Секториум - Ирина Ванка

— Нет, — призналась я. — Мне показалось, что это галлюцинация.

Шеф поперхнулся.

— То есть, я хотела сказать, что он действительно странно себя повел. Не думала, что Птицелов кинется мне на помощь.

— Его отправил за тобой Юстин.

— А… так вот кому я обязана жизнью.

— Жизнью ты обязана родителям, — строго произнес мой суровый начальник. — Всем остальным ты обязана только отсрочкой своих похорон!

И, погодя немного, добавил:

— Действительно, странно. Он не обязан был тебя выручать. Насколько мне известно, фроны не имеют таких этических традиций. Но… — шеф задумался, проглотил еще полстакана и забыл, о чем речь.

— Так что? — осторожно спросила я.

— Мне не удалось выяснить, кто он. Флионеры относятся к цивилизации фронов. Они имеют много генетических ветвей, но все «нисходящие». Очень большая, рассеянная раса. Есть поселения, о которых просто ничего не известно. Есть поселения, от которых следует держаться подальше, таким как мы с тобой. Зачем ты понадобилась этому существу, понять не могу.

— Я так и знала, что приглашать его сюда без вашего согласия…

— Ирина, ты в своем уме? — возмутился шеф. — Он нашел тебя на краю Вселенной и доставил в Галактику, не имея точных координат. И ты полагаешь, что для посещения Земли он нуждается в нашей «визе»?

Я и без того ощущала себя первоклассницей.

— Откуда мне знать? Разве вы меня посвящали в систематику цивилизаций? На эту тему я могу только читать фантастику.

Слово «фантастика» сразило шефа наповал. Он вскочил с табурета, начал бегать по медицинской комнате от шкафа к шкафу, в поисках, надо полагать, успокоительной таблетки.

— Будешь изучать! — постановил он. — С сегодняшнего дня будешь получать любую информацию по запросу. — Опрокинув на себя склянки, он успокоился, и вернулся на табурет. — Кто знал, что ты так фривольно начнешь вести себя в космосе? — полушепотом произнес он.

— Вы поставили передо мной задачу, — таким же полушепотом ответила я. — По мере сил, я стараюсь ее выполнять.

Индер вышел на шум, и шеф повел меня в кабинет.

— Ирина, пойми, ты бутылка, брошенная в океан. Куда тебя прибьет течением? В чьи руки ты попадешься? В тебе информация, которая может быть кому-то небезразлична. Кто-то распорядится ею. Осознай, наконец, что в космосе степень риска многократно возрастает.

— Знаю, что сделала глупость.

— Нет, ты не глупость сделала. Ты совершила преступление. И я не знаю, какие это может иметь последствия. Хуже того, моя цивилизация не обладает достаточными техническими возможностями, чтобы защититься от фронов.

— Может, нам лучше пригласить Птицелова?

— Ты уверена, что это не он затеял с тобой игру?

— Уверена.

— Подумай как следует, есть ли у нас основания для такой уверенности?

— К сожалению, только моя интуиция.

— Я не понимаю, — занервничал шеф, — кому ты могла понадобиться в Хартии? А главное, для чего? Тебя умыкнули без следов. Просто так из Хартий никого не крадут. А твоего Птицелова… — он попытался успокоиться, приняв таблетку, сел на рабочее место перед темным полем экрана и снова забыл, о чем речь.

— Что Птицелова?..

— В Хартии информация о нем отсутствует. Других источников я не нашел.

— Короче говоря, его приглашение на Землю нежелательно?

— Исключено.

— Мой визит к нему тоже под большим вопросом?

— Без вопросов. Я не стану рисковать.

— Соответственно, в Хартии я больше не появлюсь?

— Это не последняя Хартия. Я найду, чем тебя занять.

— Когда?

Шеф снова ушел в себя, и, казалось, уже не собирался возвращаться, как вдруг вспомнил:

— Тебе звонили родители месяц назад. Скоро разыскивать с милицией будут. Поезжай домой, дай мне от тебя отдохнуть две недели, а там видно будет.

— Две недели слишком много.

— Месяц! — рассердился шеф. — Нормальный плановый отпуск. Выдержишь больше — получишь премию. Отправляйся сегодня же. И не вздумай оставить информацию о том, где ты. Возьми мобильник на экстренный случай, но пользуйся только городскими линиями.

— Все действительно так серьезно?

— Если бы я мог знать, — шеф вынул из ящика несколько стодолларовых купюр. — На, уезжай сейчас же.

— Хорошо.

— Немедленно!

— А можно еще спросить?

— Еще? — удивился шеф. — Спроси.

— Что такое алгоний?

— Алгоний? — удивился шеф. — Где ты услышала про алгоний?

— Алгоний, тело алгония… Можете мне объяснить, что это? Вроде бы тело алгония дает излучение, которое притягивает хартиан.

— Дементальное излучение, — уточнил шеф. — Да. Я тебе говорил об этом, но причем здесь алгоний?

— Притом, что именно тело алгония распространяет дементальное излучение. Кроме того, Птицелов утверждает, что то же самое тело присутствует на Земле.

Если бы шеф на секунду усомнился в моем невежестве, он умер бы от инфаркта.

— Что? — воскликнул он, не понимая, смеяться ли ему, или хвататься за голову. — На Земле?

— Глупость сказала? Может быть, Птицелов некорректно выразился по-русски или я неправильно его поняла?

— Послушай меня, — сказал шеф. — Алгоний — «белая плазма», иначе его называют «гелиосомной плазмой», это особая материя, которая составляет половину всего мироздания…

— Вот, и Птицелов так говорил! — согласилась я, но шефа такое откровение не смутило.

— Алгоническое вещество присутствует везде и во всем, на том же уровне природы, на котором фиксируются ментальные матрицы. Это информационный срез пространства. Говорить о том, что существует алгоническое тело, все равно, что рассматривать мысль в твердом состоянии.

— Вы уверенны, что нет среды, где мысль могла бы принимать твердое состояние?

— Есть, — ответил шеф. — Эта среда называется фантастикой. Ты же будешь изучать физику по другим источникам.

— Откуда же в Хартии дементальное излучение такой силы?

— Если изучить природу планеты, объяснение найдется, — заверил шеф. — Можно предположить сочетание геомагнитных и радиационных аномалий. Не надо думать, что дементальные зоны во Вселенной редкость.

— А чем можно объяснить белое смещение в спектре? В Хартии оно в фиолетовом диапазоне. У нас — в синем. Птицелов утверждает, что это верный признак присутствия тела.

Вега казался совершенно выбитым из равновесия.

— Вы же не будете спорить, что чистый спектр состоит из шести цветов?

— Из трех, — поправил Вега. — Солнечный спектр состоит из трех цветов. Остальные — производные от смешения. Ты хочешь сказать, что алгоническое тело присутствует в Солнце? — он умолк, глядя на меня с подозрением.