Послание в будущее - Паата Шалвович Амонашвили

Беме неожиданно замолчал. Вдруг утих и огонь. Несколько секунд стояла гробовая тишина и вдруг…

Беме закричал в камин нечеловеческим голосом:

— Вон отсюда! Твое могущество заканчивается! Угасни в этом камине и изыди из нашего мира!

В ответ огонь яростно взорвался. Искры посыпались на Беме. Ясем тоже попал под этот обстрел. Мальчик отскочил подальше, но Беме успокоил его:

— Не бойся его, сынок! Ты председатель присяжных заседателей, и он не сможет навредить тебе! Лучше заметь тайну: в средоточии сатанинского огня скрыто пребывает любовь…

Услышав это слово, огонь затих.

— Любовь? — переспросил Ясем.

— Да, — ответил Беме, — Любовь… Ей совершенно противно колдовство. Она есть кротость рождения. Любовь Божия противится тому, чтобы человеку был нанесен вред. Потому и определяет Господь колдунам баню гнева на вечное просыхание! Пусть там и оправдают они новое божество свое.

Беме умолк, и тогда Ясем спросил:

— Почему же любовь не побеждает?

Улыбнувшись усталой улыбкой, философ ответил:

— Поговорим о любви. Блаженная любовь — истинный облик кротости и смирения. Она рождается из молнии жизни и проникает во все сущее Святым Духом. Что же сделал с любовью Люцифер?

Беме развернулся к камину, где огонь опять начал сердито трещать, и твердо сказал:

— Как вел ты себя? Если бы ты не восстал и не возжегся, то твой родник любви был бы таким же, как и в Боге. Но ты захотел править над всем Божеством, и превратил силу любви в яростный и пронзительный огненный источник. Тем самым ты разрушил блаженную любовь в Святом Духе, как неистовый злодей, и мнил, что один ты — Бог. Ты хотел господствовать остротой. Но господствовать можно только лишь любовью!

Беме обратился к присяжным заседателям:

— Господа, знайте! Отсюда и возникло великое противление и вечная вражда между Богом и Люцифером. Сила Божия движется кротко и любовно в блаженстве, а духи Люциферовы движутся и рвутся огненно и буйно в гордыне. Он зажег гнев Божий, который без того вовеки покоился бы сокрыто, и сделал из творения Божия смертный ров. Но Бог от того не сделался дьяволом…

Беме перевел дыхание. Было видно, что речь давалась ему все труднее. Превозмогая себя, он сказал Ясему:

— Сынок, твое сердце — это и есть царство любви! А Люцифер будет стремиться захватить твой внешний облик. Но ты награжден волей от Бога. Воля — это великий дар Бога каждому Человеку! Не теряй ее и помни, что черт никогда не может захватить твое сердце, где процветает божественная любовь. В твоей власти гореть ею. Так гори только любовью, и отступит гордыня, и погаснет гнев Божий. Это есть победа над Люцифером…

Тут огонь в камине неожиданно совсем затих, а Беме стало совсем плохо. Казалось, он теряет сознание. Крюгер придержал ему голову и брызнул несколько капель своей микстуры ему на губы. Это чудом помогло. Беме открыл глаза и сказал еле слышно:

— Если бы даже все деревья были писцами, и все ветви — перьями, и все горы — книгами, и все воды — чернилами, то все же они не могли бы достаточно описать силу Любви! Проявленная через волю, любовь и только любовь побеждает скорбь и беду, которые Люцифер со своей свитой внес в свое место. Он сделал из дома света и радости дом тьмы и печали. Но любовью ты, господин председатель, способен превратить вечный плач и адскую муку в ангельский смех и херувимскую благость. Любовью же ты способен превратить дом каменистый и огненный в дом сладкого благоухания всего доброго. Дьявол есть вражда против Бога и ангелов Его, и все небесное воинство против него. И бедный человек пал не по своей умышленной воле, но через привитый дьяволом яд, иначе для него не было бы помощи. И слуги дьявола увлекают все больше и больше людей. А он хочет овладеть всеми!..

Неожиданно Беме закрыл глаза и замолк. Все смотрели на него с тревогой. Крюгер нерешительно дотронулся до его запястья, чтобы проверить пульс.

Ясем прошептал:

— Господин Беме… Вы слышите меня?

Беме вдруг опять открыл глаза и сказал очень ослабшим голосом:

— Господа присяжные заседатели! Вот настает момент истины… Знайте, помните и передавайте из поколения в поколение, как великую тайну! Люцифер породил в себе четырех сыновей, за что и был низвергнут из своего места, и стал самым мерзостным дьяволом. Первый сын — это гордыня. Он рожден от обольщения своей собственной красотой. Дьявол помыслил, что все должно было кланяться пред ним. Ради этого он зажег себя самого гордыней и тогда сын света стал сыном тьмы, который варится в кислом смраде. Знай же, господин председатель, если в тебе хоть капля гордыни, значит, в тебе живет сам дьявол!

Ясем ответил:

— Я буду изгонять гордыню!

Беме продолжил все более слабеющим голосом:

— Второй сын — жадность. Она растет из гордыни, ибо Люцифер возомнил, что лишь он один достоин владеть всем миром. Пусть нынешний мир поглядится в зеркало, и поразмыслит, что жадность — это вражда против Бога. А ты, господин председатель, смотри в свое сердце! Если там есть хоть малюсенькая толика жадности, значит, в тебе живет дьявол, а это путь к грабежу и поглощению. Там нет адской мерзости.

— Господин Беме, — сказал Ясем, — я клянусь вам, что изгоню жадность из моей души…

— Третий сын — зависть, — ответил Беме, — это истинная язва нынешнего мира. Зависть берет начало в молнии гордости и громе жадности, и стоит на корне жизни, как колючая и горькая желчь. Гордость помыслила, что ты прекрасен и могуч; жадность помыслила, что все должно быть твоим; а зависть помыслила, что ты заколешь все, что непокорно тебе. Возгоревшие завистью ринутся к ангельским вратам, но совсем тщетно… Поэтому зорко смотри в свое сердце, господин председатель… Если там хоть малюсенькая толика зависти, значит дьявол живет в тебе.

— Я изгоняю из души зависть! — торжественно поклялся Ясем.

— И четвертый сын