Избранные произведения. Т.3. Между-Мир: Между-Мир. Внутри себя - Алан Фостер

Из проема показались две мощные лапы и принялись расширять его, пока он стал настолько большим, что в него могли бы пролезть даже несколько человек. Следом появилась квадратная крупная голова с задранными вверх клыками, поблескивающими в тусклом ночном освещении. Подобно фонарям, осматривая пустой коридор, сияли три глаза. Потом голова исчезла и из проема донестись гнусавые звуки, похожие на разговор. Потом раздался короткий рык, и разговор оборвался. Из дыры в коридор, как паста из тюбика, скользнули две крупные, покрытые густым мехом фигуры.

Джелливан еще раз оглядел незнакомую обстановку и слегка поежился от прохлады, разлитой в воздухе. Руума-Хум же был слишком занят другими делами, чтобы обращать внимание на холод.

— Великанов не слышно, великанов не видно, — пробормотал Джелливан на гортанном, скрежещущем языке фуркотов.

— Но их тут много за этими стенами, — осторожно ответил Руума-Хум. Он еще раз потянул носом воздух, чтобы окончательно и безошибочно убедиться в том, что здесь присутствует этот едва уловимый, но нужный запах, затем сказал: — Сюда.

Вжимаясь в металлические стены, прячась в тень, фуркоты бесшумно проследовали по коридору, а потом свернули за угол в другой коридор. Еще один поворот, и тут они отпрянули при виде сидящего у последней двери великана. Великан, однако, не шелохнулся.

— Он спит, — уверенно прошептал Джелливан.

— А запах именно оттуда и идет, — согласился Руума-Хум.

И выйдя из-за угла, они направились к двери. Под ней Руума-Хум обнаружил щель и прильнул к ней тремя ноздрями, вдыхая запах того, кто за ней.

А за дверью все так же неподвижно сидел на полу Борн. Услышав снаружи тихое посапывание, он резко открыл глаза. В дальнем конце комнаты спал вытянувшись на полу Лостинг, но едва Борн пошевелился, как он проснулся.

— Что такое? — спросил Лостинг спросонья.

— Тихо.

Борн на четвереньках подполз к двери. Прильнув лицом к полу, он потянул носом, после чего тихо шепнул:

— Руума-Хум?

С той стороны послышался утвердительный хрюк.

— Открой дверь, как можно тише, — прошептал Борн. — Там охранник.

Фуркот зарычал.

Тихий их разговор в конце концов разбудил стражника. Тот хоть и спал, но службу нес исправно. Проснулся он моментально, предполагая, что узники станции решились на побег. К чему он не был готов, так это к виду ухмыляющегося Джелливана, приоткрытая клыкастая челюсть которого демонстрировала ряд блестящих зубов, дыша ему прямо в лицо. Стражник упал в обморок.

— Умер? — поинтересовался Руума-Хум.

Джелливан хмыкнул в ответ.

— Спит как мертвый, — и оба фуркота принялись рассматривать дверь. — Как же она открывается? Это совсем не такая дверь, как у нас дома.

Из-за запертой двери послышался голос Борна.

— Руума-Хум, там рядом с тобой есть ручка, такая примерно, как на охотничьей трубке, ее нужно опустить, а потом потянуть на себя. Изнутри мы этого сделать не можем.

Большой фуркот тщательно исследовал выступ. Схватив ручку зубами, он повернул ее согласно инструкциям Борна. Тот, однако, забыл сказать, что ручку надо поворачивать до упора, но не дальше. В темноте раздался громкий металлический звук.

— Она оторвалась, Борн, — сообщил Руума-Хум, выплевывая изо рта металл.

Лостинг встал и на пару шагов отступил в глубь комнаты.

— Все! С меня хватит. Пойдем, если хочешь. — И не давая Борну времени, чтобы опомниться, он приказал. — Ломай дверь, Джелливан, немедленно.

Джелливан встал на задние лапы, почти касаясь головой потолка коридора, и обрушился на дверь одновременно передними и средними лапами. Раздался стон, сопровождающийся скрежетом разрываемого металла — примерно такой звук, как от ручки, только на этот раз гораздо громче. Литая металлическая дверь согнулась посередине и рухнула в комнату, повиснув на искореженной нижней петле.

Борн и Лостинг перепрыгнули через барьер и последовали за фуркотами по системе пересекающихся, изогнутых коридоров, которую никто из них не помнил. Отовсюду стали доноситься отдаленные ругательства и выкрики, словно они попали в гнездо чуллакии.

Тут же в дальнем конце коридора, подобно дурному сну, возник человек. Он бросился к ним, по пути хватаясь за пояс. И несмотря на то, что челюсть у него отвисла от удивления, он начал вытаскивать что-то небольшое и блестящее. Руума-Хум походя двинул его лапой. Этот ловкий удар сбил человека с ног, и он осел вдоль стены. Когда они сворачивали в следующий коридор, он все еще корчился на полу.

Фуркот угрожающе прорычал:

— В этом месте просто не обойтись без убийства.

Он хотел было вернуться и прикончить стражника, но Борн запретил ему, и они побежали дальше.

— Только не сейчас, Руума-Хум. Эти твари убивают, не задумываясь. Не стоит и нам перенимать у них это.

Руума-Хум еле слышно выругался, но ослушаться не посмел.

Вскоре они достигли широкого коридора, опоясывающего станцию. Борн и Лостинг уже держали топоры наготове, но никакой нужды в них не было. Станция по-прежнему в основном спала, и здесь еще никто не знал, что это за отдаленный шум.

Еще через минуту они были у дыры, которую Руума-Хум и Джелливан проделали в полу станции. Первым в нее нырнул Руума-Хум, Борн прыгнул следом ногами вперед, за ним Лостинг, замыкал шествие Джелливан.

Подобно рою встревоженных пчел вокруг станции замигали беспорядочные огни, зазвучали сирены. Во внешних башнях ленивые реплики сменились отчаянными проклятиями, а операторы пушек бросились к орудиям уничтожения. Бдительные, привычные глаза, человеческие и электронные, принялись обшаривать пространство вокруг станции, досконально обследовать неизменную стену леса. Но во всем этом насквозь просвеченном участке не было обнаружено ничего угрожающего, не появилось ничего неожиданного.

И тут что-то возникло на экранах мониторов, заполнив собой приличных размеров кусок в области обстрела северной башни. Женщина-стрелок тут же включила электронный сенсорный прицел и дала залп. Этим залпом был успешно уничтожен рой насекомых, вылетевших из леса на манящие огни станции. Обитатели станции не находили себе места, пока центральные детекторы не сообщили, что именно было уничтожено.

Хансен, все еще с сонно моргающими глазами, путаясь в полах халата и приглаживая волосы, шел в сопровождении охранника к дыре в полу.

— Сантиметр дюраля, а под ним метровой толщины фундамент из армированного бетона, — удивленно сказал кто-то из немногочисленных собравшихся.

При виде Хансена все расступились. Увидев размеры лаза, он с трудом согнал С лица выражение полного недоверия.