневалась жена молочника. – Одри столько труда вложила в свои грядки. И чтобы так вот всё бросить, ничего никому не сказав, – на неё это не похоже.

Ванесса ощутила лёгкое головокружение, её внутренний голос подсказывал ей, что именно случилось с фроляйн Одри:

– У меня плохое предчувствие… Надо пригласить представителей власти и вскрыть дверь.

– Да, будет вам страх-то нагонять, – снова вмешалась говорливая фрау.

– Ты права, Ванесса, – согласилась жена молочника. – Идём к ратуше, расскажем всё стражникам, они уж посоветуют, что делать.

На рассказанную историю стражники ратуши отреагировали вяло, без интереса.

– Пригласите мужей и взломайте дверь лавки. Если что найдёте, тогда приходите, – посоветовал один из них заботливым женщинам. – Мало ли, куда могла делаться ваша торговка.

Женщины переглянулись: и то верно, надо звать мужчин и ломать дверь.

На зов женщин поспешили сапожник и молочник, закончивший на телеге утренний извоз молока для постоянных покупателей.

Сапожник как мужчина крепкий, наделённый недюжинной физической силой, взял металлическое сапожное приспособление для растяжки башмаков из суровой кожи, ловко поддел им дверь лавки – дверь распахнулась.

– Кто войдёт первым? – задал он вполне естественный вопрос, если принимать во внимание текущие обстоятельства.

– Я, – сказала жена молочника и переступила порог лавки.

Она углубилась в дом. Неожиданно раздался её душераздирающий вопль. Молочник сломя голову бросился на выручку жены, за ним – Ванесса с мужем.

Перед ними предстала страшная картина: Одри лежала рядом с кроватью, из груди торчал нож, запёкшаяся кровь окрасила её белую расшитую рубаху в красный цвет.

Через неделю в замок Брюгенвальд пришло известие – убили небезызвестную Одри Цвандер. Шефены города находились в затруднительном положении. Они опросили всех соседей, те же ничего не слышали и не видели. Бургомистр города догадывался, о том, что Одри пользовалась некогда покровительством фрайшефена Эрика фон Брюгенвальда, тот час сообщил ему об убийстве женщины и о том, что шефены Мюльхаузена не могут найти убийцу.

Фрайграф был возмущён беспомощностью шефенов Мюльхаузена.

Курт, ещё не оправившийся после смерти жены, был безутешен. Он не понимал: кто мог совершить это злодеяние, ведь Одри никому не делала зла? Или он не знал о чём-то?

Всё это время фрайшефен помнил о кристалле, его одолевал великий соблазн воспользоваться им, дабы выяснить правду об убийстве Одри. Поздно вечером он плотно затворил дверь своих покоев, достал кристалл из тайника в камине и поместил его на стол, затем развернул старинный пергамент и прочёл заклятие, вставляя в нужных местах своё имя и называя то, что желает увидеть.

Неожиданно кристалл стал прозрачным, как вода, и показал почтенную женщину лет сорока, ещё не лишённую привлекательности. Она накрывала на стол, за которым восседал седовласый мужчина, судя по одежде, преуспевающий ремесленник, возможно, сапожник. Эрика осенила догадка – неугомонная Одри имела связь с седовласым мужчиной, а его жена убила соперницу из ревности.