Последняя битва - Виктор Викторович Зайцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Денег, полагаю, в Новороссии больше чем достаточно, даже печатать не надо дополнительно, – улыбнулся Головлёв, постоянно общавшийся по радио с Валентином Седовым, шифром, конечно. – После судебных решений о конфискации имущества «военных преступников и военных пособников» из банков изъяты миллионы червонцев, не считая долговых расписок и векселей. Там, ребята, столько денег обнаружено, подвалы Ватикана отдыхают. Да всё строительство можно одними векселями и долговыми расписками оплатить. Если с умом распорядиться, две трети строительства выйдет бесплатно, деньги понадобятся лишь для оплаты инженеров и рабочих. Остальные поставки – продукты, одежду, нефть, инструменты – можно взять в счёт долгов, натурой. Также натуральным продуктом можно взять и оплату техники, в Петербурге золотого запаса достаточно.
– Так мы обогатим на строительстве чужих промышленников. Надо ли это? – засомневался Корнеев. – Лучше нашим заводам заплатить наличкой, всё русам пойдёт, не герцогам или королям разным.
– Надо думать, считать, – согласился Петро. Затем он же подытожил: – Давайте за пару дней прикинем черновой вариант по затратам и времени, по объёмам. Я этот вариант шифром Валентину отправлю, чтобы через неделю обсудить его. Чугунка там проведена, проблем с обслуживанием строительства не будет, да и сам канал вдоль чугунки можно выстроить. Голландские строители каналов у нас лет двадцать живут, инженеров хватит, чтобы вести строительство в нескольких точках одновременно. У царя Иоанна можно стажёров набрать, им опыт строительства пригодится, для Беломорско-Балтийского, например. Как раз реклама нашей строительной техники среди европейских и русских специалистов будет. Глядишь, закупать начнут.
– Правильно, а мои яванцы к тому времени осядут вдоль канала в качестве обслуги, кто захочет. Предлагаю тост: за будущий Суэцкий канал! Ура! – Довольный удачным решением вопроса по пленникам, Николай залпом выпил вино и крикнул: – Гитару мне, гитару!
На этом оптимистичном крике деловая часть встречи плавно перешла в культурную программу, ставшую традиционной для магаданцев. С песнями, воспоминаниями о былом, о смешных и трагических случаях, с рассказами о детях и внуках, как обычно. Тем более что здоровье у формально семидесятилетних старушек и стариков оставалось на уровне сорокалетних как минимум, такой подарок от путешествия по времени достался магаданцам. Так что засиделись друзья допоздна и уже в ночной темноте расходились по своим комнатам, предоставленным во дворце наместника для гостей. Одному Кожину не спалось. Он полчаса просидел у открытого окна, любуясь огромным звёздным небом с уже ставшим привычным рисунком созвездий Южного полушария.
Николай смотрел на порт Волжска, подсвеченный прожекторами и сигнальными огнями кораблей, и предвкушал встречу с семьёй, куда он отправится завтра. Там, в последнем за годы странствий жилище, скромном двухэтажном домике, ждали непоседливого бродягу обе жены и младшая дочь, пока не вышедшая замуж. Но Вероника уже намекала отцу в радиопереговорах, что познакомит его с одним молодым человеком. Скорее всего, как в мыслях улыбался Кожин, скоро придётся отправлять последнюю девочку из родного гнезда. И останутся «пенсионеры» доживать свой век в домике в ожидании приезда внуков и детей. Ну, это Кожин так любил пошутить, сил-то у старого сыщика вполне хватит ещё не на одно путешествие. Однако вернуться в родной дом всё равно приятно, где бы этот дом ни стоял.
Утром после совместного завтрака Кожин попросил Петра и Сергея уделить несколько минут для важного разговора. Завтракали в столовой наместника. Хотя формально Югорусь входила в состав Новороссии, но независимость действий Головлёва была очевидна для всех. С учётом его якобы гибели для Европы от яда, Петро становился невыездным, по крайней мере официально он не собирался посещать Европу и европейскую часть Новороссии. Поэтому его всё чаще называли наместником Югоруси.
Впрочем, к будущему отделению Югоруси от Новороссии все магаданцы изначально были готовы и относились к этому вполне адекватно. Более того, Седов и Головлёв даже согласовали между собой примерный срок «развода», когда Югорусь официально отделится от Новороссии и объявит себя закрытой от Европы страной. Конечно, неофициальное сообщение между Западным Магаданом, Новороссией, Московской Русью и Югорусью будет продолжаться, как и тесное экономическое сотрудничество. Но после успешного испытания баллистических ракет Югорусь объявит о своей изоляции от иностранцев. Не хотели магаданцы наводить будущих конкурентов, что в Европе, что в Азии, на мысли развития ракетной техники.
– Вчера я не стал говорить, – приступил к своим новостям Кожин, наслаждаясь горячим терпким чёрным чаем.
Между прочим, это был очередной сбор русского чая со склонов гор Северной Индии. Опыты по чаеводству русы начали сразу после захвата империи Великих Моголов. С привлечением специалистов из Королевца, естественно. Первый русский чай не отличался особыми ароматами, но для любителя чифира Кожина подходил как нельзя лучше.
– Так вот, вчера я не сказал, что мой человек из «Наследия предков» вышел на меня полгода назад и передал сотню катушек фотоплёнки. Этот человек шесть лет прожил в Тибете, где смог сфотографировать закрытые буддийские книги, вернее, их содержание. Хотя основной задачей у него были переговоры о подготовке нашего посольства в Тибет, но с посольством ничего не получилось. Зато удалось сфотографировать редчайшие закрытые книги, среди которых якобы есть книги о конструкции летающих виман и о путешествии сквозь время.
– Плёнки мы проявили, все тексты вполне разборчивы. – Николай встал из-за стола и подошёл к окну.
Друзья заметили, что невозмутимый Кожин серьёзно взволнован, и не сразу поняли, отчего. Пока старый сыщик не произнёс заключительную фразу:
– Мои переводчики подтвердили, что в одной из книг описаны места на склонах Тибета, где возможны переходы сквозь время. Ещё там якобы описаны условия, при которых возможны эти переходы. Три из этих мест вполне доступны и находятся рядом с Северной Индией. Вот так.
– Ты веришь в это? – внезапно охрипшим голосом спросил Корнеев.
– Не знаю, – вернулся за стол Кожин, налил себе горячего чая и отпил немного из чашки, скривился от крепости напитка. – Не знаю, но мистификация такого масштаба маловероятна. По словам моего человека, книги лежали без доступа человека последние лет двести, если не больше. Вполне возможно, что до официального посольства эти архивы просто не дотянут, страницы очень ветхие. Да ладно, этим я займусь сам, просто ставлю вас в известность. Есть у меня надёжные переводчики, сделаем несколько вариантов переводов, потом будем думать, что делать. Я о другом хотел поговорить, ребята. Пора Калифорнию осваивать.
Пожил я на Камчатке, был на
