Смешная русская история (статьи) - Борис Синюков

Теперь можно переходить к письменности. Вы заметили, что я уже писал, что письменность изолированным северным народам была ни к чему. А евреям туда до последнего времени ехать и учить их правописанию, было холодно. Добавлю, что так называемая индоевропейская семья языков идентифицируется в основном именно по письму, а не по звукам, так как в звуках языков сам черт ногу сломит. Вернее даже, что ученые выбирают нечто среднее, чрезвычайно приблизительное по звуку, а потом пытаются отождествить это с закорючками. Которые, в свою очередь, чрезвычайно приблизительны, так как писались лет пятьсот подряд, притом как курица лапой. И отдав все силы отгадке этих ребусов, ученые совершенно забыли о главном, как говорится, откуда же ноги растут? А главное состоит в том, что надо составить общую линию методологии, которая бы непротиворечиво соответствовала всему объему накопленного материала. Вот о ней и забыли.

Эта общая линия методологии у меня получилась следующей. Торговое племя из Йемена направилось на восток и запад, на юге – океан, на севере – их покинутая родина. Проливы меду Аравией и Индией с одной стороны, и Эфиопией – с другой, узкие и как сельди в бочке напичканы островами, в прямой видимости друг от друга. Так что компаса не надо. Берега Красного моря от Йемена – Эфиопии на север даже ныне пустынны, так что и в те времена евреям там нечего было делать, плавать не к кому. Берега Персидского же залива и сегодня населены густо, так же как и Индия. И я не думаю, что в те времена там было пусто от людей. Центральная Азия вблизи гор – тоже очень благоприятное место для людей, подробности у меня в других работах. Вот только добраться до Тихого океана из Центральной Азии не так просто, хотя есть причина сделать туда постоянный путь. Это – обычная поваренная соль, которой на всем тихоокеанском побережье днем с огнем не сыщешь. А недалеко от устья Волги ее даже сегодня добывают миллионами тонн на озерах Эльтон и Баскунчак. Как видите, за столько веков не истощилась. И не истощится впредь. Что касается западного колена торговцев, то из Эфиопии ему прямой путь по Нилу в Средиземноморье, а оттуда можно опять разделиться на два колена, на Гибралтар и Босфор. Это и есть первая предпосылка.

Вторая предпосылка состоит в том, что любой народ любит свой климат, и если нужда его заставляет расширяться, то делает он это только по параллели своей родины на сколь угодно большое расстояние, предпочитая не соваться без крайней необходимости по меридиану, ни в ту, ни в другую сторону. Я это доказал в своей упомянутой книге, но, собственно, и так называемый географический детерминизм, который очень не нравится коммунистам, говорит об этом же, только непоследовательно и глупо. Ибо он торговлю принимает не так как я – основополагающим толчком в развитии цивилизации, который было так же трудно изобрести как самолет до нашей эры, этот детерминизм вопреки здравому смыслу считает, что торговлю так же легко изобрести как глиняный горшок. Об этом у меня – в других работах. Поэтому торговое племя прежде всего внедрилось на Ближнем Востоке, Центральной Азии и Индии с одной стороны, и в Эфиопии и Египте – с другой стороны. Вот и получилось, что так называемая «заря цивилизации» образовалась именно в этих краях. И как будто случайно, хотя таких крупных случайностей в природе нет, и не было, бывают только флуктуации вокруг математического ожидания случайной функции. А функция, как известно – закономерность. Выходит, что «заря цивилизации» – закономерность. Флуктуации же возникли в языках и в письменном их выражении. Но пока о флуктуациях не буду.

Третья предпосылка состоит в том, что сначала было слоговое письмо. И хотя лингвисты это заметили раньше меня, объяснить как следует они не смогли. Дело в том, что во всех языках, до единого, слова распадаются на слоги, основой которых служат согласные звуки–буквы, а окраской или тембром – гласные звуки–буквы. Поэтому слогов, вообще говоря, на Земле – бесчисленное множество. Ибо у народов не только гласные звуки, но и согласные – почти у каждого – свои. Но вот у отдельных народов этих слогов – раз, два, и обчелся. Во всяком случае, не слишком много, порядка 40–60. Поэтому любой народ может свою небогатую речь комбинировать из этого небольшого числа слогов. И когда любому народу придет в голову мысль создать письмо, то он, безусловно, не буквы придумает (отдельно гласные и согласные), а именно этот небольшой набор слогов, которые можно с успехом комбинировать по правилам математики для многообразия речи и письма для своего узкого круга. Что касается математики, то каждый школьник знает формулы перестановок, размещений, сочетаний, числа получаются сумасшедшие.

Из этого следует, что письмо у отдельного конкретного народа никогда не перейдет из стадии слогового в стадию буквенного письма, так как незачем. Слоги каждый народ обозначат определенными закорючками и дело с концом до тех самых пор, пока не возникнет торговля, то есть международные отношения. И отсюда следует ряд важных выводов и вопросов. Во–первых, за каким чертом народам потребовались вместо слогов отдельно гласные и согласные буквы? Ответ тут может быть только один – из–за проникновения языка в язык, когда число слогов стало приближаться, а затем и превышать гласные и согласные буквы, вместе взятые. Так что букв надо было иметь все–таки меньше, чем самих слогов. Но проникнуть друг в друга языки с Ла–Манша и Бангладеш в Северную Пальмиру просто так не могли, их кто–то должен был усиленно переносить как клубнику самолетами из летнего полушария Земли в зимнее полушарие.

Во–вторых, обратим внимание на те народы, у которых до сих пор письменность в основном слоговая. В первую очередь сюда относится еврейское современное письмо, которое за тысячелетия почти не изменилось. И в нем же всего меньше этих дополнительных закорючек. Другими словами, это письмо до сих пор практически слоговое. И заметим здесь же, что еще лет 40 назад большинство русских евреев не умело произносить, например, букву «ж», почему их и дразнили еще в моем детстве «узе». Это они так произносили слово «уже». Как и следовало ожидать из моей теории, на втором месте по слоговому письму стоит Индия. С той лишь разницей, что у них часто к согласному звуку добавляется непременное русское «Х»: кха, гха, сха, тха, пха и так далее. Второй особенностью индийского языка является то, что по всей Индии слоги речи и произношение письменных знаков одинаковы, а вот обозначение их закорючками в каждой области–штате – совершенно различное. Настолько различное (нет одинаковых в 9 областях), что невольно приходит на ум тайнопись, раз созданная, чтобы другие не могли прочитать, да так и заскорузла. Опять же, как и следовало ожидать, нос в нос с Индией по слоговому письму стоит так называемая арабская письменность, читаемая от Камбоджи до Гибралтара. И как ни странно, – корейская. Но, в том–то и дело, что у меня в книге «Загадочная русская душа…» четко прослежен этот «путь соли», который без торгового племени не мог образоваться. Тем более что некая часть корейцев до сих пор живет около Балхаша. И в связи с этим возникает естественная гипотеза, все это объясняющая.

Все это первый этап распространения торгового племени, расческа только вошла в волосы Земли. Но так как Второзакония еще не было, то и произошла ассимиляция этого племени и восшествие его ко власти прочесываемых народов, создание людоедского правления народами. И не беда, что в еврейском языке не было многих звуков, которые употребляли аборигенские народы в своих языках. Ассимилировавшиеся евреи быстренько создали новые слоги и их обозначение на бумаге. Тем более что они с детства говорили на местном языке. И тут самое время перейти к третьему.

Хотя, вставлю несколько слов о слоговом письме на Западе, до сего дня. Мне, например, заметно, что в так называемых романских языках достаточно много звуков речи изображается на бумаге двумя–тремя, а то и четырьмя буквами. Вы, надеюсь, тоже это заметили, поэтому примеров приводить не буду. Это говорит о том, что речь все–таки развивается не на письме, а в произношении. Потребовался новый звук в речи, прибывший из–за границы, так как без него уже нельзя обходиться, и его начинают немедленно широко применять. И никому нет дела до того, что для этого звука нет буквы для изображения его на бумаге. А те, которым надо столько же писать, сколько говорить, то есть торговое племя, начинает ломать голову над тем, как обозначать этот звук в накладных, прейскурантах и заемных записках. Хороший выход – сочетание букв, слитно и непрерывно произнесенных, которые напоминают этот звук, например, «Щ» или звонкое «Х» вместо простого выдоха как английское «Н» (эйч). Но народы есть консерваторы (англичане) и сверхреформаторы (русские). Англичане века два думают, прежде чем придумать новую букву, поэтому у них так мало букв, и так много буквосочетаний. В итоге англичане вообще пишут, судя по звукам букв, совершенно не то, что говорят. Русские же, напротив, с каждым новым звуком речи, попавшим им в оборот, вернее в рот, придумывают ему новую букву. Поэтому у нас и есть более тридцати букв. И нам этого мало. Зато у нас практически нет буквосочетаний, обозначающих новые звуки речи, мы сразу же им придумываем букву. В глаголице и кириллице у нас даже было столько букв, что их пришлось за ненадобностью выбросить. Ибо для практически одних и тех же звуков речи у нас было по две, а то и по три буквы. Кстати, на этой основе тоже можно сделать кое какие выводы, окромя консерватизма нации, но здесь я этого делать не буду. Места надо много.