Я хочу вернуться туда… - Ольга Яблочкина

В заброшенном доме человека ждала лишь тишина и полумрак. Он прошел к двери. Открыв, увидел другого человека, сидевшего у постели, на которой покоилась девушка. Он сидел и играл в какую-то видеоигру. Поэтому-то он и не услышал приближение вторгнувшегося. А услышав, уже не смог ничего сделать – тот оглушил его так, что он просто свалился на пол всей своей бесформенной тушей. А человек тем временем, переступив через потерявшего сознание, подошел к девушке. Светловолосая европейка… Невольно он засмотрелся ею. Спокойствие, которое было у нее на лице, передавалось и ему. Но отвлекся человек лишь совсем ненадолго. Он достал ватный тампон, пролил на него жидкость из бутылочки с надписью «дезинфицирующий спирт» и закрыл им небольшую ранку на руке девушки, образовавшуюся после того, как вытащил иглу. Она проснется. А теперь ему нужно помочь своим напарникам.

Наряд, высланный в Сихын, был небольшим, но профессионализм участников не давал повода сомневаться в его эффективности. Троих человек, находящихся в гостиной, заключили в наручники так быстро, что они даже не успели взяться за оружие. Главарь еще сопротивлялся, он оказался в другой комнате и решил стрелять из-за угла. Но это оказалось бесполезным. Другой полицейский зашел сзади и тоже оглушил его.

Операция была выполнена без лишнего шума и драк. Один из участников вышел во двор к ожидающей женщине, державшей наготове пистолет.

– Офицер Ли, операция завершена успешно. Жертв нет, – отчитался полицейский.

Только после этой фразы Ли Хе Сок опустила пистолет и засунула за пояс. После она достала телефон и сказала, что все прошло хорошо. Потом она еще долго держала трубку у уха – из телефона доносились бесконечные слова благодарности.

Солнечные лучи, начавшие пробиваться сквозь облака, скользили по стенам, столу, ненужной капельничной системе, нежной коже девушки, которая спокойно лежала на постели с закрытыми глазами. Рядом с ней сидел молодой человек, осторожно гладивший ее по руке. В его глазах была тревога, но он ничего не мог сделать. Она не просыпалась.

Но вот, ее веки задрожали, она глубоко вздохнула! Он не сразу заметил это. Но она уже открыла глаза, свои светлые и добрые глаза. Непонимающе она посмотрела на него.

– Чонсу? – сказала она. – Как ты… как ты здесь оказался?

Чонсу так обрадовался, что Оливия очнулась, что даже не сразу понял, о чем она говорит. У него уже давно не было языковой практики, и что-то уже успело забыться.

– Я долго спала, да? – продолжала Оливия. – Что случилось?

– Как ты себя чувствуешь? – вместо ответа спросил Чонсу.

– Голова немного болит… Так что произошло?

– С тобой все хорошо, а это самое главное, – улыбаясь, сказал Чонсу, неощутимо гладя ее по щеке. – Остальное не важно.

Она приподнялась, накрыла его руку своей, посмотрела в глаза… Под ними залегли тени.

– Где я? – спросила она.

– Мы скоро уйдем отсюда, – вместо ответа сказал Чонсу.

Этого Оливии было достаточно. Она немного развернулась, поставила свои ноги на пол, попыталась встать и… упала бы, если Чонсу не подхватил ее на руки. Она была слишком слаба.

– Сначала нужно в больницу, – не терпящим возражений тоном сказал Чонсу.

Оливия не стала возражать, полностью подчинившись его воле. Было так уютно на руках того, кто так недавно был еще за тысячи километров от нее. От удовольствия она прикрыла глаза. А Чонсу вынес ее из этой проклятой комнаты, переступая разбросанные вещи.

– Что, нашел свою драгоценность?

Откуда ни возьмись возник Минкё. Чисто автоматически при виде американки он переключился на английский. Иногда Чонсу это раздражало.

– Да, нашел, – тихо ответил Чонсу, но в тишине его голоса так и звенели нотки радости.

– Минкё, и ты здесь! – подняла голову Оливия, но спускаться с рук совсем не хотела.

За радостной встречей и вовсе забылись все невзгоды и обиды. Будто и не было этого недоразумения. О нем напоминала только полицейская машина, куда поместили всех подозреваемых в похищении иностранной гражданки. Будто вернулись те старые добрые времена, которые все трое переживали в Америке.

Из центральной больницы Сеула Оливию выписали уже на третий день. Она быстро шла на поправку. Все это время Чонсу провел с ней. Дела ресторана он передал целиком Минкё. А тому эта ответственность была совсем непривычна. Пришлось отложить вылет на неделю. На это он пошел без особых раздумий. Здесь он был нужнее. Да и потом, на третий день его сольного управления пришла новая кандидатка в официантки. Минкё пришлось встретиться с ней, чтобы решить, годна ли. Увидев ее, он совершенно растерялся. Но профессиональный вид сохранил.

– Итак, госпожа Хан Су Ён, вы хотите работать у нас? – спросил Минкё стоящую в кабинете перед ним девушку. Для виду он перелистывал ее резюме, совершенно не вчитываясь в слова.

– Да, господин, – тихо ответила Су Ён.

– Вы знаете, что здесь придется выкладываться втрое больше, чем на прежнем месте вашей работы? – все тем же будничным тоном спрашивал Минкё.

– Да, господин, – повторила девушка.

– Вы знаете, что за малейшую провинность можете быть уволены?

– Да, господин, – снова еле слышно ответила Су Ён.

– А вы знаете, что вы должны были приехать раньше, потому что я по вам скучал?

Этот вопрос удивил Су Ён. Она даже не нашлась, что ответить. Так и осталась стоять с приоткрытым ртом. А Минкё встал из кресла, где обычно сидел его друг, обошел вокруг девушки, будто изучал каждую складку ее свободной кофточки, а потом взял за плечи и рывком развернул к себе. Несколько секунд смотрел в ее глаза, расширенные от удивления и какого-то страха, а потом впился в эти сладкие приоткрытые губы. Вдруг ему стало спокойно, будто он долго плыл в поисках пристани и, наконец, нашел ее. Вдруг он понял, что больше ему никто и не нужен. А она стояла даже не в силах двинуться, но может, потом эта уверенность передалась и ей. Она обняла Минкё за шею своими тонкими руками. Так и продолжалось около двух минут, пока владелец ресторана не оторвался от губ девушки и не прошептал:

– Вы приняты.

И снова робкие прикосновения, громкий стук сердец, сплетенье пальцев рук…

Теперь в квартире Чонсу стало в два раза шумней и в три раза веселей. Оливия стала жить там. И это всего лишь потому, что Чонсу сказал «Со мной ты будешь в безопасности». Да и она сама не хотела уезжать обратно, хотя должна была вернуться в колледж. В конце концов, всеми правдами и неправдами ей удалось перевестись в англоязычный филиал одного из сеульских университетов. Это позволяло ей оставаться в Корее на полных правах, а о праве жить в квартире Чонсу не было и речи. Они просто жили вместе, не задумываясь ни о чем и каждую секунду испытывая счастье.