Чужая невеста. Я тебя украл (СИ) - Лакс Айрин

- Что, нашел себе жену среди своих студенток? На вид твоей молодой жене лет двадцать, от силы! Та самая?! Нет, кажется, сейчас той шлюхе было бы намного больше… - выплеывает с презрением, говоря о какой-то другой девушке, что была в жизни Дархана.

Я слышала часть разговора и, кажется, поняла, почему дочь не спешит видеться с отцом, почему не приехала ни разу с того момента, как уехала учиться за границу. Не желая мучиться одними лишь догадками, я прямо спросила об этом Дархана.

Мужчина признался, что после смерти жены он долгое время был один, а потом у него был довольно бурный роман с одной из ассистенток, которая отдаленно напомнила ему жену. Дочка об этом узнала. Был большой скандал в семье. Она считала, что Дархан предает память матери.

Ассистентка работала в вузе лишь временно, по обмену опытом, и вернулась обратно. Интрижка быстро прекратила свое существование, но отношения отца и дочери, их доверительное общение было отравлено… Она не простила отца за эту интрижку и даже будто не рада тому, что Дархан скоро встанет на ноги.

Это радостная новость, я счастлива, что у мужчины налаживается все со здоровьем. Но в то же время я все чаще ловлю на себе его взгляды, и они полны совсем другого интереса, не только дружеского.

Дархан сдержал свое слово. Мы не спали, как муж и жена. У нас нет и не было интима. Но зная природу отношений между мужчиной и женщиной, я сейчас четко понимаю, что ему хотелось бы…

Очень.

А я не могу подарить ему то, чего он заслуживает.

Если даже я перешагну через себя и просто позволю Дархану взять тело, это будет мерзко по отношению к себе и нечестно по отношению к нему. Думаю, Дархан заслуживает женщину, что станет не просто другом и партнером, а той, что искренне его полюбит и разделит с ним все-все приятные моменты близости. Я думаю, он достоин настоящего влечения и любви, а не вынужденного согласия из чувства долга и благодарности.

Когда-то он сказал, что любовь выше и больше чувства жалости и простой благодарности, и я очень хочу, чтобы ни он, ни я об этом не забывали и не заблуждались насчет того, что нас связывает.

Сегодня такой странный день. Я думаю о том, что было, с самого утра. Постоянно думаю и не нахожу себе места, даже рисование отвлечь неспособно. Моя душа не на месте, ее мотает из стороны в сторону. Это буря в стакане воды, но очень мощная. Я не понимаю, почему мне так неспокойно сегодня.

То тоска внезапная, то жажда, то воспоминания непрошеные…

Я смотрю на рыхлую, темную землю, полную молодых всходов и думаю об Аслане. Я запретила себе думать о нем, но в каждом проявлении новой жизни, в каждом раскрывшемся цветке вижу напоминание о сыне, что уже такой большой, под моим сердцем, и думаю о его отце. Грущу по Аслану. Так и не разучилась грустить.

Это, вообще, возможно - если не забыть, то хотя бы отпустить его?!

У меня не получается. Я должна это сделать, но не выходит. Поэтому сердцу иногда в груди слишком много места, оно скручивается от тоски по утерянному.

- Тебе холодно? Вид такой, как будто знобит…

Дархан бережно поправляет шарф на моих плечах, поднимая его повыше.

- Нет, мне не холодно. Но, наверное, ничего не выйдет с рисованием.

Я с досадой прячу новый альбом для скетчей в небольшой рюкзак. Дархан касается моего запястья и тянет к себе.

- Как малыш? С ним все хорошо? Может быть, тебе к врачу сходить.

Я поглаживаю свой живот. Он такой крошечный! Поначалу я даже боялась, что у меня малыш слишком маленький, что развивается не так, как надо. Но врачи убеждают, что все хорошо: показатели в норме, просто я сама невысокого роста и худенькая, живот плоский, поэтому мою беременность в просторном платье едва заметно. В женской консультации я видела разное, сидя в очереди: у кого-то живот напоминал раздутый арбуз уже на четвертом месяце, а рядом сижу я - на седьмом месяце, и животик совсем небольшой под платьем…

- Думаю, не стоит. Просто гормональный всплеск и перепад настроения.

- Если так, давай сходим куда-нибудь? - предлагает Дархан.

С тех пор, как он пошел на поправку, и даже может вставать понемногу, Дархан уже не ведет затворнический образ жизни, выходит часто, мы много гуляем.

Когда есть надежда, жизнь видится в других красках. На меня он с такой жаркой надеждой смотрит…

Вот опять! Дархан ничего не делает, не говорит прямо о своих плотских желаниях, а я сегодня вся, как на иголках.

- Давай вернемся домой? - предлагаю я.

Меня туда тянет необъяснимо сильно.

Все зудит нестерпимо. Я готова бежать со всех ног, но задерживаюсь возле мужчины.

- Хорошо, но прежде заглянем в магазин. Маржан скинула список продуктов.

По возвращении с удивлением отмечаю, что пес сидит в вольере и скучает.

- Маржан, вы Алмаза закрыли? Приходил кто-то? - спрашиваю я.

Маржан вздрагивает, тарелка из ее рук выскальзывает, но женщина успевает ее словить за миг до падения.

- Ох, задумалась! Не заметила, как ты появилась, - выдыхает.

- Все хорошо?

- Да-да. Хорошо… Жду к ужину.

Так странно, почему Маржан сама решила накрыть на стол… Мы всегда делаем это вместе.

На этом странности не заканчиваются. После ужина, перед сном я не могу найти свою сорочку. Она всегда висела на вешалке в шкафу, под халатом. Альбомы на полке сдвинуты. Комната не в том виде, в котором я ее оставила, когда уходила.

Все не так. Это нервирует еще больше.

Может быть, Маржан взяла в стирку? Но зачем! Сорочка чистая…

- Маржан? Вы не видели мою сорочку?

- Видела, - отвечает она. - В спальне у Дархана.

- Что? Но… Но почему она там?! - спрашиваю я.

- Это намек, что тебе пора бы сделать шаг.

- Какой еще шаг?!

- А ты не понимаешь? Неужели не видишь, как Дархан на тебя смотрит? Он мужчина и ждет от супруги должного внимания и женской ласки.

- Но… - слова в горле от возмущения застревают. - Но мы обсуждали. Мы с Дарханом все обсуждали еще тогда. Это не обязательно!

- Вы обсуждали это давно, когда ты была зашуганным зверьком, было бы глупо требовать от тебя соблюдения супружеских обязанностей! - говорит Маржан рассудительно. - Но с тех пор многое изменилось. Ты расцвела, обрела уверенность, и все это благодаря Дархану. Сейчас он еще работает в кабинете. И если ты будешь ждать его в спальне, готовая к любви, он будет несказанно рад. Давай, девочка… - подталкивает меня к выходу. - Порадуй мужчину. Ты точно знаешь, что ему нужно.

Лея

После слов Маржан я застыла как изваяние, не в силах поверить в услышанное.

На глазах закипают слезы.

Я же верила Маржан…

Доверяла ей все-все, честно делилась.

А она… Вот так…

Маржан намекает, что я должна заняться сексом с Дарханом. Откровенно говоря, она даже не намекает, а подталкивает, нажимает, почти требует этого!

- Дархан очень многое для меня значит…

Я начинаю говорить, а Маржан перебивает меня:

- Хвала Аллаху, значит, сегодня ты осчастливишь его, как следует, а потом… Глядишь у вас и общий ребенок появится! - тарахтит довольно.

- Я люблю Дархана, как друга, как наставника. Он очень хороший человек, но моим мужчиной он не станет! - твердо заявляю я.

- Что? Подумай, Лея! - понижает голос Маржан. - Ты имела связь с мужчиной и должна была заметить, как Дархан на тебя стал реагировать, как смотрит на тебя и…

- И я ничего не могу с этим поделать.

- Он тебя любит!

- Я не просила его влюбляться, так же, как не просила, чтобы мое сердце всегда принадлежало только одному мужчине.

- Тот мужчина… мертв, - выдавливает из себя Маржан, смотря в сторону, за окно, где уже чернильная темнота разливается.

- Но только не для меня. Я не отпустила его. Я постоянно с ним говорю. Мысленно. Это не изменить. Он для меня как живой…

- Во что он превратил твою жизнь? Ты была хуже побитой и мокрой собаки!

Маржан нервничает, ее голос начинает звучать громче. Я не хочу, чтобы Дархан слышал эту нехорошую ссору. Это так неприятно, на душе грязно и тяжело становится, что приходится вести такие разговоры!