Черные пески (СИ) - Роман Евгеньевич Терехов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дорогу нам заступил свежий упырь-землянин. Покрытые черной коркой рваные раны на руках и ногах говорили о близком знакомстве с местным зверьем. Но, видимо, из последних сил забрался на дерево или скалу, раз его не сожрали до костей.
Окружили тварь с трех сторон, застопорили копьями. Мы с Владом по разу исполнили заклинание «Мир и покой», после чего синхронно отбежали, чтобы уменьшить заражение. Чернота агрессивно брызнула во все стороны, оседая жирными хлопьями на камнях и быстро исчезая под лучами солнца. Сшитые Айной маски и единственный комплект наручей успешно прошли проверку боем. Грузчик, пустышка и два грамма «сахара». Кирюха не побрезговал — прибрал портки и сандалеты покойного.
— Хороший знак! — подбодрил нас командир.
Попили воды. Пока Корней усваивал крайне полезный для переноски тяжелой камнестали навык, я дозарядил пустышку и отдал Владу. Как знал, что ему скоро понадобится запасная обойма.
Глава 23
Могильник «открытым способом» мы обнаружили по запаху. Пройти мимо не удалось бы при всем желании. Да и крылатые падальщики помогли, указав местечко издалека.
Посреди невысоких дюн и обветренных скал раскинулся завал из костей площадью чуть больше футбольного поля. Ветер трепал тряпки, создавая ощущение, что все кладбище шевелится. Кроме сбивающего с ног смрада от поля с останками веяло смертельной угрозой. Ломиться вперед в поисках добычи мы не спешили. Во-первых, в центре могильника явно ощущались нехорошие эманации, а во-вторых, на противоположном краю кипела схватка. Три восставших мертвеца, почерневших и высохших до скелетного состояния, атаковали измененного скверной крупного варана. Еще один «рептилоид» в предсмертной агонии бил хвостом под грудой человеческих останков. В качестве оружия нежить использовала острые кости, камни и палки, чему я слегка удивился.
Игнорируя жуть и ужас, что долбили по нашим глазам и нервам, командир радостно воскликнул:
— Вот оно! — указывая копьем на перевернутую конструкцию, напоминающую паланкин из бамбуковых шестов, цветной ткани и украшенный засохшими цветами. Только добраться до объекта невозможно!
Я осмотрел магическим зрением подходы к желанной цели и объявил:
— Дальше идти нельзя! Очень плохая земля.
Даже рядом с этим кладбищем находиться долго опасно! А с нашим снаряжением забег до погребальных носилок с дарами будет смертельным.
Народ наблюдал за схваткой инфернальных тварей, а мое внимание полностью занимало изучение местности. Чутье подсказало, здесь таилась некая сила, возможно еще не осознающая себя, но крайне опасная для группы самоуверенных людишек. Обозрев прилегающие территории, засек еще одну тройку скелетов, медленно бредущих в нашем направлении. По левую руку метрах в пятистах в густом кустарнике притаился одержимый сорколин. Неужели дурошлепу осторожность завезли или он неудачно выбрал место погадить? Активная движуха на погосте мне совершенно не нравилась.
Покончив с вараном, нежить одновременно уставилась на нас, вызвав у наиболее впечатлительных соратников поток матерков. Груда костей, под которой бился варан, внезапно поднялась в полный рост, оказавшись костяным големом огромных размеров. В Мертвом городе нам дважды встретились антропоморфные конструкты, этот же отличался высотой в полтора моих роста и отсутствием хоть какого подобия головы. Черепа же в конструкции присутствовали с избытком. Верхняя пара конечностей «росла» из переплетения ребер и черепушек несимметрично, что не мешало ей служить превосходным орудием убийства.
Дальняя тройка скелетов ускорилась, спеша на соединение с остальными силами. Неприятные сюрпризы не закончились. По всему кладбищу зашевелились занесенные песком кости — наружу выбирались тощие и злобные порождения тьмы. В считанные мгновения вражьи силы пополнились десятком скелетов и тремя гончими. В центре погоста из беспорядочной груды в облаке пыли, с грохотом срастающихся костей вырос еще один голем.
— Надо валить! — в ужасе выкрикнул Толик, — На хер мы сюда пришли⁈
— Заткнись, ссыкло! Мы их разнесем!
Уверенности Эрика можно было бы позавидовать. Если это именно уверенность, а не отмороженная безбашковость. Он скомандовал занять позицию на невысоком гребне. Здесь мы, более-менее задавив страх, дождались первой партии тварей. Ну как дождались? Я самозабвенно принялся бомбить наступающих своим «ядерным оружием», потом в ход пошли флешетты. А потом события завертелись калейдоскопом ужасов.
— «Голого» мочи! — приказал мне Эрик переключиться на здоровенное чудовище.
Целился в закопченные скверной черепушки на огромном туловище и попадал! Сам командир предусмотрительно окутался полусферой магического щита.
Первыми до нас добежали зубастые «тузики». Двоих мы с Эриком развоплотили, а самый беспокойный вломился в строй, опрокинув Кирилла таранным ударом в щит. Тварь тут же огребла со всех сторон, пыхнула дымом, разваливаясь на запчасти прямо на щите орущего парня.
— Рот закрой! — проорал Эрик, — Держать строй! Щиты держать!
Я этой сцены не видел, встречая тяжело бредущих мертвяков ударами глефы и добивая ритуалом. Рядом орудовал копьем Боец и я не понимаю, как он не обделался от творившегося безумия. Достигший третьего уровня навык владения древковым оружием в синергии со Здоровяком, позволял кромсать тварей на суповые наборы легко и непринужденно. Нанося врагу серьезные повреждения — экономил ману. Все больше и больше ценил глефу, которая досталась мне, в общем-то, случайно, но сильно выручала в каждом бою.
Едва Эрик восстановил строй, как первый подошедший голем его разрушил. Из костяного кокона, служившего твари туловищем, вырвалось темное щупальце, прошлось вдоль линии, ужасая и опаляя бойцов. Ряд прогнулся, избегая контакта с овеществленной жутью.
— Ну на хер! — дико захотелось повторить маневр священника из старого кино. Проще говоря, свалить куда подальше.
— Мочи! — не унимался отмороженный Эрик, вернув надежду на победу.
Из-за отступающей стены щитов в голема полетели камни и заклинания. Командир врубил конструкту своей алебардой, раскидывая осколки костей. Темное щупальце при ударе о магический щит Эрика развеялось, а затем и сам враг получил травмы, несовместимые с не-жизнью. Новую волну мертвецов густо накрыли формулами упокоения, но массовая гибель одних не остановила других. Из-за дымящей груды костей на нас один за другим напрыгивали ходячие костяки, с горящими янтарем глазницами, дубьем и камнями в длинных худющих конечностях. Второй голем остановился на границе оскверненной земли и бросил в нас человеческий череп, словно гранату. Крупные черные искорки рванули из костяшки, ощутимо жаля людей в участки открытой кожи. Строй держался несколько секунд, потом дрогнул. Большинство копий уже застряло в ребрах умертвий и в ход пошли дубинки. Схватка превратилась в свалку и быстро распалась на несколько очагов.
Я метался по полю боя скорой помощью, помогая увязшим в останках соратникам. Рубил черепушки, кастовал «Упокой», на автомате поглощал батарейки. Выручил обезоруженного Бойца. Тот встал рядом, прикрывая меня щитом. К нам пробился Влад с одной лишь разряженной дубинкой в руках. Враг теснил нас так резво, что опомнились лишь на обратном скате другого бархана, стоя по колено в костях. Лежащие на песке останки исходили чернотой, которая постепенно испарялась на солнце. Пришлось еще немного отступить — темные рои кусали и без того обожженные участки голой кожи.
Оглянулся на крик. Корней по земле тащил Кирилла за одну руку прочь с поля боя, а тот орал благим матом. Заметив нас, стоящих над поверженными противниками, парень остановился, но продолжил «хренососить» Толика. Который в разгар боя малодушно сбежал на соседний бархан, где нервно перетаптывался, дожидаясь исхода. А я и не заметил его отсутствие, полностью увлеченный боем.
— Звиздец повоевали найух! — сплюнул Эрик, прихромав к нам. Веревочный шлем воеводы съехал набок. К лезвию алебарды прицепился и никак не желал соскакивать прорубленный череп. Но глаза блестели и ощущалась решимость продолжить схватку. Да он же вконец отбитый! Повезло, же нам с командиром!
Боль вернула к насущным проблемам. Мне словно кипятком обварило правую щеку. Черная сажа легла на потную кожу, порождая дрожь и лютое бешенство одновременно.
Геройский сорколин едва стоял на ногах в полном охренении. На лбу Бойца образовалась язва — след попадания темной искры. Промыл ему ожог водой из зачарованной фляги,
